Шаманы гаражных массивов (СИ) - Ахметшин Дмитрий

   Что там под этим вторым дном? Револьвер злых намерений? Окровавленный нож чёрных мыслей?

   Витька, дав мне посмотреть, схватил за рукав и потащил прочь, за угол дома.

   - Думаешь, он нас узнал? - задыхаясь, спросил я.

   - Меня-то уж точно, - сказал Витька не без удовольствия. Ему импонировала вселенская известность. - И остальных. У него нюх на Круг. А вот тебя - может, и нет. Ты не из наших.

   Я не стал говорить, что мы уже встречались, более того - встречались посреди ночного леса. В тот момент я был согласен на всё что угодно, лишь бы не признаться себе, что этот тип с залысинами и подбородком, напоминающим упавший с неба осколок лунного камня, знает меня в лицо.

   После этого всё покатилось под откос, будто дядя Филипп одним своим присутствием навёл на нас порчу. Витька раздобыл где-то стоптанные сапоги, рюкзак "Ермак", из карманов которого торчали увядшие одуванчики с прошлого лета, и ушёл в поход, сказав, что ему нужно побыть одному и подумать. Я болтался без дела, настраивал скорости на велосипеде, спустив его к подъезду. Забравшись в одно из наших с Витькой потайных мест, читал старые книги. Стояли одинаковые как братья-близнецы душные дни - как жертвы катастрофы в фильме ужасов, они склоняли ко мне лоснящиеся зноем лица и шептали: "Берегись... смотри в оба..."

   Когда несколько дней спустя ко мне подошли Маша и Антон, угрюмые как никогда, я почему-то сразу вспомнил нашу встречу с дядей Филиппом, слывшим в среде шаманов ужасным маньяком и похитителем детей.

   И понял: "Что-то случилось".

   - Нужно поговорить, - сказала девочка без предисловий.

   - Как в прошлый раз? - спросил я, паясничая. Несмотря ни на что, я был рад их видеть.

   Маша замотала головой.

   - Это насчёт собачьего маньяка.

   - Слушай, я ведь уже извинился! - влез Антон. Он явно не был настроен на препирательства.

   Заметив озабоченную складку возле губ Антона, видя, как вытянулось лицо Машки, я кивнул. Что-то случилось, и я должен об этом знать.

   Мы отошли за гаражи, пиная мусор и здороваясь с автолюбителями, которые по старой привычке качали головами и грозились сдать нас в полицию за беганье по гаражам. Былого задора я в моих спутниках не чувствовал. Что-то несомненно случилось.

   Удостоверившись, что нас никто не видит, Машка выпалила:

   - Мы не справляемся. Мама вчера не пустила меня на улицу. Она была трезвой, впервые за две недели, и сказала, что уже двадцать восьмое число. Августа, конечно же. Сказала, что через несколько дней в школу.

   Я вдруг заметил, что она чуть не плачет. Антон скрипел зубами, словно он сам не человек, а клетка, внутри которой металось рассерженное животное.

   - Понимаешь, что это значит? - наседала Машка.

   Я покивал, хотя ни черта не понимал. В моей голове проносились тысячи мыслей, попытки поймать хотя бы одну, чтобы обдумать тщательнее, не увенчались успехом.

   - ОН набрал силы и двигает время вперёд! И мы ничего не можем сделать. Наше шаманство бессильно... и оно станет бесполезно, как сброшенная змеиная шкура, как только наступит осень.

   - Что тогда будет? Убийство?

   - И не одно, - хмуро сказал Антон. - Этот тип всех нас знает в лицо. Сколько раз мы пытались отравить его собак! Сколько раз поджигали покрышки возле его гаража! Пытались взорвать что-то из его странных механизмов. Три раза он ловил Малыша, дважды Машку, один раз меня - каждый раз нам так или иначе удавалось улизнуть или отбить своих. В общем, он узнает нас, даже если встретит в галерее кривых зеркал. Ты - новое лицо, новый ребёнок в районе. Тебя он не видел ни разу.

   - Он видел,- сказал я. - Той ночью, когда я стал шаманом. Стоял так близко, что я мог протянуть руку и погладить одну из этих жутких собак.

   - Это другое, - мягко сказал Антон. - Там ты был не человеком. Ты был энергией. Понимаешь? Комком вселенной, из которого предки смотрели на мир. Послушай, мне очень жаль, что мы тебе не поверили. Прости ещё раз за этот зуб.

   Я подумал, что они вновь надо мной смеются, и принялся спешно готовить подходящий ответ - такой, который опустился бы на голову Антона, словно ком снега с крыши, но он, наверное, прочитав что-то в моих глазах, выставил перед собой ладони. Только теперь голова, в которой нарастал колокольный звон, немного остыла и начала, наконец, штамповать мысли.

   Витька мог оборачиваться натуральным вороном. Кем же я со стороны казался в ту ночь? Антон сказал "предки" - значит - седым стариком? С другой стороны, Витька говорил, что эти предки навечно застряли в детстве... так что же - сопливым малышом, сидящим посреди ночного леса, раскинув ноги и играющим с кленовыми листьями? Или воробьём, которым я себя изначально воображал?

   В любом случае он видел не мальчишку с карими глазами и курносым носом.

   - Что от меня требуется? - спросил я, стараясь подражать голосу Витьки. - Подойти к нему сзади и пнуть?

   Машка и Антон переглянулись. Они так и не признали во мне своего - признали шамана, но не члена Круга. Впрочем, я и сам не стремился становиться частью какой-либо геометрической фигуры. Я полностью разделил идеи Витьки.

   - Ты должен проникнуть к нему в гараж.

   - Ради чего? - я пожал плечами. - Мне и без этого неплохо живётся. На днях мы с Витьком расколотили стёкла в заброшенном фургоне на соседней улице. Вот это была веселуха! Кроме того, мне всё ещё хочется жить.

   - Разве ты не хочешь ещё что-нибудь успеть за это лето?

   - Мне всё равно. Осенью тоже неплохо.