Любовь, или Кошка на окошке - Алина Кускова

Женька вздохнула и пошла обратно, по пути остановившись у ларька со сладостями. Она купила пять жареных пирожков с капустой, еще горячих, с пылу с жару. Представила, как нальет себе чаю, сядет на кухне и начнет их есть. И пусть вся коммуналка подождет! А некоторые жильцы от запаха жареного теста с вкусной капустой забьются в угол своей жилплощади и носа не покажут!

Но на деле все оказалось не так, как представляла Женька. Хозяйский внук не забился в угол, а выскочил во двор с безумными горящими глазами. Вот это да! Женька его таким еще не видела. Он явно за кем-то гнался! Она предположила, что за очередной юбкой. Ну, не за ней же, в самом-то деле. За ней он мог выскочить еще час назад.

— Матильда! — прокричал Евгений и схватил Женьку за руку, в которой она держала пакет с пирожками.

Вот как оголодали они с кошкой, тоскливо подумала Женька, мысленно расставаясь с вкуснятиной. Уже встречает у подъезда и выхватывает из рук еду.

— Матильда пропала! — прокричал Евгений, отпустил Женькину руку и побежал дальше. — Что это? — внезапно остановился он, почувствовав запах пирожков.

— Обед, — автоматически пояснила Женька и принялась соображать, куда могла подеваться кошка, которую ни в коем случае нельзя было выпускать из квартиры. — Скорее всего, Мотька могла прошмыгнуть мимо слесаря, когда тот уходил. Он ушел?

— Ушел, — подтвердил Евгений, забирая у Женьки пакет и выуживая оттуда пирог. — Между прочим, вы остались мне должны за дверь.

И принялся есть трофей. Женька нахмурилась, забрала пакет обратно, достала пирог и тоже принялась жевать.

— Не мелочитесь в такую ответственную минуту! — пожевав, сообщила она. — Я вам отдам. Куда пошел слесарь?

Евгений, запихивая в рот остатки пирожка, указал направление.

Троглодит, так быстро умял, целиком, что ли, проглотил, подумала Женька и отдала ему пакет.

Евгений взял из него еще один пирожок и засунул в рот.

— Вряд ли Матильда побежала за ним, — рассудила Женька. — Ваша кошка дикая, она чужих боится.

— Матильда — домашний зверек, — пробубнил Евгений, расправляясь с печеным изделием. — Она боится улицу, а не людей.

— Тогда она должна сидеть дома. Вы хорошо все осмотрели?

— Все осмотрел. Кухню… я, кстати, вскипятил чайник… Комнату, вашу комнату, балкон, коридор.

— А туалет с ее лотком? Ага, забыли, — прищурилась Женька. — Там она и сидит. Наверное, мучается несварением желудка. Это у нее, бедняжки, от голода.

И Женька поспешила наверх.

В квартире она первым делом заглянула в туалет. Никого. Впрочем, окажись там вместо кошки Ольга Геральдовна, Женька очень бы удивилась.

— Странно, — сказала она, — я была уверена, что приученные к помещениям кошки боятся бегать по улицам. Может быть, она сидит на подоконнике? У меня в детстве была кошка. Так вот она целыми днями могла смотреть на улицу.

Горшки с цветами на подоконниках стояли нетронутыми.

— Кис-кис, — позвала Женька. — Мотечка, ты где?

— Мяу! — раздалось ей в ответ.

— Перестаньте мяукать! Вы сбиваете меня с мысли, — повернулась она к Евгению.

Тот активно поедал очередной пирожок и молча показывал, что это сделал не он.

— Мужчина! — презрительно сказала Женька. — Голод у вас отключает все чувства к любимым существам. Если не вы и не я, то нам ответила Матильда! Откуда?

— Оттуда, — кивнул Евгений, и они оба устремились в ванную комнату.

— Мотечка, Мотюлечка, где ты, киска? — сюсюкала Женька. — Отзовись.

Матильда отозвалась утробным рычанием.

— Под ванной! Лезьте за ней!

— Я большой, я там не помещусь, — пошел на попятную ленивый внук.

— Зато у вас руки длинные, — нахмурилась Женька сурово, — протяните свою граблю и достаньте несчастное животное.

— А если она за что-то там зацепилась?!

— Идите за фонарем.

Ванная в их доме, как и кухня, чего не скажешь о комнатах, была большая. О таких ванных в объявлениях о продаже квартир пишут гордо и с достоинством. Несомненно, Ольга Геральдовна считала это большим плюсом и использовала по своему усмотрению. В большом помещении она поместила огромную купальную емкость на тонких изящных ножках, под которой мог спрятаться десяток кошек. Когда Евгений принес фонарь, тот осветил им темное пространство. Там никого не было.

— Где она?!

— Я поняла! Она в стиральной машине! В вашей допотопной стиральной машине с вертикальной загрузкой. Как она туда попала?! — грозно поинтересовалась Женька.

— Элементарно, — пожал плечами Евгений. — Она же кошка.

— Ее надо оттуда достать.

— Гениальное решение, — усмехнулся он и пошарил рукой в машинке.

— Мотечка, иди к нам!

Матильда на призыв не клюнула и стала себя вести так, словно она нашла единственное в квартире место, где не ругаются и не выясняют отношения. То есть легла и притихла.

— Ей плохо! — испугалась за кошку Женька.

— Ей хорошо, — возразил Евгений.

— Почему?

— Потому что вы ее там достать не можете.

— А вас здесь я, значит, достаю? — взвизгнула Женька.

— Достаете и достаете! Кстати, у вас был один пакет с пирожками? — неожиданно поинтересовался Евгений.

— Один! — быстро справилась с удивлением Женька. — И подозреваю, что он уже пустой.

— Нет, там еще остался пирог. Матильда любит жареную капусту.

— Кошка любит капусту?! — Женька заподозрила подвох.

— Она не обычная кошка. В нашей семье все необычные, — хмыкнул Евгений, не торопясь раскрывать карты. — Ну, что?

— Что — «что»?

— Отдаем пирожок ей?

— Вы действительно не шутите?!

— Не шучу. — С этими словами Евгений схватил протянутый Женькой пирожок. — Мотя, иди ко мне. Тетя тебе тут угощение принесла. Иногда она бывает доброй и покладистой.

— Не пошлите! — рявкнула Женька. — Этот анекдот я знаю.

— Каждый судит по себе…

Евгений поводил пирогом над отверстием для белья. Вдыхая аромат пирога с капустой, Женька впервые в жизни почувствовала острую зависть из-за того, что не она сидит в стиральной машинке. Заглянув в аппарат, она увидела, что коварное животное сверкнуло желтыми глазенками. Евгений разломил пирожок, и по ванной комнате понесся просто головокружительный запах.

— Иди, иди, Матильда, это тебе, — позвал Евгений — и поспешно констатировал: — Считается, что я ее покормил. Ужин за вами.

— Это нечестно! — От возмущения Женька чуть не задохнулась. — Так не считается.

— Считается, считается, — не глядя на нее, кивнул Евгений. И радостно воскликнул: — Смотрите, вот и кошка! А столько паники было.