Перелетные свиньи. Рад служить. Беззаконие в Бландинге. Полная луна. Как стать хорошим дельцом - Пэлем Грэнвилл Вудхауз

— Оспа об этом слышал?

— Вероятно. Это было в «Тайме».

— Страдал, наверное.

— Надеюсь.

— Где он сейчас?

— Кто его знает. И ради бога, хватит о нем! Я думала, тебе интересно, что я хочу предложить. А ты ни о чем не спрашиваешь.

Джерри опять огорчился, теперь — оттого, что она превратно истолковала его благородную сдержанность.

— Мне интересно. Я не хотел тебя торопить. А то бы ты подумала, я из-за этого с тобой ужинаю.

— Из-за чего-то еще?

— Конечно.

— С виду не скажешь.

— Понимаешь, я собирался встретиться с… другим человеком. Пришлось отменить, неудобно как-то.

— Точнее, с девушкой.

Слово это не очень подходило к прекраснейшей из смертных, но Джерри перетерпел.

— Ну да.

Участливо глядя на него, Глория перегнулась через столик и погладила его по щеке.

— Прости, Джерри. Не знала. Значит, ты влюбился? Да, да, сама вижу, ты так таращишься. Когда же это случилось?

— Недавно. Я был в Нью-Йорке, а с ней мы плыли сюда.

— Когда вы поженитесь?

— Никогда, если я не раздобуду две тысячи.

— Вот как? А книги денег не приносят?

— Не так много.

— Ага… Прости, что я тебе помешала, но завтра я уезжаю в Шропшир. Буду гостить в Бландингском замке.

— В Бландингском замке?!

— Ты там бывал?

Джерри заколебался. Надо ли называть Пенни? Скорее нет, решил он. Чем меньше народу знает, тем лучше.

— Я о нем слышал, — сказал он. — Красивые места.

— Да, говорят. Совсем недалеко живет мой Грегори, мили две, так что будем с ним видеться. Наверное, потому леди Констанс меня и пригласила. Ладно, заучи слова «Бландингский замок», в них — вся суть. Подхожу к ней.

Официант принес ростбиф, и Глория отрезала себе прозрачный кусочек. Джерри взял два куска с картошкой, на что Глория заметила, что давняя любовь к этому гарниру сделала сэра Грегори таким, каков он сейчас, если о нем вообще можно говорить в единственном числе.

— На чем мы остановились? — спросила она, когда официант ушел.

— Ты подходила к самой сути.

— Правильно. Подходила. Ну, вот и суть, слушай получше, она тебе очень понравится.

Глория съела брюссельскую капустку, тем и хорошую, что от нее не потолстеешь, сколько ее ни ешь, а значит — не уподобишься сэру Грегори Парслоу.

— Не знаю, какая флора в этом замке, — сказала Глория. — Наверное, прекрасная, а фауна состоит, среди прочих, из Кларенса, девятого графа Эмсвортского, и сестры его, леди Констанс. Какие отношения у графа с моим женихом, я тоже не знаю, но с леди Констанс они друзья, так что, когда лорду Эмсворту понадобился новый секретарь, она спросила соседа. Он позвонил мне, справившись, конечно, не причинит ли мне это хлопот. «Что вы, мой повелитель! — сказала я. — Собственно, я знаю подходящего человека». Это ты, Джерри.

Ростбиф поплыл перед изумленным писателем.

— Ты не хочешь сказать?..

— Хочу и говорю: работа — твоя, бери ее. Сейчас ты гордо ответишь, что Вейлы не служат секретарями.

Джерри засмеялся. Какая гордость, когда можно проникнуть в замок, где живет Пенни, в парк, просто набитый всякими уголками, где они будут гулять и говорить! Он бы согласился стать там чистильщиком ножей.

— Согласен, — сказал он. — Это мне очень подходит.

— Вот и хорошо. Теперь — о том, что не все просто. Примерно год назад я встретила одного знакомого, с которым танцевала еще при Эдуарде Исповеднике. Его зовут Хьюго Кармоди. Он повел меня в кафе и рассказал про этот замок много интересного. Насколько я поняла, он был у лорда Эмсворта секретарем. Ты слушаешь?

— Еще как.

— Я это все забыла — и Хьюго, и его сагу, пока Грег не связал слова «секретарь» и «Бландинг». Тогда я решила сделать доброе дело, как герлскаут. По рассказам Хьюго, старый хрыч — я имею в виду графа — помешался на свиньях. У него премированная свинья, Императрица, и он ее очень любит. В сущности, он ни о чем другом не думает. Когда Хьюго там служил, у него было много треволнений, но он буквально все мог уладить, заговорив об этой свинье. Иногда он говорил с таким блеском, что лорд Эмсворт готов был отдать ему что угодно, полцарства за свинью[16]. Вот я и подумала: если ты подготовишься как следует, хозяин даст тебе две тысячи. Нет, ручаться тут нельзя. Старые люди очень часто привязываются к нам ровно до той поры, пока мы не попросим денег. Но сейчас дело другое, ты просто одолжишь, риска нет, твой курорт принесет кучу золота. Скажи ему по-деловому: «Лорд Эмсворт, хотите подработать? А то я могу вам помочь». Предложи проценты. У таких старичков все деньги — в государственных бумагах, по три процента, а ты эти бумаги презри и спроси: «Не хотите верных десять?» Я думаю, клюнет. Нет, я не говорю, что ты получишь чек в день приезда, к вечеру, — подожди недельку, а то и месяц, умягчи его своими познаниями. Обдумай, Джерри. Редко бывает такой шанс.

Джерри это и делал, обдумывал, а потому — возразил:

— Я же ничего не знаю о свиньях!

— Можешь почитать, есть миллионы книг. Да пойди ты в Британский музей, спроси, тебе скажут. Я бы на твоем месте стала свиноведом за два дня. Неужели ты думаешь, что Хьюго что-то знал? Свиней он видел только на блюде. Когда ему грозила отставка, едва он слышал шелест ее крыльев, он бежал в библиотеку и сидел там ночь напролет. Иногда он засыпал над книгой, но о свиньях узнал все. Что может он, можешь и ты, неужели не сделаешь усилия?

По-видимому, Клеопатра, столь похожая на нее, обращалась именно так к своим воинам перед битвой при Акциуме. И, как воин, Джерри Вейл вскочил на ноги, сверкая глазами.

— Хочешь потанцевать? — спросила Глория.

Джерри задрожал.

— Хочу тебя расцеловать! — воскликнул он.

— Здесь нельзя. И вообще, мы обручены с другими.

— Ты не поняла. Это поцелуи благодарности. Так целует брат любящую сестру. Просто не знаю, что и сказать! Ты говоришь, доброе дело, как эти скауты. Сегодняшнего хватит не на день, а на два года. В общем, спасибо.

Она погладила его по щеке.

— Не за что, — сказала она. — Пойдем, потанцуем.

3

В маленьком, чистеньком домике лондонского пригорода Моди Стаббз, урожденная Бидж, курила перед сном сигарету.

К завтрашнему отъезду готово было все — вещи и волосы она уложила, кота Фредди отнесла к соседке и думала теперь о том, что сказал дядя Себастьян.

Говорил он сбивчиво, она не все поняла, хотя о замке много слышала, но главное —