Коррупционер (СИ) - Путилов Роман Феликсович

Глава 9

Глава девятая. Кто нас в бой ведет.

Ленинская комната Дорожного РОВД, восемь часов сорок минут утра, селекторное совещание.

— Доброе утро, товарищи, начинаем селекторное совещание, докладывает дежурный по городу полковник Сушко. За истекшие сутки на территории Города зарегистрировано……

— Здравствуйте, на связи начальник ОУР области полковник Свешников.

— Разрешите, товарищ генерал? Вопрос к Дорожному РОВД. Что сделано и какова последняя информация по разбойному нападению по адресу Зейский переезд один «А»?

— Докладывает начальник Дорожного РОВД Дронов. Товарищ полковник, на данный момент информация, следующая. По квалификации преступления — следствие пока не подтверждает разбой, сегодня будут решать с прокуратурой, возможно дело будет возбуждено как грабеж. По ситуации: это здание — жилой барак, принадлежащий железной дороге. Там две комнаты сняла армянская семья, муж и жена, супруги Саркисян. К нам в Город приехали после землетрясения в Спитаке, так, как там, у них, квартира была разрушена. Здесь они торгуют обувью в киоске номер тридцать шесть на Станционном бродвее. После работы приехали к дому на машине, которую им дал в пользование родственник. Женщина зашла в дом, а мужчина стал из машины разгружать коробки с нераспроданным товаром. Около десяти часов вечера, женщина, услышав крик мужа, выскочила на крыльцо. Из темноты получила удар в лицо, после чего потеряла сознание. Со слов мужа, его ударили сзади, когда он наклонившись над багажником машины, складывал коробки с обувью в сумку. Проблема в том, что женщина по-русски не говорит, общение идет через мужа. Похищено — у мужа бумажник с документами и деньгами, на сумму пятьсот рублей. Это со слов мужа. По словам опера, что с ними разговаривал, женщина пыталась настаивать, что похитили две тысячи рублей, но муж ее обругал, и сказал, что только пятьсот. Во всяком случае, наш сотрудник так понял их разговор. С женщины сорвали цепь золотую, ориентировочно десять грамм весом, три кольца, одно обручальное, примерно пять грамм, и два с рубинами. Еще серьги выдрали из ушей, с рубинами, одну с мясом, там застежка плохо открывалась. Как потерпевшая говорит, серьги и два кольца с натуральными камнями, поэтому заявила общий ущерб в тридцать тысяч рублей. Документов на камни нет, покупала, якобы, в Армении. Ну, как я понимаю, камни все-таки искусственные, таких больших рубинов, наверное, не бывает, но в фабуле следователь был вынужден указать вот такой ущерб.

— Олег Владимирович, вы разобрались, почему ваша группа выехала на место в четыре часа утра?

— Так точно, разобрались, Михаил Алексеевич. Первоначально потерпевшие обратились к своим родственникам, потом вызвали «скорую помощь» и позвонили в линейный отдел, а те в три тридцать утра сообщили нам, по территориальности.

— Результат работы группы какой?

— Потерпевшие опрошены. Допросим сегодня при переводчике. С места происшествия ничего не изъято. Поквартирный опрос жильцов ничего не показал, никто ничего не видел и не слышал. Стрелочник на переезде пояснил, что вечером через переезд проезжали только машины сотрудников дистанции пути, грузовики на разгрузку и машина потерпевших, посторонних машин он не запомнил.

— Собака?

— Собаку применили, но результата нет.

— То есть и у вас результата нет.

— Работаем, товарищ полковник.

— Вечером мне позвоните, Олег Владимирович, доложите о том, что сделано.

— Вас понял.

……………………………..

— Дежурный по отделу, докладывайте.

— Докладываю — за истекшие сутки на территории района зарегистрировано двадцать преступлений и происшествий, по горячим следам раскрыто три. В частности, …

— Так наряды, работающие в день Станционному бродвею ?

Мы с Олегом встали.

— Боголюбский!. Не знаю, что будете делать, но цыган убрать с улицы. Мне надоели звонки из торгового отдела райисполкома, что у нас спекулянты стоят в три ряда на главной улице района.

