Атомная крепость - Иван Цацулин

– Нет, не приказывал, – поддакивал Лоусон, качая головой, как заведенный болванчик. – Летчик сам ошибся и сам же пострадал. Кхе-кхе…

Утро при незаходящем солнце – понятие довольно относительное. Отдохнув после нервного напряжения в течение прошедшего дня, стали готовить экспедицию на полуостров Принцессы Дагмар. По распоряжению полковника с ним отправлялись Гейм, Нортон, Брэй, Финчли, Лоусон и Скаддер. К вездеходу были прикреплены сани, на которые погрузили горючее и продукты. Люди разместились, Брэй занял место водителя – и вездеход тронулся в путь.

Шли долгие часы. Сидеть в «Норде» можно было, лишь поджав колени к подбородку. Именно в такой позе сидели Бриджес, Лоусон и Гейм. Остальным, разместившимся на санях, было еще хуже – от арктического холода их не спасали оленьи шкуры и брезент.

Гейм видел, как с каждым часом испарялась самоуверенность полковника Бриджеса. Он, собственно, не руководил экспедицией. Брэй и Финчли поочередно садились за руль и вели машину. Куда? Сколько времени предстояло еще пробыть в пути? Этого никто не знал. Гейм понимал, что Бриджес рассчитывает лишь на случайность. «Черт побери! – возмущался Гейм, стиснув зубы. – Взять людей в рискованную поездку и не знать даже, куда он их везет, – это уже слишком!»

Стив Гейм много передумал за эти долгие часы блуждания среди вечных льдов Гренландии… Он вспоминал себя маленьким-маленьким там, на отцовской ферме в цветущей Калифорнии. Потом – школа, мечты о том, чтобы выучиться и стать ученым. Но в Европе началась война, и Гейм очутился в летной школе. Все шло как-то само собой, Гейму не приходилось думать ни о смысле происходящих событий, ни о своем будущем. Казалось, все уже давным-давно кем-то продумано за него, определено, и ему остается лишь спокойно шагать по жизни. Он был спокоен.

Так продолжалось до того дня, когда он впервые почувствовал приступ ярости и гнева. Это случилось во время полетов с бомбардировочной эскадрильей над Германией: ему приказали сбрасывать бомбы над объектами, которые никак нельзя было считать военными. Позже он участвовал в «челночных» полетах на Восток и видел поруганную фашистами выжженную землю, загубленный труд честных людей в России, Польше, Венгрии. Советские солдаты показали себя хорошими бойцами и отличными товарищами. Война кончилась. Гейм хотел возвратиться к отцу на ферму, но дела старика шли неважно, а из армии не отпускали. И вот вместе со своим неразлучным другом бортмехаником Финчли Гейм очутился в Гренландии и сейчас, скорчившись в крохотной кабине вездехода, наблюдает за полковником Бриджесом.

Машина останавливается через каждый час, и, хотя ровный морской лед, низкие острова и полуострова позволяют видеть на огромном расстоянии, все вылезают на ледяной ветер, разбредаются в стороны и ищут площадку. Даже Лоусон вертит головой, пытаясь что-то разглядеть между сугробов и льдин. После таких остановок приходится снова забираться на свои места и скрючиваться. Мускулы тела болят все больше, болят невыносимо. Не поездка, а пытка. Бриджес побледнел и иногда стонет.

Ветер неожиданно прекратился, и все увидели десятки огромных айсбергов, отражающих розовые лучи солнца. Но когда к ним приблизились, айсберги исчезли.

– Вот эта точка, прямо перед нами! – вскоре обрадованно вскричал Бриджес. Но это тоже оказалось миражем: перед экспедицией по-прежнему расстилалась ледяная пустыня Северной Гренландии.

Когда экспедиция приблизилась к Данмаркс-фиорду, путники увидели нечто, отчего полковник Бриджес едва не потерял сознание. Гейм, Нортон и Финчли не были малодушными людьми, но и им стало не по себе. Издалека, с юго-востока, несся воздушный поток, поднимавший за собой снежные тучи. Огромная грязно-серая масса охватила горизонт, закрыв расположенные неподалеку острова.

Свирепый ледяной ураган набросился на экспедицию.

– Туда! Туда! – кричал сидевшему за рулем Брэю полковник, указывая на видневшуюся в стороне гору.

Но было поздно. Мгла окутала все вокруг. Мороз усилился. Крошечные льдинки впивались в лица, как иглы. Двигаться дальше было немыслимо, оставаться на месте – значило замерзнуть. Все ждали распоряжений руководителя, но Бриджес был настолько испуган, что никак не мог прийти в себя.

Надо было спасать себя и других. Гейм понял – надо действовать. Он осторожно вылез из машины и, держась за веревку, другой конец которой был у Финчли, отправился вперед. Казалось, стоит сделать еще один – два шага в этой непроглядной ревущей мгле, и вихрь собьет с ног, унесет… И все же разведка оказалась успешной: Гейм завел экспедицию в распадок между ледяными торосами, и здесь удалось наконец поставить две палатки. В одной из них разместились Гейм, Нортон и Финчли.

