Знакомые незнакомцы. Мир в прорези маски - Осинская Олеся

— Ну рассказывай, — коротко бросил он.

Я помялась секунду и жалобно проблеяла:

— Мне надо украсть амулет посмертной материнской защиты у принца Эрика…

Кир изменился в лице, тут же пропала расслабленная усмешка, взгляд стал собранным и жестким. Рука с вилкой остановилась на полпути ко рту и медленно опустилась. Несколько минут он смотрел сквозь меня, размышляя о чем-то, затем ответил:

— Откажись. Даже не думай за это браться.

— Не могу. То есть формально я и не подписываюсь — работа на предъявителя. Но Берта настаивает, чтобы я хотя бы попробовала, — выпалила я и добавила, копируя голос приемной матери: — «Пора тебя выпускать на волю. Не все ж по балконам лазить и любовные записки разносить».

— На волю? Интересная формулировка, — едко хмыкнул Кир. — Для меня это выглядит так, словно до сих пор тебе максимум разрешали пешком ходить по лужам не выше щиколоток, а теперь бросили в море — авось плавать научишься. — Принц сделал паузу, задумчиво пожевал кусок ветчины и продолжил: — Но Берта на редкость здравомыслящая особа. Подозреваю, у нее есть какие-то особые планы на твое участие в этом деле… Или информация, которой она с тобой не поделилась. Кстати, ты знаешь, кто заказчик? — поинтересовался он и снова склонился над тарелкой.

— Э-э-э… нет. Берта не сказала.

— А ты и не спросила, — констатировал Кир. И что это в последнее время все меня норовят ткнуть носом в собственную некомпетентность? — В одном она права на все сто. Тебе и правда пора вырасти. Теперь послушай мое мнение… — Кир наконец отодвинул тарелку, налил себе староистамской и откинулся в кресле. — При такой формулировке за работу не взялся бы даже я, не глядя на оплату, а ведь я и намного старше, и намного опытнее тебя. Во-первых, дело пахнет политикой. И не просто пахнет, а вовсю смердит. Не хватало еще влезть в какой-то заговор. Ты же понимаешь, что если попадешься… скорее всего, мы с тобой уже никогда тут сидеть не будем, — покачал Кир головой. — Точнее, я-то буду… пить за упокой. За твой упокой. А во-вторых, украсть ценнейший королевский амулет — это действительно не записки по балконам подбрасывать. Там защиту ставили люди — не чета вшивым дешевым провинциальным умельцам. Кстати, ты просишь план дворца. Полагаешь, на схеме крестиком обозначено: «Амулет лежит здесь»? Держу пари, ты понятия не имеешь, где он находится. Да и как выглядит, скорее всего, тоже.

— А ты не знаешь? — Признаться, я была уверена, что вездесущий Кир и тут успел сунуть свой нос…

Но меня ждало разочарование. Слова принца меня расстроили окончательно:

— Ладно. Все не так плохо. Не верю, что Берта вдруг решила тебя убить. Для начала первое: не торопись и собирай данные — любые, которые хоть как-то тебе помогут. И второе: спроси, кто заказчик. Не уверен, скажет ли она… Но есть у меня огромное подозрение, что заказчик в данном случае — сама королевская семья. Вместе с Сорби. Вероятно, тут и правда ведется какая-то интрига, где ты просто сбоку припеку. Конечно, вора будут искать как положено, и если попадется, то и наказание понесет по всей строгости — не хватало еще, чтобы кто-то догадался, откуда исходит инициатива. А с другой стороны, есть шанс на небольшие поблажки, в частности, Сорби, почувствовав взлом своих ловушек, появится с отрядом стражников не через несколько секунд, а через пару минут.

— Своих ловушек? Через несколько секунд с отрядом стражников? — удивленно переспросила я.

— А то. Наверняка Сорби приложил руку к магической защите дворца. А насчет стражников… не представляю, насколько простираются его возможности, но полагаю, он смог бы и армию через моментальное окно портала провести. Небось еще и не запыхается.

Да уж… А я, глупая, научившись когда-то магией пыль выметать, чувствовала себя суперволшебницей. Нет, сейчас я, конечно, так не считаю… Но с моим средненьким потенциалом в жизни до подобного не дорасту… Я горько вздохнула — каждому свое.

— Есть еще кое-что. Не говори пока Берте о догадках и не планируй ничего опасного, но потяни время. Раз работа на предъявителя, возможно, за нее возьмется Джокер. Более того, я почти уверен, что Берта на это и рассчитывает и попробует свести тебя с ним. Не отказывайся — у него есть чему поучиться, заодно он тебя подстрахует. Но не теряй бдительности — в случае опасности он так же легко тобой и пожертвует.

— А ты знаешь, кто Джокер на самом деле? — задала я давно интересовавший меня вопрос.

— Скажем так, догадываюсь. Только прости, родная, — подмигнул мне Кир, — сказать не могу. Считай это профессиональной этикой.

— Но он из аристократов, да? — попробовала подтвердить я хоть какую-то догадку.

Принц усмехнулся, слегка качнув головой:

— Ты неисправима. Ну ладно, в качестве маленькой поблажки — да, из вашей исталийской аристократии, причем человек достаточно заметный. — Тем временем принц достал свернутые в рулон тонкие листы бумаги. — Держи. Здесь копии всего, что у меня есть. Тут весь замок, даже включая некоторые потайные ходы, и двор с пристройками. На всякий случай еще планы загородной резиденции. Ты права, тебе это пригодится. И прошу тебя — будь осторожна. У меня не так много друзей, чтобы их терять. Если понадобится еще какая-то посильная помощь или информация — обращайся.

На этом тему закрыли, и мы, расслабившись, просто сидели разговаривали, потягивая староистамскую, как два давно не видевших друг друга старинных товарища.

ГЛАВА 3

Изучение карт не заняло много времени. Поэтому я отложила свитки в сторону и пошла навещать полезных знакомых. И первым в списке значился Верс Тальди. Собственно, вся «полезность» молодого шалопая заключалась в том, что он учился в Магической Академии. А лучшего места, где я могу получить сведения о заклинании, чем библиотека этой самой Академии, не найти.

Меня Верс знал как Корни Грейс — девушку, проживающую в столице через улицу от дома его родителей. По удачному стечению обстоятельств сегодня был выходной, и искомый молодой человек легко обнаружился в небольшом кабачке недалеко от студенческих общежитий. Он сидел в одиночестве за угловым столиком и уже успел слегка принять на грудь.

— Привет, дружище, — бесцеремонно подсела я к нему за столик. — Чего грустим? У тебя что, помер кто-то?

— Пока нет, но скоро помрет. Я. Родители меня убьют, — пожаловался Верс и накатил по новой. Я молчала, ожидая продолжения. — Или не родители…

И молодой человек рассказал свою нехитрую историю. Несколько дней назад вечером с друзьями-студентами он забрел в кабак. Посидели, выпили, все как положено. Через какое-то время друзья по одному разошлись. У Верса же душа требовала продолжения и идти назад в общежитие категорически отказывалась. Неожиданно нашелся и собутыльник, весьма славный и свой в доску парень. Выпили еще. Потом пошли гулять. Куда они вдвоем загуляли, Верс по пьяни не запомнил. Зашли еще в какой-то кабак. Единственное, что запало в око, — картинка с вывески, изображающая то ли веселую пьяную харю, то ли упитанного розового поросенка. Дальше память отказывалась работать. Наутро проснулся в городской канаве. Рядом сидел вчерашний приятель, он-то и сообщил Версу, что тот вчера проиграл в карты пятьсот лейров — огромную сумму для студента, у которого стипендия за месяц не больше пяти. И что в течение десяти дней их следует вернуть.

Обращаться к родителям молодому разгильдяю совершенно не хотелось. Немного подумав, он решил, что если забудет о проблеме, то и проблема про него не вспомнит. «В конце концов, что они мне могут сделать?» — крутилась в голове лихая мысль. А проблема про него как раз и не забыла. Вчера двое дюжих парней встретили Верса на улице и напомнили, что прошла уже половина срока. А чтобы тот не подумал, что милые ребята просто шутят, уходя, сломали ему обе руки. Кости, конечно, ему в тот же вечер срастили целители. Однако угроза подействовала.

И теперь Верс сидел, накачиваясь спиртным и собираясь с духом, чтобы пойти к родителям повиниться. Для меня это был реальный шанс. Я положила ладонь ему на руку, легко ободряюще пожала ее и сказала: