Трафик по-русски - Максим Шахов

Круг света скользнул по траве в одну сторону, потом в другую. И вдруг высветил что-то вроде куска толстого шланга. Поначалу Локтев не обратил на него никакого внимания.

Сосредоточенно сопя, он пытался отыскать тушку летучей мыши или застрявшую клювом в земле птичку. И только не обнаружив ни того, ни другого, Сергей вынужден был вернуться к шлангу.

Взяв его в руки, Локтев сразу почувствовал тепло. И тут же в его голове что-то щелкнуло. Сергей вдруг вспомнил, как в армии их заставили прыгнуть с парашютом. Было это всего один раз, но этот день в голове Сергея отложился во всех подробностях – настолько страшно ему было.

И даже теперь, через столько лет, Локтев без труда вспомнил огромный люк грузового «Ана». И еще раз осмотрел кусок шланга. В следующий миг Сергей почесал затылок и развернулся к своей лежанке.

– Первый Второму, прием!

– Слушаю, Первый! – практически сразу ответил Веня.

– Ты это, в моей стороне ничего подозрительного не слышал?

– Нет, Серый! А что случилось? – насторожился Веня.

– Да тут шланг возле меня упал…

– Не понял, какой еще шланг?

– Какой-какой? Я думаю, с «Ана»!

– С самолета, что ли?

– Ну не со спутника же!

– Ни фига не понял… Что ты этим хочешь сказать?

– То, что сказал! – нервно проговорил Локтев. Потом немного помолчал и спросил: – Как думаешь, может такое быть?

– А я откуда знаю? Я что, летчик? Наверное, может.

– Ну тогда докладывай начальству! – решился Локтев.

– О чем?

– Как о чем? О шланге!

– А может, Серый, не стоит?

– Что значит – не стоит? По-моему, такие шланги стоят на грузовом люке! В качестве уплотнения!

– Точно?! – наконец понял, к чему клонит Сергей, Веня.

– Я думаю, да!

– Понял, Серый! Докладываю! – поспешно проговорил Веня.

Локтев отложил рацию и перекурил, пряча огонек сигареты в кулаке. Затягиваясь, он представлял, как вскоре на место примчится сам генерал Ватлин и будет долго жать Сергею руку. А потом, после окончания операции, Локтеву вручат новенькие погоны капитана и денежную премию – рублей триста…

Мечтания Сергея прервала рация.

– Второй Первому, прием! Прием! – повторил Веня.

– Первый слушает! – поспешно ответил Локтев. – Ну что, уже выехало?

– Кто?

– Как кто? Начальство, конечно!

– Да нет… – вздохнул Веня.

– Как нет?

– Обычно.

– Не понял? Так что тебе конкретно сказали?

– Сказали, что лечиться конкретно надо. И что если мы еще раз отвлечем штаб подобной глупостью, нас отправят на обследование.

– Так ты не объяснил ничего, что ли?

– Да все я, Серый, объяснил, только меня никто слушать не стал!

– И про люк сказал?

– И про люк.

– Ну?

– Ну а они спросили, есть ли на этом шланге маркировка. Я сказал, что нет. Правильно?

– Правильно. Ну?

– Ну тогда они спросили, откуда вообще мы взяли, что этот шланг сверху упал! Я сказал, что тебе так показалось… Правильно?

– Правильно. Ну?

– Ну тогда они и сказали, что лечиться надо. Понял?

– Понял.

– Ну тогда конец связи, Серый.

– Конец связи.

Глава 20

Бросив рацию на траву, Локтев обиженно засопел и потянулся за следующей сигаретой. Но прежде чем закурить, он снова включил фонарь и осмотрел кусок шланга. Его тускло блестящая поверхность с одной стороны была покрыта пылью, с другой оставалась чистой. Если бы шланг пролежал в траве хотя бы пару дней, такого бы не было.

– Придурки! – пробормотал Локтев, имея в виду начальство.

В этот миг от реки вдруг донесся всплеск. Сергей без труда вычленил его из прочих ночных звуков и насторожился.

Немного поколебавшись, он поднялся на ноги и направился к берегу Сурожи. Гнала Сергея обида на начальство, поскольку приглушенные всплески от реки доносились и раньше и издавала их, само собой, рыба. Локтев это прекрасно понимал, но все равно добрался до берега и прислушался.

И вдруг понял, что бросил свой пост у излучателя не зря. Слева в темноте по реке кто-то плыл на лодке. Не на моторной, а на весельной. И делал это максимально осторожно.

Конечно, это еще ни о чем не говорило. Но Локтев уже поверил, что находится на правильном пути, и осторожно спустился к воде. Здесь он вроде бы определился с тем, куда движется лодка. Плыла она сначала к противоположному берегу.

