Три года на планете Марс - Альберт Дейбер

Когда Штиллер объявил об окончании лекций, Мудрые и Серьезные удалились для совещаний между собою, из которых чужестранцы были исключены. Результат этого совещания должен был быть объявлен им позднее.

— И о чем это они там будут совещаться? — озабоченно спросил Фроммгерц.

На следующий день, числом десятый, их пребывания в Анголе, ученых снова отвели с большой торжественностью в большой зал для заседаний, в котором они читали свои лекции. Старейший из старых, настоящий геркулес по сложению по имени Анан, поднялся с места и прежде всего снова приветствовал гостей самыми сердечными словами.

— Дорогие друзья мои! — сказал он им затем. — Мы все вчера с живым участием выслушали описания общих и частных условий, царящих на вашем мировом теле. Ваши описания сначала показались нам простой сказкой. Мы и признали бы их за таковые, не будь мы совершенно убеждены в серьезности ваших взглядов на жизнь, вашей добросовестности и честности. Не напрасно наблюдали мы за вашей жизнью в Лумате. Результатом наших наблюдений было приглашение вас всех сюда — высший знак нашего уважения и доверия. Теперь же я обращаюсь к вашим разъяснениям. Напрасно перелистывали мы историю нашего прошлого; такого варварского, исполненного всякой лжи и неправды положения как в жизни отдельных лиц, так и в жизни народов, какое существует у вас еще теперь, мы, к счастью, никогда не знавали.

Нам было очень больно слышать, как у вас всякий шаг вперед, даже самый незначительный, сопровождается целым морем слез, крови и погибших существований. И все же ведь вы сами это сказали, — когда-нибудь должно быть, да и будет лучше и у вас на Земле. Вы сами живые доказательства этого, потому что вы уже ныне представляете собою то, чем, по вашим же словам, вся масса народностей станет впоследствии. Смелые, честные люди с развитым умом, подобные вам, должны работать там, внизу, на Земле над дальнейшим развитием своих братьев.

Поэтому совет наш следующий: возвращайтесь назад на свою Землю!

— О Небо, так я и чувствовал! — простонал при этих словах Анана профессор Фроммгерц про себя.

— Вернитесь назад в вашу Швабию, к честному народу, из среды которого вы происходите, и посвятите себя там снова высокому делу усовершенствования человечества. Нам далека мысль изгонять вас отсюда; как теперь, так и дальше вы остаетесь нашими дорогими гостями.

— Благодарение Небу! — благочестиво пробормотал Фроммгерц.

— Но я откровенно сознаюсь, что высказываю теперь мнение всех моих братьев и сестер: вы первые и последние чужеземцы, которым разрешено достичь нас с какого-либо из далеких Детей Света. Это решение — главный пункт результатов нашего совещания. В интересах собственного населения мы отказываемся от дальнейших сношений с жителями других миров и мы уже издали самое строгое постановление на будущее время не позволять больше ни одному воздушному кораблю приставать на наш «Отпрыск Света».

Глава VI

В ЦАРСТВЕ ЗАБЫТЫХ

Время проходило с поразительной быстротой в обществе любезных марситов и в совершении малых и больших прогулок и целых путешествий. Во время одной из своих экскурсий они зашли дальше обыкновенного за пределы собственно населенной полосы планеты. На ученых повеяло чем-то родным при виде хорошо выхоленных хвойных и лиственных лесов, чередующихся с сочными зелеными лугами и красивыми темно-синими озерами, которые здесь предстали их глазам. Кое-где однообразие прерывалось высокими горными цепями, и их покрытые снегом вершины еще более усиливали сходство пейзажа с альпийским.

Здесь они наткнулись также на рассеянные, далеко отстоящие друг от друга колонии марситов, которых серьезные и молчаливые фигуры составляли поразительный контраст с веселым и бодрым видом их остальных единоплеменников. После некоторых расспросов ученые узнали, что подобные мелкие колонии существуют также и в южном прохладном поясе Марса. Колонисты назывались «Забытыми», потому что их имена были временно, или даже навсегда, исключены из списков классов марситов.

— В таком случае это, вероятно, преступники, изгнанные остальными из общества и принужденные здесь, наверху искупать свою вину? — спросил Дубельмейер.

— Мы знаем только нарушителей законов, никакие другие преступники нам неизвестны, — объяснили ему.

— Ну, в конце концов, ведь это одно и тоже, — ответил Дубельмейер. — В чем же состоит у вас нарушение законов, влекущее за собою исключение из общества?

— В недобросовестном исполнении общих обязанностей и обязательств.

— Ну, в таком случае у нас на Земле следовало бы сослать девять десятых всего народонаселения, и нам было бы весьма трудно найти место для всех этих ссыльных, — воскликнул Пиллер, пораженный подобным объяснением.

— Мы ведь не на вашей планете, — ответил с лукавой улыбкой Фаран, проводник ученых.

— Но ведь страшно жестоко вырывать своего собрата из привычной и дорогой ему среды из-за незначительного проступка, — заметил Гэммерле.

— Только мы сами в состоянии судить о серьезности проступков против наших правил жизни, — серьезно возразил Фаран.

— Несомненно! — согласился Штиллер.

— Но ведь прощение — венец любви! Неужели вы никогда не прощаете? — осведомился Фроммгерц.

— Конечно, прощаем! В большинстве случаев Забытые снова получают свои имена через известный срок испытания. Тогда путь к возвращению на старую родину и к вступлению в прежний класс снова открыт для них. Но только весьма немногие пользуются своим правом. Раз изгнанный из известной среды, наш брат без имени обыкновенно предпочитает остаться там, куда его выслали, и посвятить свою жизнь работе на благо всех остальных.

— А в чем же заключается эта работа? — поинтересовались ученые.

— В безукоризненном ремонте и чистке каналов, начинающихся в этой местности; это столь же важная, как и трудная задача, от добросовестного исполнения которой зависит наше всеобщее существование.

— Но кто же заботится о содержании Забытых?

— Они сами. Они, кроме своей главной работы, занимаются еще скотоводством, земледелием и тому подобным. Если когда-нибудь настанет день, когда у нас не будет больше Забытых, нам придется самим исполнять эти работы. На этот случай уже заготовлены самые точные распоряжения, потому что число Забытых у нас уменьшается с каждым годом, — пояснил Фаран, их проводник.

— Удивительно счастливая планета, этот Марс! Даже преступники становятся благодетелями человечества благодаря своим трудам на общую пользу! —