Сломанный ангел (СИ) - Боброва Екатерина Александровна

Слабина в голосе, сбившееся дыхание — он был уверен — его прикосновения не оставили Сунан равнодушной, а бегство лишь подтвердило чувства девушки. Она в смятении и пока не понимает, почему.

— Беги, я все равно догоню, — прошептал, улыбаясь, в темноту, затем перегнулся через край кровати, нащупал валяющуюся на полу туфельку, поставил на грудь. Накрутил на палец тонкий ремешок, накрыл ладонью и, наконец, задремал.

В кабинете председателя горел свет, и Ши Вон решил не откладывать разговор.

— Хорошо погуляли? — поприветствовал его дед, отрываясь от бумаг. Он снял очки, потер переносицу и внимательно, не по-старчески зорко, оглядел внука.

— Да, председатель, — парень склонился в уважительном поклоне.

— Проходи, садись. Последнее время мы видимся редко. Я давно не спрашивал, как дела в школе? Как проходят тренировки? Доволен ли мастер?

— Все хорошо. Вам не о чем волноваться.

Ши Вон устроился на стуле напротив деда. Дышать парень старался в сторону. Не то, чтобы дед напрямую запрещал употреблять алкоголь — он вообще редко пользовался запретами — но Ши Вону было неудобно показывать свои слабости перед дедом. Председатель был требователен к себе, и внук привык его видеть подтянутым, собранным, внимательным к деталям и к людям, которые его окружали. Так же требовательно он относился к семье и подчиненным. При каждой их встрече Ши Вон чувствовал себя так, будто сдает очередной экзамен.

— Тогда скажи, что волнует тебя.

Ши Вон вздохнул, прикидывая, с чего начать непростой разговор.

— Один, эм, мой друг познакомился с девушкой.

Дед поднял брови, сложил ладони домиком, изображая крайнюю заинтересованность.

— Но… Она…

Слов категорически не хватало, Ши Вон мучительно пытался выстроить речь так, чтобы не сболтнуть лишнего. Он не мог предположить, как поведет себя старший родственник, узнав о его подозрениях. Потребует убрать девушку из школы? Раскроет подлог?

— Она скрывает свою семью, никогда не говорит о прошлом, у нее отличная физическая подготовка и полно странностей…

Дед мягко улыбнулся.

— В твоем возрасте нормально считать девушек странными…

Ши Вон вздохнул — как же непросто объяснить то, чего ты и сам не до конца понимаешь.

— Она говорит так, словно выросла в Гонконге.

Взгляд деда потяжелел.

— Поясни.

— Мастер, когда начал со мной заниматься, похоже употреблял некоторые слова и путал ударения.

— Уверен?

Ши Вон кивнул.

— Не говорит о прошлом? Стесняется семьи?

— Не стесняется, а точно скрывает ее от нас.

По лицу деда мелькнула тень, и Ши Вон понял, что его оговорка не осталась незамеченной.

— И ты пришел с этим ко мне? — председатель откинулся на спинку стула, давая понять, что информации категорически мало для серьезного разговора.

— Я хочу помочь, но боюсь навредить. Эта девушка…

Он прикрыл глаза, вспоминая, как легко, точно белка, она перепрыгивала с ветки на ветку, как ловко отбивала удары, как бесстрашно подставилась под прямой в лицо. Она словно кристалл с множеством граней, и каждая грань не похожа на другую.

— Знакомая твоего друга учится?

— И да, и нет, — вот он — скользкий вопрос, на который Ши Вон не имел права ответить правду, — она учится и в то же время работает. Но в ее личном деле нет и слова о Гонконге.

— Уверен — она оттуда?

— Да.