А потом вдруг остановилась. И Локтев смог расслышать обрывки какого-то разговора. Даже не обрывки, а отдельные слова, которые разнеслись над водой. Слов было немного: слушаю, блин, понял и сигнал. К тому же Сергей не был уверен, что не перепутал что-то.

Вскоре лодка двинулась дальше. Локтев быстро поднялся на берег и нырнул в кусты. Здесь он вытащил рацию.

– Веник, как у вас дела?

– Нормально. Ждем команду.

– Слышь, ты к берегу подойти можешь?

– К какому берегу? Зачем?

– Затем, что я хочу сплавать на ту сторону… – Дальше Сергей выложил Вене свои смутные подозрения относительно людей в лодке.

Тот вздохнул:

– Так ты все-таки думаешь?..

– Да, Веник! Да!

Веня немного поколебался, потом сказал:

– Ладно, Серый! Я сейчас выдерну Панкрата, чтобы он с Биллом посидел, и сразу подгребу! Жди!

Локтев отключил рацию и вернулся к реке. Судя по звукам, лодка уже миновала середину Сурожи и приближалась к противоположному берегу. Сергей нетерпеливо оглянулся.

К счастью, Веня не заставил себя долго ждать. Когда он появился на берегу, Локтев уже разделся до трусов и сразу кивнул Вене:

– Вон там под кустом все! Рация, пистолет! Смотри, не потеряй! Я поплыл…

– Подожди, Серый!

– Чего?

– Я пакет принес, возьми на всякий случай рацию с собой.

– А он надежный?

– Надежный! Воздух не пропускает.

– Ну давай по-быстрому! Только тише…

Веня кивнул и наклонился над вещами Сергея. Стараясь не шуршать, он быстро сунул «Моторолу» напарника в пакет и завязал его.

– Держи!

Сергей кивнул и сунул было пакет в трусы.

– Да нет! – прошипел Веня. – В зубы возьми! Во! Все…

– Шди швязи! – выдохнул сквозь стиснутые зубы Локтев и осторожно окунулся в воду.

Сурожь здесь змеей огибала выступ противоположного берега. Этот выступ, представлявший собой несколько гектаров почти нетронутого леса, являлся частью какого-то заказника. Но Локтеву это, конечно, было все равно. Для него главное заключалось в том, что течение здесь оказалось не таким сильным. И он плыл, стараясь запомнить направление и не заблудиться в темноте.

Глава 21

Насчет того, что «Мазда» Тюли была такой уж навороченной, Семен был не прав. По сравнению с «копейкой» – да, конечно. А так – «Мазда» как «Мазда». Старье, к тому же и не представительского класса.

Но кое-что из ноу-хау в Тюлиной тачке было. Это кое-что являлось портативным радиосканером. Само собой, не последней модели, но все равно достаточно современным.

Эта игрушка позволяла Тюле прослушивать милицейские волны вдоль и поперек и быть полностью в курсе «мусорских делов». Особенно незаменимым сканер был тогда, когда нужно было срочно «сделать ноги», обойдя ментовские засады и посты.

Сканер Тюля включил еще после первого звонка Семена, но никаких переговоров на милицейских волнах не было. Поначалу Тюлю это насторожило, но потом Семен позвонил в третий раз и сообщил, что гаишник дрыхнет. Тюля успокоился и вздохнул:

– Делать нечего, спим по очереди. Кто дежурит первый?

Водитель по кличке Череп пожал плечами:

– Давай я.

– Давай, – кивнул Тюля.

Откинув спинку, он принялся устраиваться поудобнее. Череп тем временем прикурил сигарету и потянулся к магнитоле.

– Эй, ты чего? – окликнул его Тюля.

– Как чего? Музон хочу какой-нибудь послушать.

– Озверел, что ли? – удивился Тюля.

– Чего озверел, я тихо.

– Да при чем тут тихо-громко? У нас жмур в багажнике, менты зачем-то дороги перекрыли, а ты, тетерев, серенады, блин, собрался слушать!

– А че делать-то?

– Ментов слушать будешь, понял? И если что по нашей теме, сразу меня буди! Уяснил?

– Уяснил…

Вскоре Тюля устроился и задремал. Третий бандит по кличке Бурый спать не хотел. Но и болтать с Черепом ему не в кайф. Бурый гонять порожняки не любил, всегда выражался кратко и строго по теме.

Развалившись в углу заднего сиденья, Бурый о чем-то размышлял с закрытыми глазами. Череп от нечего делать вздыхал и таращился за окно. А там, за поднятым стеклом, монотонно и убаюкивающе пищали комары.

Потом из динамика вдруг донесся чей-то голос:

– Второй Первому, прием!

Череп от неожиданности даже слегка подпрыгнул. А радиообмен на милицейской волне продолжился:

– Слушаю, Второй!