Ночные Хранители (СИ) - Аберто Ева

Вдруг на карту, под слова «Обитель страха», попал один-единственный луч, в сумерках бросая серебряные и золотые блики на стены и ворох подушек, словно сплетенный из двух нитей. Подняв голову в поиске источника света, я выдохнула и замерла, любуясь небом — облако распалось на множество рваных клочков, а между ними сияла, как в полночь, луна, смешивая свой свет с узким солнечным лучом, пробившимся между краями моря и неба. Пару мгновений спустя солнце затмило белесый круг и скрыло его за тучей, вновь соединившей разбежавшиеся кусочки ваты. Я отодвинулась вглубь комнаты потому, что, вслед за солнцем, на Астровод хлынули потоки воды, шурша далеко внизу травой и ударяя друг об друга макушки деревьев порывами ветра.

Где-то на кухне, у самого подземелья, разожгли камин и тепло, повинуясь потокам чей-то магии, разлилось по замку. Я отбросила одеяло и перьевую подушку, задев краем сверток, и покачнулась, вставая на колени.

Там, куда попал луч от двух светил, засияла еще одна надпись, составленная не из рун, а из цифр. Координаты.

«56.4785277 — 3.7518055»

Еще посмотрев, как я сама в изумлении уставилась на цифры и как поспешно выписываю их на листок в страхе, что те исчезнут, прыгнула в туман и оказалась рядом с Джиневрой, передергивая плечами и надеясь — она не увидела координаты. Я доверяю жительницам Астровода, но эта карта, «Обитель страха» — мое дело.

Наконец, заметив на мой усталый взгляд, бродящий по песку, Джиневра первая шагнула в сторону замка. Я поспешила за ней, с интересом думая, куда приведет нас путь в столовую. В течении этих пяти дней я ела на ходу, либо в комнате то, что приносила Тесс, не давая мне есть беседами и спорами обо всем на свете. Со вздохом облегчения толкнула дверь и огляделась.

Мы стояли в проеме над потолком холла и любовались на высокие арки и стекла между ними. За окнами плескалось живое море из колыхающихся деревьев, усыпанных белыми и желтыми цветами, и тянулось в обе стороны поле узкой полосой перед настоящим лесом.

В зале, отступая от ряда арок вдоль стены и от двух рядов колонн в центре на пару шагов, высились деревянные столы, укрытые белыми скатертями, девушки, взмахивая пред носом подолами самых разных цветов, сновали и раздавали людям бесконечные тарелки, полные овощей, и стаканы с гранатового цвета вином, и приборы, сверкающие на солнце серебром. Я пробралась с пустующему месту рядом с Тесс, которая уже уплетала обед. Она с трудом проглотила большой кусок картошки и проговорила сквозь набитый огурцами рот:

— Оняла тея ак бычно? — я непонимающе вздернула брови и дала подруге дожевать — Гоняла тебя, как обычно? — Терезе пришлось довольствоваться моим усталым вздохом потому, что я тоже принялась за обед.

Близился день, когда я вернусь домой. Я то и дело передергивала плечами и закусывала губу потому, что возвращаться назад, да не тенью из прошлого, а перемещая всю себя, мне предстоит самой и под ложечкой сосало как перед важным экзаменом. Отвлекаться я могла только глядя на координаты, вздумавшие появиться на карте или бегая по мостам, все еще с опаской переступая по шатающимся ступеням. Слушая последние удары колокола к чаю, который мы всегда пропускали, Тереза комментировала птичий полет.

— Уйдем в лес? — она проводила глазами последнюю пичугу, отставшую от улетающей за поворот стаи — до ужина еще несколько часов, зайдем напоследок к Аарону — мы успели подружиться. Я рассказывала парню о своей жизни и он жадно вслушивался, вырванный из своего времени. Мы взяли чай в большую стеклянную бутыль и побрели по колено в траве к знакомому деревянному силуэту.

Вдруг подруга остановилась и я, задумавшаяся о своем, врезалась в нее опущенной головой и тут же была поймана за руку. Пальцы Тесс сжались, и я тоже уставилась на дверь Аарона.

