Преступление при дворе королевы - Кэролайн Кин

— Я вам гарантирую, — твердо заявил Ромеро, — что фестиваль в Ривер-Хайтсе проходит в последний раз.

ПО СЛЕДУ

Нэнси откинулась на спинку кресла. Почему Ромеро так уверен, что елизаветинскому фестивалю придет конец? И не способен ли он подкрепить свои слова делами?

Долго размышлять ей не пришлось. Ромеро тоже, очевидно, показались подозрительными ее вопросы.

— Я очень занят, мисс Дру. — Он поглядел на часы. — И я уже нарушил свое расписание. Надеюсь, вы сумеете сами найти дорогу к выходу. — И он углубился в лежащие на столе бумаги.

Захлопнув блокнот, лежащий у нее на коленях, Нэнси вежливо поблагодарила Ромеро и вышла из кабинета.

Сидя за баранкой автомобиля, она думала о разговоре с Ромеро. Куда девалась его невозмутимость, когда речь зашла о елизаветинском фестивале? Это ему явно не понравилось.

Она вспомнила подслушанную ею беседу Ромеро с Шоттером. Шоттер категорически отказался сотрудничать с ним… Коммерческие планы Ромеро не могли заинтересовать такого человека, как Шоттер.

Конечно, у Ромеро было достаточно оснований терроризировать фестиваль. Ведь если бы кто-нибудь из актеров пострадал, труппа наверняка решила бы больше никогда не приезжать в Ривер-Хайтс.

Остаток дня Нэнси намеревалась провести дома. Ханна, еще не совсем оправившаяся от ночного происшествия, будет рада ее обществу. Да и ей самой не помешают несколько часов покоя. Необходимо хоть на время отвлечься от фестиваля.

Рано утром в четверг Нэнси проснулась полная решимости действовать. Фестиваль продлится еще только три дня, а таинственный сочинитель записок не разоблачен. После душа она позвонила Бесс. К телефону подошла Джорджи, которая свой выходной день провела на фестивале, помогая Дж. З.. в разных делах.

— Тебя должны бы наградить как супердобровольца, — поддразнила подругу Нэнси.

— Я столько узнала от Дж. З.. про строительство, — устало рассмеялась Джорджи, — что когда-нибудь сама смогу построить себе дом или, по крайней мере, балкон.

— Может, тогда бы ты нашла своего Ромео, — пошутила Нэнси.

Она рассказала Джорджи о встрече с Луисом Ромеро, затем спросила, не произошло ли что-нибудь необычное на территории фестиваля в этот выходной день.

— Дин Бетлен чуть не свел всех нас с ума, — сказала Джорджи. — Всеми командовал, всех поучал и, конечно же, не упускал возможности пожаловаться на то, что ему мало платят.

— Гм, — пробурчала Нэнси, с интересом выслушав эту информацию.

— А знаешь, Джош Форстер хоть и с большим самомнением, но он, пожалуй, единственный, кто способен поставить Дина на место. Не думаю, что Дин его любит, но слушается только его.

— А Мартина вчера была? — спросила Нэнси.

— Ее я видела только один раз, — ответила Джорджи. — Она жаловалась Шоттеру, что кто-то заходил в ее трейлер.

— Что там еще случилось? — встрепенулась Нэнси.

— Извини, Нэнси, но это все, что я знаю. Я слышала, что Мартина и Шоттер о чем-то спорят, но я же не могла стоять рядом и слушать. К тому же мне надо было забивать гвозди и вытирать бокалы…

— Постарайся сегодня не слишком много работать, — посоветовала Нэнси подруге. — Я заеду за тобой и Бесс в половине двенадцатого.

С помощью Ханны Нэнси натянула свое платье с высоким воротником и пышными рукавами, надела на палец кольцо с рубином.

— Пощеголять в таком наряде неделю забавно, — сказала она Ханне, — но я уверена, что теперь и щеголиха не наденет ничего подобного. Попробуй походи в этом тяжеленном наряде целый День!

Заехав за подругами, Нэнси подробно рассказала им о своей беседе с Ромеро.

— Мне надо срочно повидать Филиппа Шоттера, — заключила Нэнси.

Она обрадовалась, застав Шоттера в его трейлере, — он как раз закончил говорить по телефону.

— Заходите, Нэнси, — сказал он приветливо. — Я помню, что обещал с вами поговорить, но, право же, ни одной свободной минуты… — Он взглянул на часы. — Нет, минутку я все-таки для вас выкрою.

— У меня всего несколько вопросов, — сказала Нэнси.

— Конечно, конечно, — произнес Шоттер. — Должен вам сказать, что сочинитель записок совсем меня замучил. — Он слегка понизил голос. — Боюсь, что он хочет кому-то сильно навредить. Не дай Бог, если случится беда… Просто не знаю, что делать! — И он потер нахмуренный лоб. — У меня ощущение, что все это по моей вине.

