Каждый может любить - Валентина Игоревна Колесникова

Не могу сказать, что за эти несколько лет наши отношения с сыном стали ближе… Нет, я не чувствую себя отцом при взгляде на собственного сына, но я стал воспринимать его другом. Так легче приспособиться, легче принять его в своей жизни, всячески помогая в развитие. Наблюдая за братом, я невольно восхищаюсь его способностью принять ребенка. Принять чужого ребенка в то время, когда я не могу сделать того же к родному.

Они прожили вместе почти три года. Три прекрасных года, наполненных радостью, теплом, заботами о доме, проблемами и ссорами. Они не стояли на месте, их семья становилась лишь крепче, а отношения более прочными. Мне нравилось наблюдать, но всякий раз я представлял себя на его месте… Себя рядом с Машей. Чувства никуда не ушли — просто притупились. Всякий раз, видя ее на улице — такую веселую и до боли родную, в груди открывалась рана.

Да… она сильно меня ранила — всадила нож в самое сердце, но я не чувствую ненависти или злости — лишь укол зависти. Виктору досталась прекрасная, воспитанная, умная женщина, которая способна любить безвозмездно, полностью посвящая себя семье. Ее бывший муж был полным кретином.

— О чем ты думаешь, Саш? — ее мягкий уставший голос вывел из состояния задумчивости.

— О Дарье, — я соврал, но почему-то это первое, что пришло в голову.

— О, так она все же понравилась тебе? — девушка тут же воодушевилась, несмотря на усталость, — красивая, милая, креативная и явно на своей особой волне…

— Я думаю не конкретно о ней, а о ее работах, — Маша тут же скривила лицо, посмотрела на меня исподлобья, явно недовольная ответом. А что она хотела, если все мои мысли были заняты только ей? Я себя за это ненавижу. — Мне кажется, ее работы могут подойти нам в новый офис. Там очень светлое пространство, его необходимо заполнить ярким пятном. Этот стиль подходит.

— Хорошая идея, — Виктор полез за ручкой, — держи бумаги и больше не приставай ко мне с этим бредом. Эта компания из нас уже все соки выпила. Сто раз пожалел, что связался с ней.

— А мне приходится с ними общаться, — я округлил глаза, — ладно, сонные мои дети. Я, пожалуй, пойду. Хватит с меня на сегодня.

Уже у самого выхода Маша протянула мне визитку:

— Держи, это телефон ее студии. Думаю, вы еще встретитесь с Дарьей.

И все-то она думает…

Ночь отрезвляла, эмоции постепенно просыпались, и мне совершенно не хотелось идти домой…

Дорогая квартира в престижном районе казалась пустой и безжизненной. Какой во всем этом смысл? Раньше внимание женщин было чем-то обыденным и привычным, сейчас же стало невыносимым и раздражающим. Все не то, они все не те… Никто из них даже близко не похож на Машу…

Из-за сильной усталости я мчался домой, мечтая поскорее принять душ и лечь спать. Завтра соревнования у сына — нельзя пропустить этот важный для него день.

Просто спать и ни о чем не думать. Поскорее забыть очередной бесполезный день, наполненный лишь работой.

***

Дарья

— Ну, ты даешь… — Алена застыла, уставившись на полотно, — это просто… Просто… Ты чуешь этот запах? — девушка с наслаждением закрыла глаза, вдыхая воздух.

— Запах новых идей? — предположила я.

— Идеи — это по твоей части, я же чую деньги! Это аромат любимых бумажных купюр, детка! — Алена тут же зыркнула на меня, намереваясь что-то сказать, потом передумала, замерев на полуслове, но в самом конце все же решилась, — я не знаю, что у тебя произошло, понятия не имею, почему твоя идеально чистая квартира превратилась в холостяцкую берлогу, но могу сказать лишь одно — твори! Твори, детка! Создавай так, как никогда в этой жизни! Выплескивай эмоции, хоть купайся в красках, ныряй в них с головой, а я придумаю, как это выгодно продать.

— Дима ушел, — нет сил держать в себе… Как же это сложно, не говорить о разрыве…

— Вот скотина… — она и так догадалась, но все же ждала, что ситуация изменится. Нас многие считали идеальной парой. — Знаешь, может он и ушел, но… Но сейчас то, что происходит у тебя внутри очень нам выгодно. Я вижу, как тебе плохо — это отражается на полотнах, но знаешь, что?

— Что?

— Ищи везде выгоду для себя! — Алена всплеснула руками, — да за эту картину можно получить огромную сумму! Смогла бы ты создать подобное, будь твой Дима рядом? Нет, не смогла бы, потому что стимула нет. Так бы и топталась на месте, но твоя злость и ярость… Это крайне ядовитое сочетание породило шедевр…

— Я беременна…

— Вот же… — девушка замолчала, открыв рот. Она вытаращила глаза, посмотрела на мой живот и резко села на заваленный вещами стул, — да он просто сволочь…

— Он не знает. Мне не связаться ни с Димой, ни с его семьей. Так что… эмоции во мне кипят.

— В смысле, не связаться? Он что, просто взял и исчез? Дима-то твой?

Пришлось рассказать… Терпеть подобное стало просто невозможно. Слова лились из меня рекой, и с каждой фразой глаза Алены лишь округлялись.

— Ну про Оксану и так было понятно, эта дамочка завидует всем, кому живется хорошо, но вот Дима… Слушай, я попробую его найти. Может он на мой звонок ответит… Я не могу обещать, но я постараюсь помочь… Знаешь, Даш, у меня тут у сестры дочка подрастает, так вот у нее одежды детской завались просто. И на мальчика и на девочку. Так что по поводу всего такого детского вообще не парься! У меня у одной знакомой стульчик для кормления лишний, у другой детские качели для младенцев, а третья игрушки мастерит — грызунки всякие, слинги для ношения. Так что не пропадем, все везде найдем, декрет твой переживем, поэтому рисуй! Твори и создавай свои эмоции на холсте! А я смогу все выгодно продать, надо же как-то пережить декрет с его крошками, да и мне работа нужна! Так что радуйся — тебе со мной повезло, я всегда забочусь о тех, кто меня кормит.

Алена улыбнулась, впервые за пять лет совместной работы обняла меня, словно близкого друга, погладила по животику и выпорхнула из квартиры…

Что это вообще сейчас было?

С выставки прошло две недели. На протяжении всего этого времени я получила много заказов, но к сожалению большинство из них — попытка повторить “Тишину” и “Сердце”. Моя техника не позволит сделать дубликат, ее даже скопировать сложно — чересчур много деталей.

Низ живота