Журнал «Вокруг Света» №05 за 1989 год - Вокруг Света

Наконец Ренард оторвался от рисунка:

— Посреди зала на глубине около метра находится вытянутый металлический предмет.

— Винтовка? — высказал предположение Валерий Лесков.

Он — местный житель, и не было еще сезона на раскопках без его участия. Присоединяясь в свободное время к поисковым отрядам, он стал полноправным членом нашей экспедиции.

Лесков схватил лопату и яростно стал кидать тырсу. Некоторое время мы смотрели, как он быстро углубляет шурф. Наконец он нагнулся и скрылся в яме. Оттуда послышалось разочарованное бормотание. Валерий поднялся, держа в руке металлическую трубу, должно быть, брошенную здесь до войны.

— И ради этого стоило копать?

Ренард развел руками. А все, кто наблюдал за немой сценой, не могли сдержать улыбки.

В конце сезона, во время работы поисковой экспедиции, мы убедились, что на месте железной трубы могли оказаться и минометный ствол, и ящик с патронами, и снаряд. Все это было извлечено из земли по «подсказке» магнитометра.

Самая важная находка была сделана одесситом Сергеем Коноваловым там же, где в прошлом году обнаружили документы штаба 2-го батальона («Вокруг света» № 12 за 1988 год.).

В этом подземном зале магнитометр тоже зафиксировал металл. Его было много под слоем камней и кусками обрушившейся породы. При раскопках нашли несколько винтовок, револьвер, ножны штыка, опасную бритву и самодельную проволочную головоломку. Тут же из тырсы выкопали несколько пар хромовых офицерских сапог, остатки какой-то одежды черного цвета, пустую полевую сумку и стекло от очков. Из-под каменной глыбы достали офицерский планшет. В нем оказались три рисованные карандашом карты района поселка Аджимушкай с обозначением участка обороны 2-го батальона. Это первые из обнаруженных за долгие годы поиска в Центральных каменоломнях командирские карты. Одна из них помечена 10 июля 1942 года. Гарнизон находился под землей почти два месяца.

Как осуществлялось руководство участка обороны, можно сказать теперь определенно. На дошедшей до нас карте указано расположение амбразур обороняющихся и огневых точек фашистов. Стоит попробовать отыскать эти места, хотя сделать это спустя столько лет непросто: здесь разрабатывали камень и после войны, и рельеф над каменоломнями частично изменился.

Очевидно, карту должен был утвердить командир батальона старший лейтенант И. М. Сапунов. Рядом с его фамилией было оставлено место для подписи. Судя во всему, командир хорошо знал участок и остался недоволен исполнением задания. Вместо подписи под картой размашисто написано:

«Пересоставить.

Что за котлован?

Ведь Ваши амбразуры

котлованом

не опоясаны.

Где местность

над катакомбой,

окраина села?

Высот нет».

Исправить карту не успели. Вместе с другими документами штаба карты оказались погребенными под толщей подорванного потолка.

О картах с «автографом» мы узнали лишь в конце лета из отчета прошедшего по нашим следам одесского поискового отряда. А в тот день, когда мы с геофизиками выходили из каменоломен, о результатах не думалось. Оказавшись на поверхности, хотелось только одного — снять каску и подставить лицо теплому морскому ветру.

пос. Аджимушкай

Эхо каменоломен

Экспедиция «Аджимушкай» — не только трудные раскопки в каменоломнях. Это еще и кропотливый архивный поиск, в который вовлечены многие и многие люди: сотрудники Керченского государственного историко-культурного музея-заповедника, краеведы, ветераны Крымского фронта и бывшие партизаны, родственники погибших или пропавших без вести, студенты, рабочие и школьники, живущие во всех уголках нашей страны. В редакцию приходят письма с новыми сообщениями и вопросами, немало и советов, как лучше организовать поиск. Почта экспедиции показывает, что за каждой нашей находкой стоят реальные люди, память о которых не должна стереться. Это рядовые воины. Поэтому и решили показать читателю малозаметную, но очень важную сторону деятельности экспедиции — нашу переписку.

Отцовская могила

Мой отец, Николай Федорович Подтележный, погиб в Великую Отечественную войну. Но где, когда, при каких обстоятельствах — наша семья ничего не знала. Мать говорила: отец защищал Керчь и пропал без вести. И вот прошло 46 лет с того дня, как отец ушел на фронт, и мы вдруг узнаем, что он воевал в Аджимушкайских каменоломнях.

В журнале «Вокруг света» я прочитала, что найдена красноармейская книжка Николая Федоровича Подтележного. Все сходится. Мой отец родился в 1907 году. Призвался на фронт Гиагинским райвоенкоматом Краснодарского края в 1942 году. Так значится в документе, так рассказывала мне мать. Жаль, что не дожила она до этого дня. Радость и горе полученного известия я делю теперь с братом.

