Друзья Высоцкого - Юрий Сушко

Кроме алмазов, Макаров с партнерами позволял себе баловаться производством подпольной водки из украинского спирта. По данным следствия, розлив «паленки» осуществлялся в Грузии, где у Артура Сергеевича было полным-полно приятелей и знакомых. Но с ними у него в последнее время якобы возникли финансовые разногласия и взаимные претензии. На кону стояли немалые суммы. Свидетели утверждали, что Макаров без ущерба для себя мог спокойно дать в долг 20–30 тысяч долларов. А в России чаще убивают не должников, а кредиторов.

Впрочем, старые друзья верили: через какое-то время Артуру надоели бы все эти алмазно-водочные, откровенно мафиозные дела, и он опять бы уехал в свою деревню, к охоте, рыбалке, собакам и письменному столу.

Когда солнечным октябрьским днем в Доме кино они прощались с Артуром Сергеевичем Макаровым, Арчиком, они прощались с киносценаристом и писателем, а не с бизнесменом и алмазным дельцом. Потом были горькие поминки. В том самом кафе, где когда-то, лет тридцать назад, сидя за угловым столом, с бутылкой водки и горячими пельменями, спорили о новых временах и о том, что их ждет впереди… На поминках никто не вспоминал о том, как в молодости, да и зрелые годы Артуру нравилось изображать таинственного и могущественного «пахана». Говорили лишь о том, что Макаров был из той редкой породы людей, которые нужны друзьям в любую минуту и которые никогда не оставляют их обделенными.

После гибели любимого мужчины Жанна Прохоренко замкнулась, ушла в себя, превратилась в настоящую затворницу, укрывшись в своей Глуши. Там у нее стоял бревенчатый домик и летняя кухня. Огород, сосновый бор, озеро Беризна, два десятка покосившихся, убогих избушек с сердобольными соседями – это и было то, что требовалось бывшей знаменитой актрисе.

Версии относительно мотивов убийства Артура Сергеевича Макарова множились с удручающей скоростью. Еще одну подкинул следствию актер Виктор Косых, который рассказал о том, как Макаров любил похваляться редкостной почтовой маркой стоимостью более сотни тысяч долларов. При обыске сыщики ее не нашли. Как не обнаружили и уникальной коллекции холодного оружия, которую долгие годы собирал Артур Сергеевич. Отдельные ее экземпляры даже значились в официальных мировых каталогах. Кстати, заколот Макаров был как раз одним из коллекционных образцов – огромным (длиной в 33 сантиметра) испанским клинком. Потом начались поиски какого-то неприятного кавказца, который несколько раз появлялся у Макарова в офисе. Вдова вспоминала слова мужа об этом типе: «У него глаза наркомана, и его надо опасаться». Тот якобы по чьему-то наущению требовал с Артура большие деньги, но Макаров наотрез отказывался платить. Ну и…

А счетчик – щелк да щелк – да все равноВ конце пути придется рассчитаться…

Таким образом, причин для жестокой расправы над бывшим писателем и сценаристом было предостаточно.

Словно чуя опасность, Артур Сергеевич вел себя в последнее время крайне осторожно. Выбил себе разрешение на помповое ружье и пистолет системы своего однофамильца Макарова. Кроме того, хранил в укромном месте незарегистрированный пистолет «ТТ». Его почти неотступно сопровождал шофер-охранник, а на старой даче Герасимовых в Песках Макаров на всякий случай держал целую псарню. Он примерял на себя кинороль крутого столичного бизнесмена, не помышляя о трагическом финале непридуманной трагедии.

Макаров часто менял места ночлега, располагая несколькими «берлогами»: дома в Подмосковье и в Тверской области, совместная с законной женой Людмилой четырехкомнатная квартира на Кутузовском проспекте, та самая проклятая квартира на улице 26 Бакинских комиссаров, где он и был убит. Плюс к этому Артур Сергеевич снимал жилье на проспекте Вернадского. Но при всем многообразии мест обитания он был прописан по совсем другому адресу. И даже в другом государстве – в Украине.

Его постоянную настроженность и подозрительность отмечали многие знакомые. Стало быть, убить Макарова могли лишь те люди, которым он доверял. А доверял он мало кому… Но, видимо, своих ночных гостей считал друзьями, коль сам открыл им дверь, проводил к столу с закусками, приготовил напитки. А затем хозяин оказался на полу со связанными нейлоновым шпагатом за спиной руками. Жертву явно пытали. В квартире все было перевернуто вверх дном, царил страшный беспорядок, по полу разбросаны вещи, разбита посуда. Преступники перерыли весь дом, но почему-то не тронули крупные суммы долларов и рублей. Не похитили дорогие картины. Убийцы искали нечто другое. И, видимо, нашли. Во всяком случае, потайной сейф, о котором знали считаные единицы людей, был профессионально вскрыт…

Дни тянулись за днями, а конца работе по уголовному делу № 2261947 не было видно. Потом дубоватый следователь прокуратуры Ревазишвили, который курировал его, попался за взятке. Дело временно приостановили, а затем вновь принялись за поиски убийц. Но все было напрасно. «Висяк висяком», – вздыхали профессионалы. В общем, темная, запутанная история так и закончилась ничем. Преступников не обнаружили. Дело закрыли.

…Рассказывают, когда 25 июля 1980 года случилась страшная трагедия с Владимиром Высоцким, одним из первых на Малую Грузинскую примчался именно Артур Макаров. И, обнаружив там его друзей, пребывавших в полной прострации, тут же по-хозяйски взял все горестные предпохоронные бесчисленные хлопоты в свои руки. Многим из последнего окружения Высоцкого жутко не понравилась подобная деловитость и распорядительность. «Да кто он такой, что он себе позволяет?..» – еле ворочая языками, возмущенно вопрошали «самые близкие». А Артур делал свое дело, отмахиваясь от слюнявых предложений посидеть, выпить, помянуть, погоревать, какого человека все они потеряли. Он, наблюдая за жизнью друга в последние годы как бы издали, со стороны, чувствовал: «Из-за своей болезни Володя был окружен людьми другого – особого сорта… Наверное, каждый из них был хорош для него и нужен… Но Володя отлично знал им всем цену».

Позже, разбирая рукописный архив друга, он наткнулся на неизвестное ему стихотворение, которое подтвердило его догадку:

Мой черный человек в костюме сером.Он был министром, домуправом, офицером.Как злобный клоун, он менял личиныИ бил под дых, внезапно, без причины.И, улыбаясь, мне ломали крылья,Мой крик порой похожим был на вой.И я немел от боли и бессильяИ лишь шептал: «Спасибо, что живой».. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .Но знаю я, что лживо, а что свято, —Я это понял все-таки давно.Мой путь один, всего один, ребята, —Мне выбора, по счастью, не дано.

После смерти Высоцкого он не предал Марину Влади, не отвернулся от неожиданно возникших проблем. Вместе обсуждали, что делать с долгами. И когда встал вопрос: кому этим вплотную заняться, Марина сказала: «Артур, кто, если не ты?» Хотя он отнекивался, она тут же выписала доверенность на имя Артура Макарова. И он взвалил на себя этот крест – выплачивать долги Высоцкого. «37 тысяч 800 рублей, – говорил Макаров. – Продав обе его машины, я выплатил их, и все друзья, товарищи и знакомые… эти выплаты приняли. Лишь скульптор Зураб Церетели отказался получать долг в пять тысяч рублей, заметив при этом, что в Грузии, если умирает друг, то в его семью деньги несут, а не выносят».