Неудачник (ЛП) - Кеннеди Эль

— Ты совершенно ошибаешься, — отвечаю я, фыркнув. — Я же сказала, мы с Дюком закончили.

— Тогда почему так долго?

— На тропе был какой-то случайный парень. Я подумала, что случайный горожанин забрел на территорию кампуса, и остановилась, чтобы допросить его.

— Ха! — набросилась она. — Так ты разговаривала с парнем.

— Это был не совсем разговор.

Это разрушило всю мою пробежку, на самом деле. Как выстрел картечью прямо сквозь озноб. Моя тропа — это мое убежище, куда я иду, чтобы убавить громкость своих мыслей и убежать от всего, что скапливается в моей голове. Это мое недосягаемое измерение. Люк для побега из моей жизни. Идеально сохранившийся оазис покоя. А тут какой-то заезжий турист, который влез в мой лес уединения? А потом у него хватает наглости флиртовать со мной, и что, я должна находить это очаровательным? Отвали, нарушитель.

— Так он был заблудившимся горожанином?

— Нет, очевидно, он новенький.

Хотя его основная неисправность еще не определена. Большинство из них — стандартные богатые правонарушители, появляющиеся с агрессивным алкоголизмом и не поддающейся лечению наркотической зависимостью. Нравится это моему отцу или нет, но Сандовер — это тихая, живописная программа отвлечения внимания, которая удерживает водителей, совершивших наезд, барных дебоширов, дилеров и азартных игроков от тюрьмы и таблоидов.

— Но ты была там какое-то время. — В воображении Кейси обыденные моменты моей жизни каким-то образом наполнены скандалом. — Ты ничего о нем не узнала?

— Его зовут ЭрДжей. Вот и все. Я не стала задерживать свое внимание на его биографии.

Большинство людей, которые меня знают, сказали бы, что у меня талант быть отталкивающей. Я вроде как горжусь своей способностью заставлять мальчиков спасаться бегством. Не знаю, был ли этот парень тупым или хотел умереть, но он не сдвинулся с места.

— Инициалы такие загадочные — заявляет Кейси.

— Если ты так говоришь.

— Он сексуальный?

— Он не отвратительный лесной тролль, я думаю.

По первому впечатлению, конечно, на него было приятно смотреть. Отлично. На него было очень приятно смотреть. Что-то в его волосах напомнило мне о раздевании. Как они выглядят после того, как парень снимает рубашку. У него тоже были темные волосы. Мне нравятся парни с темными волосами. И даже когда он сидел, я могла сказать, что он высокий, его тело мускулистое. Я большой поклонник таких качеств.

Но это не значит, что я влюбляюсь в каждого высокого, темноволосого и красивого парня, с которым я сталкиваюсь. Особенно если у них такие глаза. Те самые, которые с улыбкой подмигивают вам, пока вас держат в банке. Связываться с очередным плохим мальчиком не входит в мои планы на выпускной год.

— Слышать это от тебя, огромный комплимент, — обвиняет Кейси. — Признайся, ты считаешь его сексуальным.

— Я сказала, что он не отвратителен.

— Ну же, ты можешь это сделать. Скажи мне, что ты думаешь, что он сексуальный. — Моя сестра явно наслаждается, наблюдая, как я извиваюсь.

— Боже мой. Он горячий. Вот так. Теперь довольна?

Она самодовольно улыбается. — Вполне.

— Ты такая грубиянка.

— Нужно быть одним, чтобы узнать другого, — говорит она певучим голосом, и я быстро показываю ей палец.

— Честно говоря, меня больше интересует, почему я до сих пор о нем не слышала, — признаюсь я, скорее себе, чем ей, когда ложусь на пол со своим поролоновым валиком, чтобы поработать с напряжением в ногах. — Кто этот парень? Откуда он взялся? Из какой он семьи? Он как-будто упал с неба. Что-то в нем было… Он был каким-то невыносимым, но не с таким самодовольным, завышенным самомнением, как большинство этих придурков. Это было похоже на его собственный особый коктейль раздражения.

Кейси подползает к краю кровати, заглядывает через край, чтобы видеть мое лицо. — Многовато вопросов для той, кто сказала, что в этом году завязывает с мальчиками.

— Это не значит, что я пытаюсь встречаться с ним. Он неизвестен. Ты меня знаешь, я не люблю вопросительные знаки.

Парни здесь любят подкрадываться к вам с очаровательными улыбками и белоснежными зубами. Они обладают достаточным воспитанием и манерами, чтобы усыпить твою бдительность, но на самом деле они — волки в дизайнерских джинсах. А я — никто.

— Я не знаю… — Она прикусила губу, глядя на меня. Мне не нравится, когда у нее начинают вращаться колеса. — По мне, так он, возможно, залез тебе под кожу.

— Ты придираешься.

— Если ты так говоришь.

Мой телефон жужжит на комоде. — Возьми его, ладно?

Она спрыгивает с кровати и смотрит на экран моего телефона. — Это сообщение от Сайласа.

Я сажусь и просматриваю сообщение, которое, по сути, просто сообщает мне, что он вернулся в кампус. Я говорю ему, чтобы он приходил. Мы не виделись все лето, и я скучала по нему.

Среди отбросов высшего общества, которые спускаются в Сандовер, Сайлас Хейзелтон — редкое исключение, по-настоящему хороший парень, который не работает над своими двенадцатью шагами и не растет в будущего социопата. Как он сохраняет свою доброту в этой выгребной яме самообольщения — загадка, но он единственный честный парень в Сандовере. Именно поэтому он также единственный, кого отец пускает в дом.

САЙЛАС: Уже иду.

Когда я открываю дверь десять минут спустя, Сайлас приветствует меня: — Привет, незнакомка. — Он одет в брюки цвета хаки, белую футболку, которая обтягивает его твердый пресс, и нахально улыбается.

Мы настолько близки, что иногда я забываю, что он вроде как закуска. Но с этими ямочками и телосложением пловца я не могу отрицать, что он выглядит аппетитно.

— У тебя хорошее настроение, — поддразниваю я, когда он притягивает меня к себе.

— Соскучился по твоему лицу. — Он крепко обнимает меня и целует в висок. Из всех поистине великих объятий во вселенной его объятия стоят на первом месте.

— Сайлас, с возвращением. — Папа заглядывает, стоя в фойе с чашкой чая. Это его тонкий способ убедиться, что у меня не возникло внезапного и неконтролируемого сексуального влечения к одному из моих лучших друзей. — Хорошо устроился?

— Да, сэр. Не могу сказать, что скучаю по запаху в общежитии для младших классов. Старшее здание — просто розовый сад по сравнению с прошлогодними комнатами. — Сайлас — просто находка для родителей, он слишком хорош в светской беседе.

Папа смеется. — Летом мы нанесли свежий слой краски.

— Порыбачили во время каникул, сэр?

— Не так много, как хотелось бы.

Они немного поболтали о рыбалке, мой отец рад, что у него появился еще один приятель, с которым можно обсудить скучные темы, на которые его дочери наплевать. И несмотря на инцидент с пьяным вождением, из-за которого Сайлас оказался в Сандовере, он никогда не попадал в неприятности, так что, думаю, поэтому папа к нему неравнодушен. Думаю, он хорошо влияет на меня.

Папа терпел Дюка. Едва ли. Мы неделями вцеплялись друг другу в глотки, когда я впервые сошлась с Дюком, пока я наконец не заставила отца понять, что ему лучше знать, с кем я провожу время, и пусть это происходит там, где он может за нами присматривать, чем, когда я тайком встречаюсь за его спиной со случайными незнакомцами. Я не уверена, что папа оценил ультиматум, но он с пониманием отнесся к этой идее. Хотя он все еще ненавидел Дюка.

— Форель была немного меньше, чем…

— Круто, спасибо, папа, — перебиваю я. — Он не хочет слышать о твоей форели.

Сайлас слишком вежлив, чтобы спастись, поэтому я хватаю его за руку и тяну к лестнице. Отец на мгновение замирает у подножия лестницы, прежде чем скрыться в кабинете. А минут через десять он небрежно пройдет мимо двери моей спальни и сделает вид, что не подслушивает, а я сделаю вид, что не знаю. Теперь это практически рутина.

— Итак… — Мы плюхаемся на кровать, и я включаю телевизор, чтобы обеспечить нам защиту от шума. — Ты вернулся.

— Боюсь, что да.

— И как тебе Виноградник?

Он закатывает глаза от того, как я подчеркиваю это слово. Я не могу удержаться от того, чтобы не подколоть его по поводу того, что он маленький зануда, бегающий по острову в поло и Sperrys, как мафиози из опрятного гольфкарта. Сайлас до неприличия близок со своей идеальной семьей из Full House, которая проводит лето, катаясь на лодках и отваривая омаров. Это восхитительно и отвратительно.