— Хорошо, у меня нет причин не доверять твоей интуиции, как и беспокойству о друге. Похоже, пришло время одной истории, — дед прикрыл глаза, потер указательным пальцем переносицу и неспешно начал говорить: — Когда я был немногим старше тебя и занимал кресло заместителя главы нашего отделения в Гонконге, я часто ходил на обед в кафе, напротив офиса. Кроме хорошей кухни, мне нравилась девушка, что там работала. Понадобилось три месяца, чтобы набраться смелости и пригласить ее на свидание. Мы встречались полгода, когда она исчезла. В тот день, как сейчас помню, шел дождь. Мы заранее договорили идти в кино. Я ждал у входа, вымок, сеанс давно начался, а ее все не было. Мне бы броситься к ней домой, может, застал бы… Но я решил проявить характер. Опомнился и начал искать лишь на следующий день. С работы она уволилась, в квартире поселились чужие люди. Я искал почти год и, как мне казалось, был близок к цели. А потом… стало не до поисков. У нашей компании возникли крупные проблемы в Гонконге, вдобавок, один придурок, воспользовавшись глупостью моего родственника, решил шантажом заставить передать ему часть бизнес. Дело зашло столь далеко, что я готов был сдаться, когда получил фото шантажиста с головой, отделенной от туловища и подписью: «Прими в оплату за фиалки. Не ищи больше, следующий раз я могу не успеть тебя защитить».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дед встал, открыл бар, доставая хрустальный графин. Плеснул в стакан коньяк и продолжил:

— Фиалки были ее любимыми цветами, и с букетом этих цветов я ждал ее в тот день у кинотеатра.

Он выпил залпом, помолчал.

— Через много лет мы встретились на благотворительном вечере в посольстве. У нее было чужое имя, а в спутниках заместитель министра промышленности Китая. Мне она показалась самой ослепительной женщиной на том вечере, но я сделал вид, что не узнал ее.

— И вы не попробовали поговорить? — с горячностью воскликнул Ши Вон.

Дед усмехнулся, посмотрел на внука, покачал головой.

— Ты слушал невнимательно. Я сказал, что искал почти год. Уверен, неприятности в компании стали причиной того, что я оказался близок к цели. Я был идиотом и не понимал, насколько моя настойчивость может ей навредить. Когда понял — было поздно. О нас узнали. Меня не волнует, что я мог потерять компанию, меня до сих пор мучает вопрос о наказании, которым подвергли ее.

— Но почему она не доверилась вам? Неужели нельзя было что-нибудь придумать?

— Что ответила та девушка на твое предложение о помощи? Ты ведь предлагал?

— Предлагал, — Ши Вон опустил голову, — хотел выкупить ее контракт. Но она ответила, что нельзя купить то, чего нет.

Председатель со вздохом вновь отправился к бару. На этот раз он молчал долго. Ши Вон успел сосчитать все завитушки на узоре столешницы и убивал время, мысленно разыгрывая партию в шахматы.

— Она права, — Ши Вон отвлекся от шаха, который грозил черному королю, и посмотрел на деда, — нет никакого контракта. Как думаешь, триады обеспечивают передачу наследования?

— Детьми, — пожал плечами Ши Вон, — сын или дочь наследуют дело отца.

— Ты судишь по людям своего круга. Но в бизнесе, если сын окажется недостойным наследником, он в худшем случае потеряет компанию, а его люди лишатся работы. А вот если такой станет во главе бригады, его ошибка будет стоить людям жизни или потери свободы, не говоря уже о накрытии годами проработанных каналов сбыта и поставок. Триады не могут позволить себе пустить наверх непрофессионала. Потому довольно давно у них существует школа наследников. Их еще называют «крестниками» из-за американского фильма о «Крестном отце». Детей отбирают в возрасте четырех-шести лет. Какое-то время они продолжают жить в семье, ходить в школу, а после уроков занимаются с наставниками. Те, кто выживают и добираются до последних ступеней, тем открывается дорога на самый верх криминального мира. Эти дети — не просто будущее триады, они — ее сердце, а сердце всегда хорошо охраняется. Передай своему другу — пусть забудет имя и лицо этой девушки. Ты меня понял, внук?

Ши Вон опустил голову, нехотя кивнул. Где-то в глубине сердца начинала пульсировать ледяная пустота, точно из него вынули кусочек чего-то важного.

Глава шестая

Мин Ен проснулся в отличном настроении. Некоторое время он с удивлением рассматривал женскую туфлю, почивавшую у него под боком, потом воспоминания о вчерашнем вечере проступили сквозь туман сна, и парень подскочил с кровати.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Эта… девчонка… Нет, не девчонка — демон в юбке. Была бы она парнем, он бы наглядно объяснил, как опасно разъезжать без шлема, да еще в подпитии. Не говоря о том, что покидать дом через окно, не уведомив хозяев, — верх неприличия! Про вырубленного охранника можно лишь ругаться. Еле уговорил, обойтись без доклада о ЧП и отдать записи с камер.