Мы хотим поехать в Керчь. Надо, чтобы на могиле отца была надпись. Не знаю, как и благодарить тех, кто возвращает из небытия родные имена.

Н. Н. Солопова, р. п. Тульский Майкопского района Краснодарского края

Считали его погибшим

Я — Давыденко Петр Георгиевич, бывший лейтенант, о котором шла речь в очерке «Солдатский медальон» (№ 4/87). Я действительно участвовал в боях за Крым под Керчью, но не в 1942-м, а в сентябре — октябре 1943 года в составе войск Отдельной Приморской армии, 29-й отдельной бригады Резерва Главного командования. Как же могло случиться, что мой медальон нашелся среди павших героев Аджимушкая, а я остался жив?

Все, даже подтертое на вкладыше медальона воинское звание, совпадает. Этот медальон я получил в первых боях в 1942 году под Старой Руссой на Калининском фронте, когда был рядовым солдатом. Затем, в сентябре 1942 года, меня откомандировали в Пензу на учебу в военное училище. В мае 1943 года после окончания училища мне присвоили звание «лейтенант» и направили на Северо-Кавказский фронт, и я в своем медальоне исправил воинское звание «красноармеец» на звание «лейтенант».

За полгода боев на Керченском плацдарме, пришлось исползать его вдоль и поперек. Немцы в то время установили артбатареи у горы Митридат и стреляли из пушек по каждому нашему солдату. Передвигались мы только ночью. Наши минометные батареи стояли у развалин Аджимушкая. Я был тогда командиром взвода управления и начальником разведки.

Однажды в ночное время я отправился с наблюдательного пункта в штаб, который находился в Аджимушкайских катакомбах. Взял я с собой одного солдата, и мы пошли по исхоженной тропе. Вдруг слышу гул одиночного самолета и свист бомбы. Я успел нырнуть тут же в какой-то окопчик. От взрыва меня контузило и засыпало землей. Солдата, моего напарника, убило, он не успел укрыться. На этом, может быть, моя жизнь и закончилась бы, потому что я мог задохнуться. К моему счастью, какой-то солдат хотел, видимо, снять с меня сапоги — один сапог был виден. Когда потянул за ногу, то понял, что я жив, отрыл меня и унес в катакомбы, где были санитарные подразделения. И вот, я полагаю, что, когда санитары меня раздевали, а я был без сознания, возможно, и вытряхнули мой медальон или же выбросили вместе с обмундированием. Выйдя из санчасти, я получил новое обмундирование. Видимо, такие случаи редко бывают, когда документ погибает, а человек остается жив.

П. Г. Давыденко, пос. Доваторовка Черняховского района Калининградской области

Была ли ошибка в фамилии?

Уважаемая редакция!

Прочитала в № 12 за 1987 год очерк «Командир подземного гарнизона». И вот с тех пор неспокойно мое сердце. Не идет ли речь о моем дяде? В очерке упомянут погибший в Аджимушкайских каменоломнях неизвестный офицер, по словам участника обороны каменоломен С. Д. Рыкунова, лейтенант Лозинский. Но так как офицера с такой фамилией найти не могут, то я подумала, что фамилия могла быть Логозинский. Уж очень похожа судьба погибшего с Ягуновым неизвестного и моего дяди.

Логозинский Василий Прокофьевич, 1907 года рождения. Уроженец села Краснополье Кадиевского района Ворошиловградской области. По профессии шахтер-забойщик. Был высокого роста, белявый, красивый. Действительную службу отслужил на флоте. В 1941 году ушел на фронт. Первый год он воевал в Севастополе, но последние письма пришли из Керчи. В 1942 году получили извещение — пропал без вести.

Р. А. Гончар, г. Брянка Ворошиловградской обл.

Уважаемая Раиса Андреевна!

О Вашем дяде Логозинском В. П. в нашей картотеке сведений нет. Я составляю ее много лет. В основном в ней значатся пропавшие без вести в районе Керчи. Уверен, что убитый вместе с Ягуновым П. М. офицер — не Ваш дядя. По ряду данных, тот был командиром и к тому же пехотинцем. В. П. Логозинский мог воевать в Керчи в мае 1942 года. Там, кроме сухопутных, были и морские части и учреждения. По воспоминаниям местных жителей, моряки некоторое время вели оборону Малых Аджимушкайских каменоломен. В этом месте раскопки еще не велись. Но для успешного поиска необходимо знать если не номер воинской части, то хотя бы полевой почты.