Боба Фетт: Практик - Карен Трэвисс

– Пред…

Это было последнее слово воина. Живая броня потянулась вверх прямо на их глазах, пытаясь закрыть шею и голову, но Бевиин успел ударить в челюсть на обратном взмахе… а бескад был тяжелым. Лезвие вошло в челюсть воина; он что-то булькнул и дернулся. Змеепосох забился, становясь то прямым и жестким, то змее подобным. А когда воин рухнул на колени, змеепосох сполз и Фетт инстинктивно рванулся к нему, пригвоздив к земле выскочившим над перчаткой вибролезвием. Хвост дернулся; Сувар подбежал и снес ему голову клинком.

Все произошло за пару секунд, но они показались часами. Субалтерн все еще кричал и бился, пока Бевиин пытался выдернуть обратно меч. Бриика подскочила к воину, просунулась между острыми когтями и попыталась вонзить в него вибронож, но он соскользнул с вондуун-крабовой брони. Она что-то проворчала и ударила снова. И он все еще пытался бороться.

– Фьерфек, да заткните его.

– Шабловые когти. Осторожно!

Бевиин отпустил меч и сжал бронированное горло дробильными перчатками.

– Давай поиграем, шабуир, - он сжал пальцы и глаза субалтерна вылезли из орбит, а рот широко раскрылся. - А игра называется - "бескар бьет краба".

Дробильные перчатки были запрещены в течение столетий. Измельченный бескар означал, что они могли развить достаточное давление, чтобы раздробить толстую кость и что-то покрепче. Крабовая броня еще держалась, но Бевиин, который обычно казался Фетту мягким человеком, давил, непереводимо ругаясь на мандо'а, пока не раздался хруст и воин не издал долгий хрип. Броня дернулась, когти щелкнули друг о друга пару раз, прежде чем застыть.

Последовало секундное молчание.

Бевиин, переводя дух, с улыбкой посмотрел на перчатки.

– Мы свихнулись, когда запретили их.

– Напомни мне отменить этот закон, когда мы вернемся, - сказал Фетт.

Хорошо, что противопушечная баррикада рядом заглушила крики. Бевиин попытался выдернуть меч из тела и в конце концов сделал это - упершись сапогом в грудь воина.

– Так броня умирает с солдатом? - Сувар поднял мертвый змеепосох, отрезал несколько кусков от субалтерна и его брони, и поместил останки в сумки и карманы, пока они не округлились. - Образцы, не трофеи, верно? Нам нужно как можно больше информаци об этих… штуках.

Бевиин шагнул вперед и срезал скальп - с тонкими черными волосами.

– А это трофей. Нам не пора?

Сейчас понадобилось пять мандо, чтобы прикончить одного йуужань-вонга. Но они узнают больше, и смогут убивать их одним быстрым ударом. Они многому научатся.

Бриика поднялась на ноги, слегка пошатываясь. Взрывы раздались чуть ближе.

– Все, что нужно - запустить фабрику дробильных перчаток. Хочу сказать, что… ох…

Похоже, у нее перехватило дыхание. Женщина посмотрела на себя и вновь рухнула на колени, прижав руки к кирасе.

– Бууир?Бууир! - Динуа подхватила мать за плечи и испачкала руки в темной крови, вытекающей из-под бронепластин - она вдруг стала очень заметной. Между коленями была уже целая лужа. И рядом с мертвым субалтерном. - Ее укололи. Шип с крабовой брони пронзил костюм. Снимите эти пластины!

– Нет, они могут помочь ей держаться, - вмешался Чам. - Быстрее, отнесем ее на "Раб I".

– Она истекает кровью…

Бевиин подхватил ее на руки без особого труда.

– Ты обещал… - прошептала она.

Фетту хотелось сказать что-нибудь прагматично-жестокое, но он знал, что это будет ошибкой.

– Будет быстрее, если мы поднимем ее вместе с помощью ракетных ранцев.

– Надо будет постараться.

– Давайте. Динуа, сожги тело. Если вонги его найдут, то поймут, что его убил не световой меч.

Казалось, что Динуа возразит. Но она просто кивнула и включила огнемет на запястье, а потом оглянулась на мать.

– К'ойашии, бууир, - Держись, мама.

Одно дело вдвоем тащить раненого (Фетт даже не мог вспомнить, чтобы делал такое), но совсем другое - еще и маневрировать ракетным ранцем. Он подумал, что она может умереть до приземления: женщина продолжала повторять "Ты обещал…" все слабее, и когда они добрались до "Раба I", ее было еле слышно.

Бевиин стянул с нее шлем, а Фетт включил медицинского дроида, которого ему никогда не довелось использовать. Закругленный цилиндр длиной в руку завертелся вокруг нее как насекомое, присоединяя сенсоры.

– Требуется переливание крови, - объявил он. - Гиповолемический шок. Стабилизировать, перевязать сосуды…

– Так переливай, хут'уун! - рявкнул Бевиин. Манер медсестры у дроидов нет. - Бриика, я тебя довез, все в порядке. Ты поправишься.

