Измена. Кукольная лавка попаданки - Елена Белильщикова

ха-ха. Я нервно рассмеялась. Надеясь, что девочка не услышит этот горький смешок и не станет расспрашивать меня о том, что случилось.

– Я никому не скажу. Обещаю, – мягко проговорила я, перебирая волосы Роны.

Та дрожала мелкой дрожью, будто от страха, и даже не плакала. А потом вдруг вывернулась из моих рук и подбежала к покрывалу. На плотной ткани виднелись темные пятна от огня, и оно благоухало не розами, а дымом.

– Это сделала я? – Рона так же, стоя на коленях, повернулась ко мне.

Ее лицо исказилось какой-то слишком взрослой гримасой горечи. Будто ей стало стыдно и обидно за саму себя. Рона продолжила:

– Я пыталась тебя убить, да, Сильвия? И чуть не устроила пожар. Если бы ты не затоптала огонь, он сжег бы таверну. Я чудовище, правильно Кэсси говорила!

– Рона, ты не виновата! – вскричала я.

Но Рона уткнулась лицом в покрывало, и плечи ее затряслись. Я не поняла, то ли она просто плачет, то ли у нее уже истерика. Но ни тот, ни тот вариант меня не устраивал. Я не хотела, чтобы Рона страдала или казнила себя за то, что не в ее власти. Но я видела: пустыми разговорами тут не поможешь. Нужно что-то делать! И я бросилась к ней. Простые объятия не помогли. Рона словно их не почувствовала. И тут мне на глаза попалась простая тряпичная кукла, забытая на подоконнике таверны кем-то из постояльцев. Самая обычная: руки-ноги из тряпочек, набитых чем-то мягким, как и тело куклы. Нитяные волосы желтого цвета, синие глаза пуговки, растянутый в нарисованной улыбке рот.

«Интересно, чем поможет девочке эта кукла? – съехидничал мой мозг, когда я схватила куклу. – Это же не живой человек! Кукла не сможет утешить Рону и переубедить…»

– Вот бы ты ожила! – с какой-то непонятной злостью, вернее, отчаянием я перехватила куклу удобнее.

Я сжала ее в руках. Но сама вскрикнула! От моих пальцев пошел какой-то свет. Голубоватый, как из глаз Роны ночью! И кукла задергалась в моих цепких пальцах, как живая.

– Пусти! – тонким голоском пропищала кукла. – Я жаловаться буду!

– Кому?

Я решила, что сбрендила окончательно. Раз говорю с куклой. Раз решила, что обладаю какой-то особенной магией. И отныне умею оживлять неодушевленные предметы. Например, вредных тряпичных кукол!

– Твоей нынешней хозяйки здесь нет. Она забыла тебя на подоконнике, – пробормотала я.

Краем глаза я зацепила Рону. Девочка услышала незнакомый кукольный голос и медленно подняла голову. Зачарованно посмотрела на меня. И на тряпичный шедевр всех времен и народов в моих руках. Я воспрянула духом. Уже хорошо! Значит, Рона больше не винится и не страдает. Нужно продолжать ее отвлекать дальше.

– У меня больше нет хозяйки? – кукла вдруг всхлипнула, так натурально и по-человечески, что меня даже саму передернуло.

У Роны с губ сорвалось восторженное: «А-ах».

– Есть! Познакомься! Это Рона. Твоя новая хозяйка, – поспешно поправилась я.

Хватит мне одной маленькой девочки, у которой папу забрали в тюрьму и она плачет каждый десять минут. Еще куклы такой же мне не хватало.

– А разве моей хозяйкой не должна быть ты? – кукла растерянно почесала тряпичной ладошкой макушку, выдрав пару ниток. – Ты же меня оживила.

– Я слишком взрослая, чтобы владеть куклой. И как раз потому, что я оживила тебя, твоя жизнь принадлежит мне. А не тебе. И я хочу подарить тебя Роне. А я обойдусь, – поморщилась я. – Никогда не любила рабство. Эй, Рона, подойди сюда!

Девочка будто бы ждала моего оклика. И сразу же подбежала ко мне. На ее щеках все еще виднелись не до конца высохшие следы от слез, но улыбка показывала, что Рона совсем не падает духом. И не расстраивается. Я вздохнула с облечением. И протянула эту куклу Роне. Та благоговейно взяла ее и посмотрела на меня такими глазищами, что внутри меня все потеплело.

– Это правда мне? – прошептала девочка, до сих пор не веря в такой щедрый дар.

Я с готовностью кивнула.

– Тебе. Если пообещаешь больше не расстраиваться. Кукла живая. Она поможет, развлечет, защитит от опасности. Пообещай носить с собой эту куклу, ладно? Одному небу известно, что с нами может случиться.

Рона покачала головой и крепче прижала к себе куклу.

– Обещаю, что не расстанусь с тобой, кукла… – девочка запнулась и подняла глаза вопросительно на меня. – А как мы ее назовем?

Я вздохнула. Больше всего на свете я не любила называть кого-то. От домашнего животного до настоящей дочери, которой у меня и в проекте-то нет. Пусть это сделают за меня – обычно был мой девиз. Но не тогда, когда на меня смотрели такие же умоляющие глазки Роны. Такие выразительные… Совсем, как у ее папы! Как жаль… что я так и не набралась наглости и не поцеловала его снова. Долго и сладко… Или не дождалась, что он поцелует меня сам?

– Давай Кармен! – улыбнулась я, вспомнив Землю и ту оперу, вернее, балет, на котором мы видели даже звезд эстрады.

Я вспомнила яркую танцовщицу Кармен и ее сложную историю. Наверно, эта кукла будет открываться не сразу. В эмоциях. Но это же так хорошо: предвкушать этот момент.

– Красиво! Спасибо тебе за все! – просияла Рона, бросаясь мне на шею. – Кукла – настоящая принцесса!

К сожалению, эти слова вызвали нежелательные воспоминания уже у меня. Я вспомнила о принце, что наверняка преследует меня. А бежать от возмездия принца с ребенком на руках, еще и таким ребенком, который боится меня убить… Ну, это не самая лучшая затея. Я, прикрыв глаза, попыталась усилием воли вызвать образ Фреда, например. Все будет хорошо. С утра встречусь со старым другом, он поможет мне.

Но перед глазами стоял лишь Альберт. Это возмутительно и самодовольно со стороны этого гада! Но принц влез в мозг еще настоящей Сильвии и вылезать не хотел. Казалось, чтобы забыть об Альберте и связанной с ним опасности, нужно сначала прикончить его. А у принца такая охрана, что о-го-го! Так что выбить этот образ моего изменника-жениха можно было лишь одним способом. Способом, который нравился мне еще меньше, чем прибить Альберта. Я осторожно вспомнила Раймона, наш поцелуй, и мои ноги подогнулись. Все страхи о том, что Альберт настигнет меня, раскроет мое инкогнито, вернет во дворец и силой заставит меня выйти замуж