Тайна старого замка - Ирина Волк

— А эсэмэска Хомутовой?

— Ты смеешься надо мной! Может, она сама себе отправила, — и, предваряя возражение, предположил: — Для придания себе значимости или для пиара.

— Но…

— Знаю! Тем не менее в ее адрес никаких угроз не поступало, посмертная записка с признанием Иволчева имеется, результаты экспертизы тебе известны. Этого достаточно.

Воронцов понимал, что Чистяков спорит с ним не из-за упрямства и не из нежелания заниматься делом подмосковной мэрии: он лишь требует четких доказательств необходимости проверки, провоцируя своими едкими замечаниями. Есть определенные правила, основанные на типичной ситуации. Алгоритм. Их выполнение обеспечивает решение поставленных задач по раскрытию и расследованию преступления. И генерал ждал — терпеливо ждал! — когда Воронцов четко и однозначно опишет ему последовательность своих будущих действий. Но именно этого Владимир и не мог. Ему приходилось действовать почти вслепую.

Чтобы с честью выйти из сложившейся тупиковой ситуации, требовался настоящий «мозговой штурм».

— Иди, — устало сказал генерал, — подумай еще.

Погода испортилась — как раз под стать настроению. Над городом повисли тучи, грозя опрокинуться на столицу не жизнерадостным весенним ливнем, а скучным мелким дождичком, нудной моросью, способной довести до скрежета зубовного даже самого солнечного оптимиста. Привычный шум улицы, еще недавно звонко врывавшийся в кабинет сквозь открытое окно, стал глухим и как будто зловещим, идущим эхом из какого-то глубокого колодца. Все словно притаилось, застыло в тревожном ожидании.

Дверь тихонько скрипнула. В образовавшуюся щель просунулась голова Шарова:

— Свободен, шеф?

— Заходи.

Николай быстро скользнул в кабинет. Судя по бравому виду — грудь колесом, плечи развернуты, голова высоко поднята, — день он провел не впустую.

— Ну, излагай.

— Времени маловато было, — как бы оправдываясь, начал Шаров, — но я старался. Не по всем направлениям, конечно, но кое-что имеется.

— Например?

— Например, Фонд поддержки матерей-одиночек. Президентом этого фонда была некая Ирма Флорина. В девичестве Скрипова.

— Сестра?

— Именно. Так вот, семь лет назад этот некоммерческий фонд занимался весьма выгодным бизнесом. Наживался на путевках в санатории и дома отдыха. Завершилась эта деятельность тем, что одно из отделений Фонда социального страхования РФ обвинили якобы в хищении денег, выделенных на детский отдых.

— А на самом деле?

— А на самом деле речь шла о средствах, которыми распоряжалось руководство Фонда поддержки матерей-одиночек, оно продавало путевки, в том числе и этому отделению Фонда социального страхования. Затем — очень быстро кстати — сотрудничество прекратилось…

— Но из-за схожести названий, — понял Владимир, — их просто спутали.

— Верно. А договор между фондами, хоть и давно расторгнутый, играл ключевую роль в отработанной схеме хищений, действовавшей на протяжении нескольких лет. На него ссылались мошенники. Выглядело это так. Региональное отделение Фонда социального страхования перечисляло деньги в Фонд поддержки из расчета пятьсот рублей в день на ребенка. А тот переводил в детские учреждения только половину. Разница уходила на счета фирм-однодневок, зарегистрированных на подставных лиц. Когда договор расторгли, схема изменилась. Представители некоммерческого фонда стали навязывать руководителям домов отдыха договоры на оказание неких консалтинговых услуг. Причем плата за них была все та же — половина перечисленных. Те, кто отказывался от этого сотрудничества, вообще лишались бюджетного финансирования. Сейчас фонд прекратил свое существование. Флорина живет за границей.

— А какое отношение имел к нему Скрипов?

— Похоже, он был одним из его основателей и мозговым центром. Кроме того, этот господин, как я полагаю, через другие фирмы маскировал схемы по выводу денег.

— А в Фонде социального страхования на это беззаконие, мягко говоря, закрывали глаза?

— Видимо, кто-то из чиновников тоже получал с этого доход. Это все?

— Пока — да. Но еще по строительной фирме кое-что наклюнулось. Сейчас еще рано говорить, но зацепки появились. Времени бы побольше…

— Вот этого у нас как раз и нет. Но все равно молодец. Продолжай.

Дверь за Шаровым закрылась, распечатка с материалами по фонду аккуратно легла в сейф, можно уходить. Но Воронцов продолжал сидеть, тяжело опустив подбородок на сжатые в замок руки.

Всего лишь какой-то мелкий фондик, а даже и в нем умудрились нахапать десятки миллионов. А сколько из них ушло на подкуп чиновников? И всем было плевать, что наживаются на детском горе — безотцовщине… И таких фондов, фирм и фирмочек по всей стране — тысячи: одни гиганты, другие — совсем мелкие, но суть у них одна. Да уж, российская экономика без коррупции — это что-то из области фантастики, к сожалению.

Телефонная трель. Звонкий голос Наташи:

— Едем к Ксюше. Мише сегодня полгода! Я уже накупила подарков… Буду у тебя через полчаса.

Глава 7

Ничто не ново под луной

Заснувшего именинника уже давно унесли в детскую, со стола убрали остатки праздничного пиршества, уехали немногочисленные гости. Ксюша, Наташа и Володя сидели в маленькой дубовой гостиной у камина. За окнами шумел дождь, шелестели деревья, сгибаясь под шквальными порывами ветра. А внутри дома было мирно и уютно, тихо потрескивали полешки, медленно оплывал воск со свечей, искорки пламени весело переливались на гранях хрустальных бокалов с рубиново-красным вином.

— А знаешь, Наташка, — неожиданно сказала Ксения, — у Бальтазара Коссы была в жизни еще одна женщина.

Владимир непонимающе посмотрел сначала на Ксению, потом на Наташу.

— Мы выяснили кое-что интересное про Ксюшины развалины, — пояснила Наталья и пересказала романтическую историю папы-пирата и загадочного Гейдельбергского замка. — Мы с тобой были там, помнишь?

Володя улыбнулся. Да, он хорошо помнил этот замок, где так легко с головой погрузиться в атмосферу седого Средневековья. Рыцарские доспехи, мечи, портреты королей, статуи рыцарей — то, что всегда казалось далеким и нереальным, вдруг предстало перед глазами, захватило воображение и заставило остро почувствовать дух того далекого времени. Он живо представил старинную готику Рупрехтбау, библиотеку, Женскую башню и Кенигзаль — королевский зал. А еще музей алхимии в подвале замка, где в одном ряду с целебными настойками и отварами в старинной итальянской и немецкой аптечной посуде стояли зловещие пробирки и реторты со смертельными ядами и колдовскими зельями. И конечно, знаменитая бочка, привлекавшая алчные взгляды посетителей-мужчин. Видимо, пьянство, хоть и считалось грехом, было в чести у курфюрстов Пфальцских.

— Так что за загадочная женщина? — обернулась Наталья к Ксюше.

— Не загадочная — роковая.

Это была не любовь — болезнь. Кипящая как раскаленная лава страсть, безумное наваждение, терзающая душу паранойя. Томящимся в преисподней, глядя на нее, становилось страшно.

С первого его взгляда, с первого его прикосновения, с первого его слова она поняла — это навсегда. Боль и страдания, рай, обернувшийся адом, и адская мука, сулящая райское наслаждение. Здесь, на земле, и потом — Там, под землей. Именно Там, потому что небеса закрыты для нее навечно. И это не закончится никогда. А она ни за какие блага не согласится ничего изменить. Только рядом с ним, любой ценой!

Он был бандитом. Он был ханжой и казнокрадом. Он брал и давал взятки. Он торговал должностями…

Пират, гроза южных морей, последний из древнего рода римских патрициев

Он был умен. Он был отважен. Он был щедр и верен в дружбе. Он был прекрасен и грозен, как архистратиг Михаил. Он был неотразим…

Перед ним не устоял никто.

А он не устоял перед силой ее любви!

Впрочем, иначе не могло и случиться — Богом ли, дьяволом ли — они были созданы друг для друга: она — страстная и загадочная, как темная итальянская ночь, и он — брутальный и горячий, как южный знойный день. Хрупкая девушка в мужском костюме, дочь властителя Вероны, Яндра Капистрана делла Скала, и пират, гроза южных морей, последний из древнего рода римских патрициев, насчитывающих за собой почти две тысячи лет истории, Бальтазар Косса.

Еще четырнадцатилетним мальчишкой впервые ступив на борт пиратского судна своего брата, он понял, что оказался в своей стихии. Обогащаться — все равно каким способом: убивая, грабя, беря пленных и возвращая их за выкуп. И еще — познавать женщин, выбирая себе все новых и новых прекрасных любовниц…