Жалко скрипящая деревянная створка распахнулась и из пропахшего пряностями помещения вылетела, заплетаясь в подоле, Лили. Девушка плакала, смахивая сверкающие слезинки, что-то еще говорила человеку внутри домика, вздрагивая от слез, потом развернулась и побежала, взметая пыль с дороги в измятом и грязном васильковом платье. На порог вышел Аарон, рухнул на крыльцо и опустил голову в колени, бессмысленно шаря руками в волосах. Тереза тихонька подошла, выудила чашку из складок платья, налила мятный чай. Кажется, парень тоже всхлипнул, во всяком случае, фарфор звонко звякнул, когда о него ударилась прозрачная капля. Он вытер тыльной стороной ладони глаза, благодарно вздохнул и тут же осушил кружку. Тесс подлила чая. Мы молчали, глядя на прибой, только мятная жидкость стремительно пропадал из бутылки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Спасибо — Аарон в последний раз вытер лицо и первым вошел в дом. Мы все примостились на белом ковре во второй комнате, я немного дальше от друзей, у книжной стопки, мною примеченной. Тактично вытащила книгу, развернула в самом начале, стараясь не замечать молчаливого общения пары в отдалении. Сборник историй, который я взяла, увлекал своего читателя глубоко в тот мир, к которому я только прикоснулась, живя в Астроводе. Я жадно вчитывалась в строки рун и уже не обращала внимание на начавшееся тихое перешептывание слева.

— Все будет хорошо — донеслось через три четверти часа, мы вышли, прикрыв поломанную дверь, плохо сколоченную из случайных досок, и направились к первым деревьям на краю поля. Тереза со вздохом положила ненужную опустевшую бутыль в приметные кусты — заберем на обратном пути — и мы вступили в лес.

В пяти минутах отсюда можно было опустится на нашей полянке. Мы играли в карты и рисовали руны, Тесс засушивала в специально отведенную старую книгу ценные цветы, мы ходили за дикими ягодками земляники, заваривали чай на кострище, устроенном по центру и читали вслух, раскинувшись на траве. На этот раз Тереза разлеглась звездочкой и уставилась в небо. Мы не вспоминали Лили, и я не стала нарушать вне гласное правило, принявшись за огонь, но подруга сказала:

— Не надо, пожалуйста — на мой немой вопрос пожала плечами — жарко — я тоже легла на траву

— Так ты возвращаешься — послышалось через минуту сквозь шепот листьев. Я чуть приподнялась на локте

— Через два дня. Что-то случилось? — Тесс перевернулась, закрыла книгу и задумчиво покрутила в пальцах сорванный листик

— Хочу кое-что тебе отдать — она выудила из большой холщовой сумки связку перьев, чернильницу и стопку бумаги — я попросила одну из учениц заколдовать эти вещи, чтобы мы могли общаться — отчего-то прокашлялась и вдруг кинулась мне на шею — я буду скучать, Лисса — едва уловимый шепот затерялся в шуме крон над нашими головами

— Ты чего, я же еще не ушла — потом я спохватилась и тоже обвила дев ушку руками — и я должна тебе показать … — прервав саму себя, я достала карту, которую теперь всюду носила с собой — координаты — пояснила я — думаешь, надо узнать, что это за место? — я сомневалась, что Обитель найдется в современном мире посреди бетонных джунглей

— И обязательно напиши мне — твердо заявила Тесс — думаю, нам пора обратно — она многозначительно посмотрела на солнце, клонящееся к закату.

Последние два дня пролетели, заставив меня беспомощно озираться и дав возможность только недоумевать, что сегодня мне предстоит отправится назад. Точнее, вперед во времени.

Я действительно озиралась по сторонам, стоя в коридоре. Мимо прошла только пара девушек, негромко переговаривающихся, но Терезы не было, хотя она обещала прийти прежде, чем я выйду на песок к морю и все кончится. Я думала о Лили, со слезами выбегающей от Аарона, хотя решила оставить эту загадку на обитателей Астровода. С меня хватит карты, которая в последнее время затихла и словно потеряла интерес к никудышному хозяину. Я же знала, что первым делом найду, что скрывается за координатами и, пожалуй, не полезу только в подземелья, если придется искать Обитель самостоятельно. Но мне довольно лишь узнать, где она находится и не опасна ли для нас, и я надеюсь во всем разобраться в домашнем тепле и сухости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В глубине коридора действительно послышались звонкие каблучки Тесс и вот подруга тихонько дышит мне в распущенные волосы, повторяя скорее себе: «все будет хорошо, мы еще увидимся, все будет хорошо». Я неловко ответила на объятия, отстранилась, вздохнула и сказала не так твердо, как надеялась: