«Гостья из будущего». Сценарий фильма - Кир Булычев

– Ну не убила, просто убежала.

– Не говори чепухи, – сказала Алиса. – У меня отличная мама. Мне нужно пого- ворить с твоими Колями.

– Алиса, я тебе удивляюсь…

И тут снова тяжелые шаги в коридоре заставляют девочек умолкнуть.

– Я погляжу, – говорит Юлька.

Она соскакивает с кровати, но тут же в коридоре слышны голоса. Они приближа- ются. Входит дежурная сестра Мария Павловна.

– Вы не спите, девочки? – спрашивает она.

– Нет.

– А у меня для тебя, Алиса, большая радость. Тебе все расскажет Александр Бо- рисович.

– Ну, Алиса, тебе повезло! – говорит он. – Готовься к большой радости.

Что-то в Алике Борисовиче не так, как прежде. Посторонний, может, и не заме- тит, но Алиса насторожилась.

– А вы разве не в кино? – спрашивает она.

– Ради такого события можно и кино пропустить.

– Что случилось?

– Одевайся, собирайся, за тобой приехали.

– Но кто мог приехать? Никто не мог за мной приехать, – кричит Алиса. – Никто не знает, что я здесь!

– Твой папочка! Собирайся, скорее, он умирает от нетерпения. И твоя мамочка умирает от нетерпения. Вся твоя семья умирает от нетерпения.

Алик Борисович оборачивается к Марии Павловне и другим, начальственным, таким несвойственным Алику Борисовичу голосом говорит:

– Подготовьте вещи и документы. Пациент выписан.

– Ну как же так, Александр Борисович! – удивляется Мария Павловна – Прямо сей- час, на ночь глядя? Я возражаю.

– Не возражать! – кричит Александр Борисович. – Вы лишаете ребенка родитель- ской ласки.

– Завтра утром, – твердо говорит Мария Павловна. – Согласно правилам. С раз- решения зав. отделением.

– Вы что, меня не знаете?

– Я отлично знаю, Александр Борисович, что на вас это не похоже. Я знаю, кстати, что вы уже час как сменились с дежурства и пошли домой, якобы писать диссертацию.

– А ну, пошла отсюда! Сколько надо приказывать! Ты уволена, мымра!

– Вот это не выйдет, – спокойно отвечает Мария Павловна. – Врачей-то вон сколько, а хорошую сестру попробуйте, поищите.

Александр Борисович не слушает. Он выталкивает в коридор Марию Павловну, а сам втаскивает из коридора толстяка в длинном плаще, шляпе и черных очках.

– Идите, папаша, – говорит он. – Ваша дочка ждет вас с нетерпением.

Алиса насторожилась, отступает к окну.

– Где моя дочка, где мое сокровище? – толстяк топчется посреди палаты, пере- водя взгляд с Алисы на Юльку и обратно. Потом вспоминает и спешит к Алисе:

– Вот моя девочка, вот мое сокровище! Идем домой, в семью!

– Нет! – кричит Алиса. – Не смейте ко мне подходить!

Она вскакивает на кровать и отступает от толстяка.

– Вы не мой отец!

– Стойте! – вмешивается Юлька. – А то я сейчас буду кричать, а вы даже не представляете, как я умею кричать.

– Погоди, погоди, – вмешивается Алик Борисович. – У вашей дочки была травма, сотрясение мозга, в документах написано, я сам глядел. Она все позабыла. И па- почку своею позабыла. Сейчас мы вместе вспомним папочку и поедем домой. А ты, Юля, не кричи, зачем кричать? В соседних палатах спят больные дети, зачем их будить?

– Алиса, неужели ты так больна, что забыла дорогого папочку? – вопит толстяк.

– Ты забыла, как я качал тебя на этих руках. (Он протягивает вперед руки.) Ты забыла, как мы славно веселились с тобой на бете Сириуса?

При последних [словах] Алик Борисович дергает толстяка за рукав, и тот спох- ватывается:

– Прошу прощенья, – говорит он. – Забылся.

– Погодите, – кричит Юлька, увидев, что толстяк надвигается на Алису. – Мо- жет, ошибка. Надо доказать, что он ей отец. Покажите ваш документ.

– Есть у меня документы! – толстяк достал из брюк стопку бумажек и стал ма- хать перед носом Юльки, иекоторые бумажки посыпались на пол, но никто не обра- тил внимания.

– Девочка, а ты не вмешивайся, – говорит Алик Борисович. – Мы еще разберемся, как ты сюда попала. Алиса, не теряй времени, вставай и пошли. Нам некогда.

Алисе удалось увильнуть от рук толстяка, и тот ткнулся в стену.

– Скорее, идиот! – крикнул Алик Борисович. – Сейчас все проснутся.

– Они заодно! – догадалась Юлька. – Алиса, осторожнее!

– Конечно, заодно, я давно догадалась, – отвечает Алиса. – Ты только погляди на ботинки Алика Борисовича.

Алиса была права. Оба ботинка Алика Борисовича были на правую ногу.

