Мир растений: Рассказы о соснах и можжевельниках, орляке и кукушкином льне, сморчках, опенках, мухоморах, морской капусте, пепельнике и многих других редких и широко известных растениях - Алексей Всеволодович Смирнов

мере, о них мало что известно. На острове Крит они в горах еще занимают пояс выше тысячи метров над уровнем моря. Вид деревьев совсем не такой, как мы привыкли себе представлять. Дикий кипарис Малой Азии раскидистый и издали больше напоминает обычную сосну, чем своего культурного собрата. Замечательно, что из семян, собранных с пирамидального кипариса (эту форму подсмотрели древние садоводы и отобрали лучшие экземпляры), вырастает только часть растений, похожих на родителя. Другая часть копирует облик дикого предка. Имеет горизонтальные ветви.

Всего в роде кипарис более десятка видов. В Центральной Америке европейцам больше всего понравился кипарис мексиканский, который они вывезли в Португалию. Там он так хорошо прижился, что его стали считать местным видом. Ошибались даже ботаники. Английский садовод Ф. Миллер дал ему имя — лузитанский, что значит португальский. Так оно за ним и осталось.

Ненастоящий кедр и его свита

В 1870 году иркутский генерал-губернатор получил тревожное известие. В кедровых лесах по берегам рек Зимы, Урика и Малой Белой появился неизвестный червяк. «Червяк волосистый, кусается, не дает крестьянам бить орех, и его очень много в кедровых лесах». Мы не знаем, как прореагировал губернатор на полученное донесение. Что за червяк, установить не успели. Вредитель пропал. Остались кладбища сухих кедровых стволов. Через несколько лет загадочное существо появилось снова, произвело еще большие опустошения, засушив леса в окружности на десятки верст. И снова исчезло. Из погибших лесов ушли птицы и звери. Воцарилась жуткая тишина, наводившая ужас на редкого путника, который рискнул забраться в эти гиблые места.

В начале тридцатых годов нашего века вредитель начал очередное наступление на кедровую тайгу. На этот раз имя его было хорошо известно — сибирский шелкопряд. В отличие от настоящего, тутового, шелка не дает. Бабочка шелкопряда — мирное существо. Губят лес гусеницы шелкопряда (это и есть «червяк»). Каждая гусеница съедает за свою короткую жизнь три-четыре тысячи кедровых хвоинок. Восстановиться хвоя не может.

Как выглядит сам кедр? Высотой не обижен — метров до тридцати на хорошей почве. Толщиной метра полтора. Крона густая, почти до самой земли. Писатель Д. Мамин-Сибиряк восхищался: «Как бояре в бархатных шубах!» Если говорить строго ботанически, кедр наш ненастоящий. Это не кедр, а сосна сибирская. Настоящие кедры растут в Африке и в Гималаях. Орехи у него в шишках тоже ненастоящие. Не орехи, а семена. Настоящие орехи, плоды, только у цветковых растений. Кедр — из голосеменных. Для удобства оставим кедровым семенам их старое народное имя.

Охотников до них великое множество. Не брезгуют ими даже самые настоящие хищники. Волки вовсю грызут орехи, в особенности когда меняют молочные зубы на коренные. А топтыгин иной раз даже жизнь ставит на карту в погоне за орехами. Когда шишки еще не совсем поспели, косолапый лезет на кедр, чтобы добыть себе пропитание. Под тяжестью туши хрупкий ствол иной раз ломается, и мишка летит на землю. Если кедр растет среди камней, падение оказывается роковым. Находили кости косолапого между камнями под большим кедром. Если же ствол выдерживает, топтыгин сламывает вершину с шишками и благополучно спускается с добычей. Иногда множество кедров стоит обезглавленными. Казалось бы, от медвежьей операции для дерева вред. На самом деле благо. Вместо одной вершины вырастет несколько. На каждой шишки. Урожай прибавляется.

Правда, лезть на кедры — риск. И топтыгин, где есть возможность, соблюдает технику безопасности. Когда орехи поспеют и кончится в лесу праздник урожая, все будет растащено по кладовым. Медведь остается без еды и начинает искать чужие запасы. Больше всего стремится обнаружить кладовые бурундука. Тот запасает до шести килограммов отборных орешков. Живет между камнями, и добраться до его склада не так-то просто. Косолапый отворачивает камни один за другим. Обнаружив запасы, выгребает орехи лапой и в рот. Некоторые, конечно, втиснет тут же в землю. Впоследствии они прорастут дружной стайкой. Медвежья неряшливость для кедра снова оборачивается выгодой. Без топтыгина запасы бурундука остались бы его личной собственностью.

Итак, косолапый в кедровом лесу существо не бесполезное, а очень нужное. Но первую скрипку в распространении кедровых орехов играет все же не он, а кедровка, ближайшая родственница вороны. Размером с голубя. Грудка в коричневую крапинку. Крик хрипловатый, отрывистый: «Крр-а, крр-а!» В двадцатых годах птицу считали вредной. Охотник взводил курок, как только над тайгой раздавалось знакомое «крр-а!». Основания были вроде бы весьма серьезные.

Еще и сейчас сибирские шишкари могут рассказать такую историю. Осень. Бригада сборщиков движется в тайгу усталым караваном. Люди. Лошади. Вьюки с провиантом. Тара для орехов. Прибывают на место. Разбивают лагерь. Для пробы ударяют по одному из кедров тяжелым колотом. Весело стучат по веткам падающие шишки. С шипением врезаются в мох. Так шипели на фронте падающие мины.

Проверив урожай, усталые шишкари засыпают спокойным сном. Утром они начнут наполнять мешки орехами. Однако рассвет не приносит радостного оживления. Шишки с кедров исчезли. Пока шишкари спали, налетели стаи кедровок и сняли урожай.

Густая, плотная крона отличает сибирский кедр от обычной нашей сосны. Причина? Пять хвоинок в пучке. У обычной сосны — две. Да и висят они дольше, поэтому у кедра больше охвоенных побегов.

Не случайно налетели. Стук колотушки для птиц знаком. Это сигнал, что орехов скоро не будет. И птицы начинают действовать. Пернатая армада шелушит шишки быстро и деловито. Крепкие клювы долбят чешуи. Полновесные орехи берут, пустые не трогают. Содержимое одной шишки целиком входит в шейный мешок птицы. Штук сто умещается. Нагрузившись, птица улетает, чтобы спрятать собранное. Рейс за рейсом. Сотня птиц за сотней. А шишкарям обидно. Нужно искать новое место, новый кедрач. Недаром же в конце двадцатых годов журналы призывали: «Убей кедровку!»

Теперь не призывают. Нужно ли убивать? Лучше проследить, куда прячут орехи. Птицы распределяют их кучками штук по десять или двадцать. Прячут не где попало, а чаще на открытом месте — на вырубке или гари. Именно там, где нужно посеять кедр. Все свои запасы не используют. Часть остается. Массовый налет кедровок обеспечивает массовые всходы. Гарь покрывается молодняком. Без птиц орехи туда бы не попали, нет крылышек. Лететь не могут.

Остается несколько неясностей. Первая: почему кедровки уносят орехи на пустыри? Ведь не нарочно же рассаживают! Объяснение несложно. Прячут там, где зимой легче взять, когда все покроется снегом. Летит тогда кедровка над гарью и вдруг пикирует в снег. Тут и кучка орехов. С гари снег ветром сносится