— Так точно — Олег встопорщил усы и принял вид в соответствии с Указом Петра Первого: «Подчиненный перед лицом, начальствующим должен иметь вид лихой…»

……………….

— Участковые, антиалкогольные указы никто не отменял. Факты выявления торговли самогоном у нас, по сравнению с прошлым месяцем, упали на двадцать процентов. Старшие участковые, держите под контролем данную позицию, за оставшиеся две недели кровь из носа, но три протоколов мне на стол надо обеспечить. Далее…

— Товарищи руководители, доведите до сведения личного состава, что деньги на выплату премий имеются. Пожалуйста, рапорт на стол о раскрытии преступления по линии работы уголовного розыска, и я, сразу, подписываю приказ. Но…если лейтенант Бочкарев, который из отпуска прибыл на трое суток позже, без всяких оправдательных документов, но со свежим перегаром, думает, что он завтра мне семейного дебошира с легкими телесными повреждениями, причиненными теще приволочет, то сразу денег получит, то это не так. Товарищ начальник участковых, вы озвучьте, что у Сережи два выговора, и пока он эти взыскания не погасит, премий никаких быть не может.

…..

— За работу, товарищи. Напоминаю, что совещание начальников отделений у меня в шестнадцать часов. Всем, без опозданий, с планами закрытия месяца.

— Товарищ майор, разрешите две рации взять.

— Бери, но если батарею забудешь на зарядку поставить, то я за тобой ночью машину пришлю. Понял, Громов?

— Что сразу — Громов?

— Просто так.

— Тогда понял, товарищ майор.

— Громов, а почему вторую рацию не взял?

— Передумал, товарищ майор, ответственность слишком большая.

Возбужденный Олег на крыльце схватил меня за рукав:

— Слышал, что начальник сказал? Надо всех цыган разогнать. Что делать будем?

— Блин, Олежка, он тебе же команду дал? Ты что мне скажешь, то я делать и буду. Ты же старший.

— А, ну да! — Олег лихо попытался закрутить усы вверх, с одним получилось, ну а с другим… не очень.

Через десять минут, пробарражировав вверенную территорию насквозь, растерянный Олег стоял на площадке перед ЦУМом, как Наполеон, потерявший армию Кутузова возле Москвы:

— А, где?

— Блин, Олег, время — еще десяти часов утра нет. Вся движуха здесь начнется часов в одиннадцать. Пошли в кафетерий «Буратино», кофе попьем.

Сорок копеек, потраченные на многодетного отца, привели Олега в благостное настроение. Допив безобразного цвета приторную жижу, именуемую «Кофе с молоком сл.», и стряхнув в усов кусочек орешка, оставшийся, как память, после песочного кольца за двадцать две копейки, Олег в надеждой взглянул на меня, наверное, хотел повторить.

— Олег, нам пора. Цыгане уже наверняка приехали — лишних денег у меня, как бы тоже, не было. Во всяком случае, пока.

Олег крякнул, огладил шинель на груди, поправил резиновую «подругу», вдетую в самодельный держак, закрепленный на «офицерской» портупее, затем решительно махнул рукой:

— За мной.

Бригада Азы стояла на своем обычном месте. Вместо того, чтобы обойти «противника» сзади и сверху, Олег попер прямо, через переход. На его беду, перед нашим носом, загорелся «красный», и мы еще пару минут стояли, метрах в пятидесяти от спекулянток, подпрыгивая от нетерпения. В общем, когда мы подошли, молодая крашенная цыганка со своей «соплюхой» и розовой сумкой, раздутой от сигаретных блоков, улепетывали, практически достигнув угла ЦУМа, а Аза и ее напарница лет сорока, радостно улыбались нам.

— Гражданка, вы задержаны, пройдемте в отдел — Олег ухватил могучее, объемом, как моя нога, плеча Азы и потащил ошеломленную цыганку в сторону отдела.

— Олег, пошли через двор — я, прихватив вторую цыганку за рукав, крикнул в спину удаляющегося старшего.

— Нет — Олег, как трудолюбивый муравей ленивую гусеницу, толкал задержанную по своему пути боли и страданий.