Вера - Анна Цой

Улыбчиво кивнула ему, подтверждая, что в этот раз так и было, и провела рукой по его щеке вниз, отчего он невероятно мило прижался к ладони в ответ. В такие моменты мне казалось, что он любит меня сильнее, чем кто-либо на свете, однако я могла понять и другие причины его тяги ко мне.

– У тебя борода, – указала я, почувствовав ладонью покалывающие волоски, успевшие отрасти за ту пару дней, когда его высочество решил лениться и не брать в руки острое лезвие бритвы.

Ос хмыкнул, выпутался из моих объятий, ласково коснулся лба губами и, только спустившись непосредственно к уху, прошептал с задором в голосе:

– У тебя тоже.

Дальше следовало тактическое отступление в сторону, дабы не получить мой годами отработанный на нем же удар в плечо. Оставшиеся гигиенические процедуры, привычные для утра, принц весело рассказывал мне очередные шутки, которые он успел услышать у магов или аристократов замка, из-за чего мое обиженное шипение прерывалось или на смешок, или на хохоток от нас двоих. В этом был весь характер Оскара – дождаться от него извинений было сродни чуду, в то время как он заменял их своим заразным весельем, или шутками, вроде этих.

Одеваться мне помогал сам Ос, выразивший сильный негатив по поводу корсета в жаркий летний день, подкрепляя свои слова тем, что я проем ему плешь по поводу неудобства и невозможности дышать. Ко всему прочему, у него всегда было немного раздражающее меня оправдание «Мне тебе жалко», которое помимо того, что действовало мне на нервы, так еще и сильно давило на ту самую «любовную жилку», которая только от осознания заботы парня обо мне, пищала так, что уши закладывало. Так случилось и в этот раз, из-за чего недовольная жизнью только с виду и пытающаяся прекратить вопли сердца о том, какой прекрасный «мужик» мне достался, из комнаты выходила я в пышном, но совершенно не модном платье с кокеткой под грудью и открытыми плечами, укутанными в сетчатую ткань. У принца от моего вида светлело в глазах, а шаловливые руки так и норовили прощупать плечи, будто он никогда этого не делал.

Единственным, что радовало меня сегодня, были сами скачки. И если непримиримый в плане моей безопасности Оскар не разрешал мне ехать на лошади туда, то приближающееся действо не могло не вселять хорошее настроение. Более того – я чувствовала себя настолько возбужденной предстоящим развлечением, что припустила по коридору и лестнице вприпрыжку, заставляя принца вяло тащиться следом. Но даже этого мне было мало – пробежав вниз ко входной двери в башню и увидев, что его высочество только подошел к началу лестницы, я радостно проскакала обратно, встала сзади и, только подперев его в спину, начала уверенно толкать вперед, дабы он передвигался оперативнее.

– Ты такая нетерпеливая, Вера! – хмыкнул специально тормозящий меня наглец.

Я же попыток растолкать еле движимое не оставила, начав натужно и немного деланно пыхтеть.

– Нас ждут лошадки, – я ущипнула его за мягкое место, отчего тот сверкнул глазами и таки соизволил пойти вперед неспешным шагом, – я сейчас тебя укушу!

Последняя фраза вышла почти рыча, отчего у принца лицо вытянулось, а глаза закатились мол «Вот это угроза! Я бы так не смог!». Вот после этого – да, я выполнила угрозу. Оскар хохотнул, потер поруганное плечо и спустился с последней ступени, после чего подставил мне локоть и важно кивнул, когда я положила на него руку.

Так, со счастливыми улыбками и влюблёнными взглядами друг на друга, мы прошли через сад, свернули к обширной подъездной аллее напротив центрального входа во дворец и встали рядом с ожидающими, очевидно, только нас двоих каретами. К счастью обе они были с откидным верхом и замшевыми, а не кожаными сидениями, потому как на последние хотелось только смотреть, а добираться при этом пешком.

Одна из снаряженных для не очень длительного путешествия карет была отведена тем леди, что являлись мне подругами, в то время как король и несколько лордов, с которыми я по обыкновению не контактировала, сидели в другой. Оба принца планировали ехать верхом и сопровождать женскую повозку вместе с личной охраной королевы, фаворитки короля и двух принцесс. Мне охрана была не положена по статусу, чему я периодически радовалась, когда могла выйти из дворца без донесений его величеству. Другое дело – вездесущий Ос, который, как боевой маг высшей категории, умудрился навесить на меня столько всяких следилок, что порой становилось страшно сделать шаг в сторону, дабы не получить на орехи.

Кронпринц уже сидел на своем скакуне, а потому поприветствовал брата усмешкой, а меня – кивком, и продолжил нетерпеливо ерзать в седле, отчего это передавалось даже переминающемуся с ноги на ногу коню.

Оскар, из-за которого мы как обычно пришли последними, довел меня до кареты, вежливо и с улыбкой поздоровался со всеми леди, а после помог мне подняться на ступеньку, где поцеловал руку, заставив всех девушек захихикать. На этом позерства не прекратились, и на мою попытку высвободить руку из его, ее сжали на порядок сильнее и деланно-обиженно попросили о поцелуе. В этот момент мое терпение подходило к концу, однако я смогла сдержаться, обернуться и нагнуться к хитрой синеглазой харе, делающей, кстати, так всегда и везде. Уж я то знала, что он не отпустит, пока его воля не будет исполнена, из-за чего и перечить не стала. Как, собственно говоря, и другие члены экипажа.

Но Оскар не был бы самим собой, если бы не запечатлел на моих губах сперва один поцелуй, затем второй и нагло ткнулся губами в кончик носа, введя в ступор присутствующих и меня особенно.

На фоне словно гроза прогремели шуточные слова старшего принца:

– Ты бы её еще в зад поцеловал!

Да, его высочество Ричард тактичностью практически не обладал. Посему его не смущал даже зло взглянувший на него король, который успел махнуть кучеру, дабы мы трогались.

– Ты думаешь, я не делал этого, братец? – усмехнулся мой принц, заставив меня прикрыть от негодования глаза.

Не скажу, что Ос был словоохотливым, но подобные высказывания у него периодически проскальзывали. Причем, когда я настоятельно просила его о подобном не распыляться, он искренне не понимал почему, уверяя, что подобными словами он может указать только на свою «низменность», в то время как я буду выглядеть чуть ли не богиней, которой стоит поклоняться не только ему одному. В общем, меня это