– Ты обещал, - неожиданно ясно сказала она. - Динуа. Гай бал мандэ.

– Я обещал, - согласился он, снимая шлем. - Клянусь. Не беспокойся об этом. К'ойашии. Держись.

Меддроид присоединил катетеры к шее и руке Бриики; Бевиин смотрел через люк, не покажется ли Динуа. Фетт размышлял о различной природе проникающих ран, и каким ненадежным средством для остановки врага были колющие удары.

Бевиин стоял у люка, быстро моргая и иногда кивая, словно споря с самим собой.

Меддроид запищал.

– Нет пульса, - сказал он. - Реанимация невозможна.

Он даже не успел сделать надрезов.

Бевиин не произнес ни слова; он оттолкнулся от люка и начал вытирать кровь, растекшуюся темными струями по безукоризненно чистому полу "Раба I". Сапоги Динуа загремели в шлюзе парой минут позже.

– Динуа… - Бевиин всегда держал слово. Он поймал ее за руку, прежде чем девочка подошла к телу. - Ни киир'тайл гай са'ад, - он глянул на Фетта, и перевел для него, а не для нее. - Я именую тебя как свое дитя.

Не надо было говорить, что ее мать умерла, или соболезновать. Немедленное удочерение сказало девочке все, что нужно.

Динуа подняла ее шлем обеими руками и вгляделась в него застывшим взглядом, словно застыв в середине одевания. И Фетт вдруг ощутил холодный металл в своих руках: сгорбившись в тени, с запорошенными красной пылью глазами, он смотрел на серебристо-синий шлем и замерев, понемногу сознавал, что его отца больше нет. Он лучше чем кто-нибудь знал, каково ей сейчас, и на пару секунд ощутил связь между ними.

– Ты можешь плакать, - тихо сказал Бевиин. - Мы все плачем, рано или поздно. Мне точно приходилось.

Он говорил с Динуа, но эти слова тронули Фетта.

Девочка шмыгнула носом и резко перевернула шлем в расставленных пальцах.

– Я готова, - сказала она.

– Моя девочка.

У мандалориан не бывает сирот - во всяком случае, надолго.

"Кроме меня".

Фетт к этому привык. Никто не смог бы заменить его отца. Хорошо, что никто и не пытался.

Ном Анор: наблюдения

Похоже, что мандалориане подобны любым другим язычникам. Они такие же слабые и прогнившие; они продали собственную Галактику за несколько лет неприкосновенности для своего своего жалкого сектора. В некоторой степени я… разочарован. Я ожидал от них большего.

Несколько лет? Возможно, куда меньше. Возможно, несколько месяцев.

Признаюсь, я считал их лучшими воинами. Их репутация дикарей преувеличена, судя по тому, что я вижу на этой войне. Но они все равно полезны для сбора информации и саботажа, и я должен прикрывать их, даже от наших собственных воинов. Они мнят свою культуру вечной, но они будут уничтожены, когда более не понадобятся. Чем больше я на них смотрю, тем больше слабостей вижу.

Доспех. Стальной доспех. Безжизненные панцири.

Какая… слабость.

"Раб I": на границе сектора Мандалора, двумя стандартными неделями позже

Фетта поразило, как много обычных мандо могут держать язык за зубами и смыкать ряды, когда их даже не просят.

Стандартный доклад разведки, переправленный на "Раб I", содержал информацию о двух контактах между мандалорианскими кораблями и республиканцами; неагрессивные мандо получили враждебное отношение, как Фетт и рассчитывал. Обоим пилотам пришлось ответить огнем, и один из них уничтожил новореспубликанский истребитель.

– Ненавидьте нас дальше, - сказал Фетт вслух. - Тогда мы придержим добытые данные и распорядимся ими сами.

Мандалорианские инженеры уже работали над улучшенным оружием, специально против йуужань-вонгов. В обществе мандо ходили слухи об истинной природе сделки с пришельцами, но дальше они не распространялись. Это не было ничьим другим делом; чужаки все равно не поймут. Аруэтиизе. Он не видел причины учить язык, но старое слово было полезно.

Пришельцы двигались дальше по Галактике, хотя и медленнее, чем он рассчитывал. И если… когда они обратятся на сектор Мандалора, он будет готов встретить их.

До следующего вызова или следующей возможности собрать информацию, он оставался тем Бобой Феттом, которого знали все - более наемником, чем Мандалором. Жизнь шла по-прежнему в тех местах, куда еще не добрались йуужань-вонги.

Глупцы. Жизнь больше не будет такой же.

Некоторые мандалорианские кланы сообщили, что они планируют уйти на дно и сопротивляться йуужань-вонгам; некоторые планировали нечто под названием "ба'слан шев'ла", что Бевиин перевел как "стратегическое исчезновение". Сложно уничтожить людей, способных исчезать на годы, и вновь объявляться армией мстителей, без руководства обычного правительства.