– Что такое? – удивился Алик и поглядел на свои ноги.

И тут случилось совершенно невероятное: правый ботинок на левой ноге шевель- нулся и превратился в левый.

Пока все смотрели на ботинок, толстяк умудрился схватить Алису. Он прижал ее к боку и зажал рот.

– Доченька, – бормотал он при этом тупо. – Доченька…

Толстяк отступил к двери, Алик Борисович блокировал путь дежурной сестре, и тогда Юлька решилась на отчаянный поступок. Как тигрица, она присела и прыгнула с кровати на толстяка и вцепилась ему ногтями в щеку.

При этом Юлька издала боевой клич индейцев, да такон громкий, что оконное стекло вылетело наружу, все больные проснулись, вороны поднялись с деревьев и с деревьев посыпались листья.

Толстяк от неожиданности упал и выпустил Алису, на корточках кинулся к двери и исчез.

Алик Борисович с криком:

– Ты куда, трус! – кинулся за ним.

– Как мы их, – сказала Юлька, сидя на полу.

– У тебя швы не разошлись? – спросила Алиса, сидя напротив нее.

Тут вбежала Мария Павловна в сопровождении ночного врача.

Они увидели, что окно выбито, ваза с цветами разбита, в палате полный раз- гром, а больные сидят на полу.

– Девочки! – закричала сестра. – Это же совершенно не по правилам! Вы про- студитесь!

В коридоре кто-то громко спрашивает:

– Где взрыв?

– А где Александр Борисович? – спросила Мария Павловна.

– Он в кино, – отвечает Юлька.

– А твой папа, Алиса?

– Наверное, тоже в кино, – смеется Алиса.

– Девочки, сейчас не место и не время шутить.

– А мы и не шутим.

– Пал Сергеевич! – обращается сестра к ночному врачу. – Я была свидетелем странной сцены… Наш врач Александр Борисович привел с собой отца этой девоч- ки, вы же знаете – амнезия…

Ночной врач кивает головой.

– Однако я категорически отказалась проводить выписку в вечернее время и по- шла к вам.

– Никакого Александра Борисовича не было, – вдруг говорит Алиса.

– Как не было?

– Вы можете его завтра спросить, – говорит Алиса. – Он сейчас в кино.

– Но я собственными глазами! – возмущена сестра.

– Если Марии Павловне все показалось, то кто разбил стекло и вазу? – спраши- вает ночной врач, оттесняя из палаты любопытных.

– Ужасный порыв ветра! – говорит Алиса. – Шквал. Правда, Юлька?

Юльке ничего не остается, как согласиться.

– Правда, – вздыхает она.

Поэдний вечер.

Темные тени – Коля и Фима – крадутся к выселенному дому.

– Я тебя в последний раз предупреждаю, как друг, – говорит Фима. – Здесь за- сада.

– Все равно надо попробовать. В крайнем случае, я положу миелофон в кабине – кто будет ехать в будущее, заметит.

– А если пираты поедут?

– Ну, тогда я только смотаюсь в будущее, на минутку, там в зале подожду…

– Тшшш.

Они подходят к дверям. И замирают. Никакой двери в подвал нет. Голая старая стена, кое-где покрытая паутиной.

– Фим, – говорит Коля.

– Чего?

– Тут была дверь.

– Не было тут никогда двери. Видишь, паутина.

– А куда лестница ведет?

– Не знаю.

– Ты что думаешь, я здесь не был?

– Слушай, пошли отсюда. Хватит, а? Поздно.

Коля стучит по стене. Звук глухой, словно там, дальше, земля.

– Ну, если ты мне не веришь, то собственным глазам хоть веришь? Проходила здесь женщина из будущего?

– Какая-то женщина проходила.

– А куда делась?

– Телепортировала.

– Чего?

– А у них это просто. Взяла и телепортировала. В Индию.

– Нет, – говорит Коля. – Ее специально присылали нас искать. Нас всех. А что- бы не было случайностей, они эту дверь замуровали. Против дураков, которые суют свой нос куда не надо.

– Ясное дело, тебя ищут. Сейчас там, в двадцать первом веке твой словесный портрет собирают.

Коля еще раз стучит по стене.

Они идут к двери на улицу, но дойти до нее не успевают.

Дверь приоткрывается. На этот раз резко, с шумом. Коля гасит свет фонарика. Сначала появляется темная спина. Потом человек разворачивается, прикрывая рукой пламя свечи. При неверном свете свечи можно разглядеть, что пришли два человека

– толстяк в желтых трусах и черной майке – поверх белый халат. Шляпа набекрень. Второй человек маленький, худой, и плаще и черных очках. Маленький крутит ост- рым носом. Потом говорит что-то на непонятном языке. Толстяк отвечает тонким голосом.

– Они, – шепчет Коля.

Фима с Колей бросаются вверх по лестнице.

Пираты медленно, продолжая спорить, поднимаются за ними.

Ребята у окна.

– Прыгай, – командует Коля.