Сумма теологии. Том XII - Фома Аквинский

Вопрос 84. О ТАИНСТВЕ ПОКАЯНИЯ

Теперь нам надлежит рассмотреть таинство покаяния. Мы исследуем, во-первых, само покаяние; во-вторых, его следствие; в-третьих, его части; в-четвертых, получателей этого таинства; в-пятых, подобающую служителям власть ключей; в-шестых, совершение обряда этого таинства.

Первое исследование будет двояким: [мы рассмотрим] во-первых, покаяние как таинство; во-вторых, покаяние как добродетель.

Под первым заглавием наличествует десять пунктов: 1) является ли покаяние таинством; 2) о присущей ему материи; 3) о его форме; 4) необходимо ли для этого таинства возложение рук; 5) необходимо ли это таинство для спасения; 6) о его отношении к другим таинствам; 7) о его установлении; 8) о его продолжительности; 9) о его непрерывности; 10) о том, может ли оно быть повторено .

Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ПОКАЯНИЕ ТАИНСТВОМ?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом. Возражение 1. Кажется, что покаяние не является таинством. Ведь сказал же Григорий, что «таинствами являются крещение, конфирмация, а также тело и кровь Христовы; они называются таинствами потому, что божественная сила прикровенно соделывает спасение под покровом телесных вещей». Но ничего подобного в покаянии нет, поскольку в нем не используются телесные вещи, под [покровом] которых сила Божия соделывает наше спасение. Следовательно, покаяние не является таинством.

Возражение 2. Далее, таинства Церкви сообщаются служителями Христа, согласно сказанному [в Писании]: «Каждый должен разуметь нас как служителей Христовых и домостроителей тайн Божиих» (1 Кор. 4:1). Но покаяния не сообщаются служителями Христа, а внутренне внушаются человеку Богом, согласно сказанному [в Писании]: «Когда я был обращен – я каялся» (Иер. 31:19). Следовательно, похоже, что покаяние не является таинством.

Возражение 3. Далее, в таинствах, которые рассматривались выше, как явствует из того, что было там сказано (66, 1), есть нечто, что является только таинством, нечто, что является действительностью и таинством, и нечто, что является только действительностью. Но в покаянии ничего подобного нет. Следовательно, покаяние не является таинством.

Этому противоречит следующее: покаяние, как и крещение, сообщается ради очищения нас от греха, в связи с чем Петр сказал Симону Магу: «Покайся в сем грехе твоем» (Деян. 8:22). Но мы уже показали (66, 1), что крещение – это таинство. Следовательно, по той же самой причине является таинством и покаяние.

Отвечаю: как говорит Григорий, «таинство состоит в священном акте, посредством которого исполняется нечто такое, что понимается нами как обозначающее святость сообщаемого». Но очевидно, что в покаянии и со стороны кающегося грешника, и со стороны отпускающего священника исполняется нечто такое, что указывает на святость, поскольку кающийся грешник словом и делом обнажает свое сердце, отрекаясь от греха, и точно так же священник словом и делом в отношении кающегося обнаруживает дела прощающего грехи Бога. Отсюда очевидно, что практикуемое Церковью покаяние является таинством.

Ответ на возражение 1. В широком смысле слова под телесными вещами можно понимать также и внешние телесные действия, которые для этого таинства являются тем же, что и вода для крещения или елей для конфирмации. Здесь нужно иметь в виду, что некоторая телесная материя внешне используется в тех таинствах, в которых сообщается превосходящая меру любого человеческого акта исключительная благодать, а именно в крещении, которое сообщает полное отпущение всех грехов в отношении и вины, и наказания, в конфирмации, в которой даруется полнота Святого Духа, в соборовании, в котором сообщается совершенное духовное здоровье, которое как из внешнего начала черпается из добродетели Христа. Поэтому имеющие место в этих таинствах человеческие акты являются не тем, что сущностно необходимо для таинства, а [всего лишь] расположениями к нему. С другой стороны, в тех таинствах, следствия которых соизмеримы с тем или иным человеческим актом, как это имеет место в случае покаяния и брака, чувственный человеческий акт подменяет собою материю. Нечто подобное мы наблюдаем в медицине, поскольку одни лекарства, например пластыри и снадобья, применяются внешне, другими же являются действия желающего исцелиться человека, например определенные упражнения.

Ответ на возражение 2. В содержащих телесную материю таинствах эта материя должна использоваться служителем Церкви, который выступает от лица Христа, тем самым обозначая, что совершенство действующей в таинствах силы исходит от Христа. Но в таинстве покаяния, как мы уже показали, место материи занимают человеческие акты, каковые акты последуют внутреннему побуждению. Поэтому материя используется не служителем, а внутренне действующим Богом, тогда как служитель дополняет таинство, отпуская грехи покаявшегося.

Ответ на возражение 3. И в покаянии есть нечто, что является только таинством, а именно внешние действия, исполняемые как кающимся грешником, так и отпускающим грехи священником; нечто, что является действительностью и таинством, [а именно] внутреннее раскаяние грешника; а то, что является действительностью, но не таинством, – это отпущение греха. Первое из перечисленного является причиной второго, а первое и второе вместе – причиной третьего.

Раздел 2. ЯВЛЯЮТСЯ ЛИ ГРЕХИ НАДЛЕЖАЩЕЙ МАТЕРИЕЙ ЭТОГО ТАИНСТВА?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что грехи не являются надлежащей материей этого таинства. В самом деле, в других таинствах материя посредством произнесения тех или иных слов освящается, после чего освященное производит следствие таинства. Но грехи освящать нельзя, поскольку они противны следствию таинства, а именно благодати, которая упраздняет грех. Следовательно, грехи не являются надлежащей материей этого таинства.

Возражение 2. Далее, Августин в своей книге «О пользе покаяния» говорит: «Никто не может начать новой жизни, если не раскается в прежней»[229]. Но к прежней жизни относятся не только грехи, но и наказания нынешней жизни. Следовательно, грехи не являются надлежащей материей покаяния.

Возражение 3. Далее, грех является или первородным, или смертным, или простительным. Но таинство покаяния не направлено ни против первородного греха, поскольку он устраняется крещением, ни против смертного греха, поскольку он устраняется исповедью грешника, ни против простительного греха, который устраняется биением в грудь, окроплением святой водой и тому подобным. Следовательно, грехи не являются надлежащей материей покаяния.

Этому противоречат следующие слова апостола: «[Чтобы не оплакивать мне многих, которые согрешили прежде и] не покаялись в нечистоте, блудодеянии и непотребстве, какое делали» (2 Кор. 12:21).

Отвечаю: материя бывает двоякой, а именно ближайшей и отдаленной; так, ближайшей материей статуи является металл, в то время как отдаленной материей – вода. Затем, мы уже говорили (1) о том, что ближайшая материя этого таинства – это акты кающегося, материей каковых актов являются грехи, о которых он сокрушается, которые исповедает и за которые воздает. Таким образом, из этого следует, что грехи являются отдаленной материей покаяния и предметом не одобрения, а отвращения и упразднения.

Ответ на возражение 1. В этом аргументе речь идет о ближайшей материи таинства.

Ответ на возражение 2. Прежняя жизнь, будучи субъектом смерти, является объектом покаяния в отношении не наказания, а связанной с ним вины.

Ответ на возражение 3, В некотором отношении покаяние связано с каждым видом греха, но по-разному. Так, надлежащим образом и по преимуществу покаяние имеет дело с актуальным смертным грехом; надлежащим образом, поскольку в прямом смысле слова мы считаемся раскаивающимися в том, что мы совершили по собственной воле; по преимуществу, поскольку это таинство было учреждено в первую очередь для очищения от смертного греха. Покаяние имеет дело с простительными грехами надлежащим образом в той мере, в какой они совершены по нашей собственной воле, но это не является главной целью его учреждения. Что же касается первородного греха, то покаяние не относится к нему ни по преимуществу, поскольку против него определено не покаяние, а крещение, ни надлежащим образом, поскольку первородный грех совершен не по нашей собственной воле, если только не рассматривать волю Адама как нашу, в каковом смысле апостол говорит: «В нем все согрешили» (Рим. 5:12). Однако покаяние может иметь дело с первородным грехом, понимаемым расширительно как отвращение к прежним грехам (так в книге «О пользе покаяния» использует этот термин Августин).