— Я слышала, Мартина Деври все время говорит о своем контракте с фестивалем. Там что, есть какие-то неувязки?

— Да, знаю, Мартина все еще из-за этого сердится, — устало добавил Шоттер. — Она хотела заключить с фестивалем контракт на два года, то есть на два сезона, каждый из которых длится с апреля по октябрь. И это ее желание понятно! Народ привыкнет связывать именно с нею образ королевы Елизаветы.

— И, я полагаю, она такой двухгодичный контракт не получила?

Шоттер покачал головой.

— Роль королевы Елизаветы была изначально задумана как роль почетная. Мы хотели дать ее актрисе опытной, с солидной репутацией, способной почувствовать дух фестиваля.

— Разве Мартина не отвечает этим требованиям? — с недоумением спросила Нэнси.

— О да, конечно, отвечает. Но поскольку роль была задумана как почетная и не требовала заучивания текста, как в пьесе, мы полагали, что ее могли бы исполнять пе очереди и другие. Многие известные актрисы охотно сыграли бы королеву Елизавету в следующие сезоны. Это было бы для них почетно и приятно.

— Но Мартина с этим была не согласна? — предположила Нэнси.

— Ну, сперва-то она согласилась, — сказал Шоттер. — То есть, по крайней мере, я так думал. Но, изобразив королеву Елизавету в нескольких городах, она стала вести себя так, словно эта роль обещана ей навсегда. Она утверждает, что если бы знала, что роль временная, то не согласилась бы ее исполнять. В конце концов мы условились, что пока она будет играть эту роль все лето, а после мы решим, как быть.

— Это ее удовлетворило?

— Боюсь, что нет, — ответил Шоттер. — Она все твердит, будто я стараюсь выставить ее в дурном свете и ей приходится завоевывать то, что принадлежит ей по праву. Она грозится, что не даст мне об этом забыть. — С минуту он озабоченно помолчал. — Мартина очень талантливая актриса. Я ее уважаю, хотя, мне кажется, она в это не верит.

Директор ненадолго погрузился в размышления. Затем, вдруг спохватившись, посмотрел на часы.

— Опять опоздал! — воскликнул он. — Извините, Нэнси, но мне надо бежать.

— Еще только два вопроса, — сказала Нэнси, когда Шоттер поднялся. — Вы собираетесь заключить с Мартиной длительный контракт?

— Не знаю, — ответил он. — Мы с продюсерами пока обсуждаем это.

— И второй вопрос… Есть ли еще у кого-нибудь ключ от вашего офиса?

— Дж. З.. и Джошу приходится часто заглядывать сюда, — пожав плечами, ответил Шоттер, — но они тогда берут мой ключ. И задерживаются здесь не дольше, чем минут на пять. В течение дня я обычно оставляю дверь незапертой, чтобы члены труппы могли пользоваться телефоном.

Нэнси покинула директорский офис в глубоком раздумье. Шоттер только подтвердил ее подозрения. Мартина затаила обиду на него, а способность Мартины впадать в ярость была всем хорошо известна. Возможно, что если она не уживется на фестивале с труппой, то постарается сделать так, чтобы и фестиваль нигде не мог ужиться.

Вдобавок Нэнси вспомнила, что Мартина жаловалась, будто кто-то заходил в ее трейлер. А вдруг это просто уловка, чтобы отвести подозрения от нее самой? И не кроется ли здесь разгадка истории с паланкином? «Нет, так можно слишком далеко зайти», — одернула себя Нэнси. Ведь вполне возможно, что Мартина говорит правду.

Нэнси так была погружена в свои мысли, что чуть не налетела на Бесс.

— Ох, а я тебя повсюду искала, — сказала Бесс. — Ты не забыла? Мы должны сопровождать королеву во время охоты.

Нэнси и думать забыла о том, что в полдень должна состояться королевская охота. Разумеется, эта «охота» была всего лишь пикником в лесу. Никто не собирался стрелять в настоящих птиц и зверей. Перед зрителями разыгрывалось представление: королевская охота в шестнадцатом веке.

Нэнси и Бесс поспешили присоединиться к процессии, которая уже двигалась к лесу.

Для желающих подкрепиться на земле были расстелены коврики. Для королевы приготовили невысокое кресло, вокруг которого на циновках расселись члены ее свиты. Мартина обмахивалась своим любимым веером с рукоятью, глядя на окружающих с застывшей улыбкой.

«Дворяне» затрубили в охотничьи рога, призывая публику подойти поближе. Один из охотников держал в руке дрессированного ястреба и рассказывал о соколиной охоте в шестнадцатом веке. Тут же прохаживался Джош Форстер, отвечая на вопросы из области истории. Остальные участники труппы демонстрировали зрителям, как охотились в старину.