(не) Твоя - Анель Авонадив

застилает глаза. Вскакиваю и быстрым шагом следую к гардеробу. В сторону Алана не смотрю. Если ему так важна эта женщина, то мне тут делать нечего.

На улице ледяной ветер мгновенно остужает мой порыв. Холодный ветер лижет щеки, кутаюсь в шарф. В моем кармане звонит телефон, но я упрямо иду по направлению к метро. Телефон не умолкает, останавливаюсь, нажимаю кнопку приема вызова. Не успеваю произнести и слова, слышу грозный голос Алана:

— Вернись сейчас же! — часто дышу, сдерживая слезы обиды

— Не хочу вам мешать, Алан Козлинович, развлекайтесь, — я понятливая

— Я сказал вернись в ресторан! — его угрожающий тон вызывает у меня мурашки

— Нет! — отключаю вызов и ускоряю шаг. И не надо со мной так разговаривать! Пусть считает меня истеричкой, но мне его игры с другими женщинами не нравятся.

Алан догоняет меня в тот самый момент, когда я стоя у касс, считаю монеты. Он резко выдергивает меня из очереди. Вырываюсь, но бесполезно, ему удается оттащить меня в сторону. Тру место захвата

— Не трогай меня, — отхожу на расстояние.

— Ты мне снова решила вынести мозг? — молчу и смотрю на свою обувь и его начищенные до блеска ботинки

— Лейла моя коллега, — поднимаю глаза и вижу что на его лице играют желваки, — объясни мне что произошло в твоей голове?

— Ничего, — мне нравится что Алан воспринимает эту женщину как коллегу. А еще то что он пришел за мной. Я хочу чтобы он меня забрал. Да, я истеричка, но я люблю его.

— Алена…, - он сокращает расстояние, идет ближе, мои губы растягиваются в улыбке, я нужна ему, —

— Твоей заднице пиздец, — рывок и я в его объятиях, втягиваю в себя его опьяняющий запах, для меня его слова звучат не как угроза, он не сделает мне больно

— В каком смысле?

— А в каком хочется? — улыбаюсь, я знаю какой он извращенец,

— Иди сюда, Алена, — улыбаюсь прикусывая губы, сдаюсь ему. Он тихо смеется, наблюдая как падаю в его объятия, обнимая за шею

Погружаюсь в плен его красивых глаз. Его ладони обнимают мой затылок, смотрю на его губы снизу вверх. Он большими пальцами гладит мою кожу. Затем склоняет голову и целует. Закрываю глаза и отдаюсь в плен его губ.

— Ты в курсе что ведешь себя как истеричка? — его губы щекочут мои щеки

— С тобой по-другому не получается, — встаю на носочки и обнимаю его шею

— Больше так не делай, поняла? — он вздыхает

— А то что? — не дает мне договорить, получаю шлепок по ягодице, и затем только Алан накрывая мои губы своими, целует, демонстрируя окружающим страсть, вторгается языком, захватывает все пространство. По венам мгновенно растекается возбуждение

Грубый поцелуй искрами проходит по коже и находит отклик спазмом внизу живота. Сердце предательски стучит отбивая чечетку.

— Здесь люди, — говорю ему в губы, мгновенно считывая безумное желание в его красивых глазах. Алан молча отстраняется, берет мою ладонь и ведет к машине.

Пока идем до машины, сообщает о том что никаких ресторанов, что едем в квартиру, терять время он не хочет, закажем на дом доставку. Протестую, я ведь могу приготовить. Алан открывает мне дверку и дождавшись пока сяду, отклоняет мою инициативу, говоря что этого пока не требуется. В салоне авто на приборной панели букет красивых цветов. Это мне. Медленно ныряю лицом в крупные бутоны и таю от аромата роз, наблюдая как быстро Алан обходит машину, садится рядом. Если бы не улыбка на его губах я бы подумала что он еще злится за то что я убежала.

Закрываю глаза, трусь кожей о нежные лепестки.

— Спасибо, что даришь мне нечто важное, и я не про цветы, — Алан заводя мотор уточняет

— Поясни подробнее что ты имеешь в виду?

— Ты каждый раз даешь мне понять что я важна для тебя, — Алан держит обе руки на руле, на меня не смотрит, ничего не комментирует. Его манера вождения хоть и агрессивная, но он всегда держит дистанцию, контролируя ситуацию на дороге. В воздухе нарастает напряжение, ощущение будто я сказала что-то не то или не так

— Алан? — первая прерываю молчание

— Ммм?

— Кто я для тебя?

— Что за вопросы?

— Я хочу знать какое место занимаю в твоем сердце, — запинаюсь, потому что в горле образуется комок величиной с гору, мне трудно говорить, выдавливаю из себя, — я не хочу быть девушкой которая скрашивает вечера, я хочу, — замолкаю кусаю губы, потому что не знаю как сказать что нуждаюсь в нем уже так сильно. И что влюбилась как дура.

— А ты вывезешь, Алена? — его вопрос ставит меня в тупик

— Что, прости?

— Спрашиваю вывезешь быть кем то больше?

— Да, — мой голос дрожит, — для меня главное чтобы ты кроме меня ни с кем не был

— Алена, кроме тебя никого нет, — он вздыхает, — быть со мной, это значит жить по моим правилам, а это не такая простая задача как может показаться на первый взгляд, так что думай прежде чем высказывать свои желания

— Я готова, Алан, я на все готова, я люблю тебя, — поворачиваюсь и пытаюсь понять о чем он думает, — ты меня проверил, получил мою девственность, разве это не доказательство принадлежности?

— Нет, этого недостаточно, нужна покорность, у тебя ее нет, — чувствую как начинаю злиться, — девушки, которые воспитываются в наших традициях никогда не понесутся из ресторана в неизвестном направлении

— А что мне было делать? — облизываю пересохшие губы, — эта курица вешалась на тебя и не скрывала этого!

— Ты пиздец какая милая когда ревнуешь, — его тональность мне не нравится

— Мне стало неприятно! Ты хочешь чтобы я смотрела как ты стоишь в компании других женщин?

— Алена с той девушкой я работаю, как и вообще большую часть времени занят делами, о которых тебе лучше не знать, и да, — он делает акцент на последнем слове, — я хочу чтобы ты сидела там где я тебя оставил и покорно меня ждала!

— Она готова была тебя там раздеть, — замечаю как Алан поджимает губы

— Это твои фантазии, — машина притормаживает на повороте, Алан разворачивает корпус своего тела и слегка склонив голову на бок сверлит меня взглядом, — чего ты боишься, Алена, к чему эти истерики?

— Много чего, боюсь что поиграешь и бросишь, что найдешь у себя на родине еще одну невесту, — Алан качает головой как будто это невозможно, но я уже ничего не знаю, — я хочу быть единственной, разве я многого прошу?!

— У нас не встречаются Алена, у нас женятся, — его серьезное выражение лица не оставляют сомнений, во мне