Роза с железными шипами: Начало - Бальтазар Магнум

Чем дольше Саша пытался что-либо понять, тем больше он запутывался в догадках. Он словно тонул в болоте все сильнее, усугубляя свое положение попытками выбраться. Нарастающие мысли все больше настораживали его. Напряженную зловещую тишину разогнал крик одного из персонала:

«Они отходят к фуре черного цвета! Номера нет!»

Командующий выпрямился и облокотился на стол. Экран переключили на другую камеру, с которой было лучше видно действия неприятеля. Несколько человек, вместе с подрывниками, открыли двери и впятером выкатили оттуда деревянную втулку, на которой были намотаны толстые провода. Такие же катушки используют в тяжелой промышленности и при транспортировке медного кабеля для линий электропередач. Подобный моток был вытащен из кузова. Когда катушку поставили на землю, двое остались и покатили ее в сторону противоположную от штаба. Другие трое позвали своих сообщников и прыгнули в кузов. К фуре подошла группа крепких мужчин и постепенно погрузилась в темное пространство кузова. Человек восемь, не меньше. Саша насторожился. Ему не нравилось все это. Не внушал доверия также и тот толщенный провод, который разматывали подрывники. В штабе замерли. Никто не понимал, что противник хочет сделать. С выхода из фуры опустили длинный крепкий металлический трап. Потом, четыре человека вышли и встали возле края.

Какое-то зловещее ощущение застыло в воздухе, готовое поглотить все живое вокруг, ввергнуть в панику сердца, наполненные ужасом до предела. Каждый стоящий в зале дышал тяжело, беспомощно наблюдая за происходящим снаружи.

Из фуры вытянули тросами длинную платформу на массивных ребристых колесах. Постепенно взгляду предстала величественная конструкция, напоминающая собой нечто похожее на автомат достаточно внушительного калибра, но дуло было настолько тонким, что, казалось бы, могло переломиться от любого случайного удара. Куча проводов обвивало блестящее серебром тело этого объекта, уходя куда-то далеко за пределы видимости.

Телегу подтянули чуть ли не в плотную к входу в еле стоящий штаб. Никто уже не понимал, что происходит, половина персонала еще была контужена ударно-звуковой волной. Только командующий похоже о чем-то догадывался. Он напряженно щурил глаза и судорожно сжимал кулаки. Нажав кнопку на рации, он приказал выставить охрану возле входа с внутренней стороны и докладывать обо всем, что там происходит. Постепенно на экране стало заметно движение и…

Все молчали, как молчат птицы и животные в южных странах, ожидая извержения вулкана, и как бы молясь за свои жизни. На экране мерцала, не думая гаснуть, ярко-красная вспышка. Неприятель, выбившись из сил, жег главную дверь огромным, размером со средневековую пушку, лазерным резаком. Противник, словно взбешенный от голода гепард, пытающийся выцарапать черепаху из панциря, пошел на крайние меры, лишь бы вскрыть ненавистную «консерву» штаба, чтобы наконец урвать желанный кусок добычи. Яркий луч красно-огненного цвета жег и плавил металл, который бурлящей струей лился вниз, оголяя все больше и больше слоев, казалось бы, непреодолимой преграды.

Командир встал со стула, опершись кулаками в стол и постояв с лицом, словно все потеряно, начал отдавать приказы. Отряды по десять человек один за другим заспешили по коридорам, сливаясь воедино возле главного входа. Лаврентьев тоже готов был идти, но раны давали о себе знать пульсирующим жжением в висках. Эта боль загасала на время, когда Саша отвлекался, и думать о боли времени просто-напросто не было. Он сел на пол и молча смотрел на экран, понимая, что если неприятель прорвется дальше, выживших не будет. Также, утерять государственно важные документы под грифом «совершенно секретно» просто недопустимо, нужно защищать их любой ценой, даже жизни.

Прогремел очередной взрыв.

Он был тише самого первого, но у всех также заложило уши, и камеры заслонились огнем. Сквозь рассеявшееся облако пыли, взору предстала ошеломляющая картина: жуткий до поры аппарат дымился. Как разорванный хищником выпотрошенный беззащитный зверек с разорванным брюхом, он лежал на боку с вывернутым наизнанку изодранным корпусом и искрящимися проводами. Это была победа. Но откуда Бог послал такую милость?

Снаружи началась беспорядочная бойня. Сверху опускался небольшой вертолет и медленно поворачиваясь, расстреливал мелких людишек в черной форме, беспорядочно бегающих, словно муравьи, которым разрушили муравейник, построенный совместными силами. Вертолет повернулся боком, и на фюзеляже сверкнула золотая буква. Лаврентьев оцепенел, он не знал, что и сказать. Даже не то что сказать, он не мог ни о чем думать здраво. Мысли перепутались друг с другом, Саша уже не понимал кто союзник, а кто враг. Он молча смотрел на это непонятное спасение и где-то в глубине души был благодарен Омеге. Не вставая с пола, он отвернулся от камер, не желая смотреть на этот позор. Одна преступная организация спасает ФСБ от другой преступной организации. Зло защищает от зла. Тьма разгоняет тьму.

Александр встал, одернул форму и быстрым решительным шагом вышел из командного пункта, пройдя дальше по коридору. Он двигался широкими замашистыми шагами в сторону оружейного склада.

Спустя минуту он вышел на небольшую смотровую площадку на крыше штаба, откуда открывался широкий вид на жуткое зрелище. Ветер резкими порывами порошил глаза пылью и дымом, свист лопастей закладывал уши. Саша выставил противотанковый гранатомет на ребро выступа, придвинул к лицу прицел и медленно, не торопясь поворачивал дуло в сторону бушующего вертолета. Хорошенько прицелившись сквозь прищуренные от пыли глаза, он нажал на спуск. Снаряд стремительно вырвался и полетел по прямой. Лаврентьев гордо смотрел на улетающий снаряд, который закончит весь этот беспорядок, и штабным отрядам останется только добить оставшихся террористов. Снаряд подлетел к месту крепления лопастей с двигателем. Грохнул взрыв, но огонь с дымом моментально рассеялись.

Саша остолбенел. Холодный пот проступил на его искаженном от шока лице. Вертолет был невредим, продолжал свое дело, только на месте, куда должна была попасть граната, в сантиметрах тридцати от брони, искрились желтые разряды электричества. Они создавали собой видимый заслон, который не позволил пройти снаряду и осколкам дальше. Лаврентьев не мог поверить в это, ему казалось, что он последняя надежда, ведь если он бы не сбил вертолет, тот бы расправился с террористами, а затем принялся бы за штаб. Но Саша и не сбил. Прищуренными заслезившимися глазами он видел, как неприятель отступал под гнетом другого врага. Вскоре вертолет перешел в ровное горизонтальное положение и начал медленно подниматься.

«Это конец»— подумал Александр. «Сейчас им ничего не стоит пробить почти выведенную из строя дверь. И тогда…»

Но «неприятель» поднялся выше, развернулся кругом и