Глава шестая

– Ну как, Боб? – спросил Гейм.

– Ничего не получается, – ответил Финчли, не поднимая головы от дорожного примуса, с которым он возился.

Нортон молчал, углубившись в свои размышления.

Вот уже часа полтора они, скорчившись, сидели в крошечной палатке, которую с великим трудом удалось поставить под прикрытием огромного тороса.

Сухой спирт наконец вспыхнул под дорожной конфоркой, и Боб Финчли занялся консервами.

– Зачем нас дьявол занес в эту преисподнюю? – бормотал он. – Недаром покойная сестра моей достойной мамаши утверждала, что я окончу свою жизнь во цвете лет и обязательно при исключительных обстоятельствах…

Гейму было и смешно и грустно слушать болтовню приятеля.

– И ты думаешь?.. – спросил он.

– Я думаю, Стив, – сказал бортмеханик поднимаясь, – что сейчас эти исключительные обстоятельства наступили.

– Ну, ну, старина, не вешай носа! Выберемся отсюда, будь уверен!

– Нет, в самом деле, зачем нас сюда дьявол занес? – настойчиво повторил Финчли. – Уж если придется погибать в этом ледяном аду, то хотелось бы знать – во имя чего.

Гейм пожал плечами.

– Нашим ребятам на севере еще хуже, – произнес молчавший до сих пор Нортон.

– На севере? – Финчли даже подпрыгнул от удивления. – Каким ребятам? Где?

– Во льдах Северной Гренландии сейчас находятся наши подлодки.

– Что они там делают? – допытывался Финчли.

– Проводят опытные плавания подо льдом, тренируются, – пояснил Нортон.

– Та-ак… Понятно. Набеги на Россию со стороны полюса!

– Потише, потише, Боб, – по привычке вмешался Гейм и пояснил Нортону: – Ему не мешало бы научиться сдерживаться.

Финчли орудовал ножом у примуса.

– Готово!

Он снял с огня сковородку, но ему никто не ответил: Нортон снова погрузился в свои размышления, а Гейм внимательно смотрел на него. И чем больше Гейм наблюдал за своим фронтовым товарищем, тем больше ему становилось жаль этого хорошего, храброго и честного солдата. Он положил руку на его плечо.

– Послушай, друг, – почти нежно сказал он. – Что с тобой? Куда делись твое веселье, твоя жизнерадостность?

Нортон поднял голову и посмотрел прямо в глаза Гейму.

– Меня угнетает предчувствие страшного несчастья, – сказал он едва слышно.

– У тебя неприятности по службе?

– Пожалуй… Но дело не во мне.

– А в ком же?

Нортон колебался.

Финчли поставил перед приятелями разогретое на примусе консервированное мясо.

– Прошу! – пригласил он.

Некоторое время ели молча, прислушиваясь к завываниям вихря. Финчли хотел было уже пуститься в какие-то рассуждения, когда, к его крайнему удивлению, Гейм жестом остановил его – он хотел говорить сам.

– С тобой что-то случилось, друг, – обратился он к Нортону. Тот неопределенно качнул головой.

– Я не любопытен, ты это знаешь, – продолжал Гейм, и Финчли весь превратился во внимание. – Не могли бы мы помочь тебе?

– Нет, – ответил Нортон колеблясь. – Я не могу, не должен ничего говорить тебе, дорогой друг.

– Почему?

– Потому что я хорошо знаю твой характер.

Гейм и Финчли удивленно переглянулись. Нортон слегка улыбнулся.

– Я доверяю вам обоим, дело не в этом, – пояснил он. – Но иногда лучше не знать чего-нибудь… Да, да… Особенно, когда все равно ничего нельзя сделать.

Гейм с недоумением посмотрел на него.

– Видишь ли, Дуг, – заговорил он медленно. – Если эта тайна касается лично тебя, то давай вообще ее не касаться.

Нортон отрицательно покачал головой.

– Нет, нет, не то… Меня очень беспокоит тайна, в которую я не посвящен, но которой я слегка коснулся… Слегка. Я пришел к выводу, что всем нам угрожает страшная опасность.

– Опасность?! – крикнул нетерпеливый Боб Финчли.

– Да… Катастрофа. Возможно, я не прав, кто знает… Но какое-то внутреннее чувство говорит мне, что опасения мои обоснованные. Эта тайна – страшная, и вам лучше ее не касаться. Ведь ничего ни изменить, ни предотвратить вы все равно не имеете возможности. Нортон умолк.

– Если, по твоему мнению, существует какая-то опасность для всех нас, то ты не имеешь права молчать, – твердо сказал Гейм. – Ты узнал о подготовке какой-нибудь авантюры?