Мужская месть, или Давай останемся врагами - Юлия Шилова

– Шеф, я во всём с тобой согласен. Все бабы – хорошие актрисы, любят играть достойных женщин, чтобы поймать в свои сети мужика. Они считают: что труднее даётся, то больше ценится. Для бабской психологии очень важен процесс сближения. Для них это не просто секс, а обмен теплом, чувствами. Короче, сплошные у них иллюзии.

– Вот и я про то же. Как можно не желать таких классных моментов?! Тошно смотреть, когда баба сидит чурка чуркой, чувствует, что мужик её хочет, и начинает думать о том, не использует ли её мужчина и будет ли у этого свидания продолжение? Каждая сучка строит из себя богиню и требует жертвоприношений. Я уже давно осознал: тёлок нужно трахать прямо на первом свидании, иначе потом они оперяются. Бабы должны понимать, что испепеляющая страсть на первом свидании совсем не означает, что за ней последует продолжение. Одним словом, мы любим трахать тёлок, а тёлки любят трахать нам мозги. Мне нужна женщина, а не сестра. Поэтому и трахать-то я её хочу в первый вечер. При более длительном знакомстве люди начинают чувствовать друг к другу некоторое родство, и перешагнуть через это потом достаточно сложно. Вот я уже давно не хочу свою жену как женщину. Она реально для меня просто родной человек, а трахать родного человека – некорректно. Почему бабы отказываются понять, что мы знакомимся с ними исключительно ради секса? Секс с девушкой – это потолок, который может возникнуть при знакомстве. Будет ли вторая встреча, зависит от того, понравилась ли тебе тёлка, в том числе в плане секса. Почему мы должны скрывать свои инстинкты?!

– Просто девушка боится: если дала при первой встрече, то подумают, будто она готова ложиться под всех подряд. Она хочет, чтобы её считали самой лучшей. Не каждая может расслабиться при первом трахе.

– А чего там расслабляться? Лежи, кайфуй от удовольствия. На хрена прятать свои природные инстинкты? Секс – это способ преодоления психологических преград между партнёрами, которых мы мало знаем. Мы живём в двадцать первом веке. Сексом занимаются все! Секс движет человечество вперёд! Тёлка даёт, потому что не может устоять перед партнёром. Она преодолевает свои комплексы. Именно после секса начинается самый откровенный разговор. Не обязательно трахаться с человеком и думать о том, что именно его ты ждал всю жизнь. Мне всегда нравились тёлочки без комплексов. Почему в сознании многих баб закрепилась дурость, что приличные девушки сексом не занимаются? Зачем ждать семнадцатого свидания, когда можно потрахаться на первом?! Если тёлка даёт хахалю через год после знакомства, то это ещё не факт, что она чиста. Даже если люди и не остаются вместе, они остаются в памяти друг друга. Неужели нормальность людей определяется лишь тем, что они занимаются сексом только ночью и только под одеялом? Нужно адекватно подходить к сексу на первом свидании. В сексе люди руководствуются инстинктами, а не моральными принципами…

Не успел я договорить, как распахнулась дверь больничной палаты и рядом с нами нарисовался чересчур бледный доктор. Мы оба вскочили. Вид у нас был как у нашкодивших школьников.

– Стас, забирай свою девушку обратно, – дрогнувшим голосом произнёс врач.

– В смысле… – Я ощутил, как от нервного тика задёргался глаз.

– В прямом смысле. Девушка впала в кому. Понимаешь, сейчас я бессилен что-либо сделать.

– И что теперь?

– Исход неизвестен. Либо она умрёт, либо пробудет в коме чёрт знает сколько времени. Ты хоть понимаешь, что такое кома?! – Тонкие губы врача затряслись.

Мне стало не по себе.

– Знаю, – ответил я неуверенно. – Это бессознательное состояние.

– Ни черта ты не знаешь. Это сложный патологический процесс. Нарушается работа мозга, нарушено мозговое кровообращение. Я тебе честно скажу – прогноз очень плохой. Налицо тяжёлые клинические проявления. Грубая дисфункция головного мозга.

– Пётр Ильич, ты мне лучше скажи: она жить будет?

– Не знаю.

– Как не знаешь? Ты же врач!

– Я врач, но не бог. Стас, ты занимаешься страшными вещами. Я тебя уже предупреждал, что больше в подобном участия не принимаю. Это вторая девушка! Первая чудом выжила. Так вот, я из-за тебя в тюрьму не хочу. У меня семья, работа. Забирай свою девушку и уходи.

– Куда я её заберу?

– К себе забирай. Пусть лежит в коме у тебя в квартире. Забирай её из моей больницы от греха подальше. Я ничего не видел, ничего не знаю и никому ничего не скажу.

– Почему она должна находиться у меня дома?

– А почему она должна находиться у меня в больнице?!

– Но ведь ей требуется наблюдение врачей.

– Пусть её наблюдают, но только в другой клинике. В конце концов, больниц в Москве полно.

– Больниц полно, только в крови у девушки возбудитель и алкоголь. Если отвезу в другую клинику, меня упекут в тюрьму. Даже если я её оставлю на пороге другой больницы, она может прийти в себя, и тогда мне крышка.

– Она и здесь может прийти в себя.

– Все её моральные претензии я урегулирую финансами.

– Стас, я тебе в прошлый раз сказал, что в подобных историях больше не участвую.

– Я хорошо заплачу.

– Мне репутация и жизнь дороже. Мне не нужны деньги. Забирай девушку, и дело с концом. Будь это первый раз, я бы ещё мог понять, что ты сделал это по неопытности. Просто не знал, что возбудитель нельзя мешать с алкоголем. Но это случилось второй раз.

– Пётр, сколько денег нужно?! – взревел я как раненый зверь.

– Ещё раз повторяю: в любой момент девушка может умереть.

– Но ведь она может остаться жить.

– Даже если останется жива, неизвестно, сколько времени проведёт в коме. Разговор закончен. Или ты забираешь девушку, или я заявляю на тебя в милицию.

– Пётр Ильич, ты с катушек слетел?! – Я достал из внутреннего кармана пиджака пистолет и приставил к виску доктора. – Я задаю тебе последний вопрос: сколько денег нужно, чтобы она осталась здесь?! Если ты ещё раз заявишь, чтобы я забирал девку, я прострелю твою седую башку и доставлю массу проблем твоей семье. Ты меня понял?

– Понял. Убери пистолет.

Глава 5

– Стас, это в последний раз, – тихо произнёс доктор, когда я убрал оружие.

Он знал меня много лет и отдавал себе отчёт в том, что если когда-нибудь пойдёт против меня, то лишится всего, что приобрёл за долгое время. Я дал ему пачку денег.

– Держи меня в курсе. Ты очень хороший доктор, сделай всё возможное, чтобы она осталась жива.

– Сделаю всё от меня зависящее, но это в последний раз.

– Я понял.

Я направился к выходу, но прилипший к стене доктор заставил меня остановиться, задав вопрос:

– Как хоть её зовут?

– Алёна, – дрогнувшим голосом ответил я и вновь ощутил, как от нервного перенапряжения задёргался правый глаз. – Кроме имени, ничего про неё не знаю. Она студентка какого-то института. Приехала в Москву из деревни. Живёт в общежитии.