Гроза над Миром - Венедикт Ли

– Отвалите…

– Мы пожалеем, что Наоми не умерла?

– Да. И будет поздно. Я не намерена бороться дальше. Если она сохранит хоть каплю совести, то когда-то станет судьей самой себе.

Когда я вернулся, Пини дремала на постели Наоми, а сама она, сидя на краешке, косилась на меня.

– Вы с ней любовью занимались так долго?

– Читали друг другу Евангелие. Я – от Рона Гаяра о милости к падшим, она – от Бренды Картиг о бедствиях грядущих.

– И кто уверовал?

«Каждый остался при своем», – хотел ответить я, но поперхнулся словами. Только теперь заметил: чувство юмора Наоми вроде бы сохранила, но за все время со своего воскрешения не улыбнулась ни разу.

Далеко в городе разорвался очередной снаряд. Залпы к вечеру стали реже, но приобрели зловещую регулярность.

– Треть орудий ведет огонь, у остальных охлаждают стволы, – равнодушно заметила Наоми и вдруг попросила: – Помогите мне, – снова усаживаясь в позу лотоса, лицом к узкому, выходящему на север, окну.

– Отворите окно. Пини, встань. И… мне нужно два источника открытого огня с отражателями, – она выражалась странно, но я понял.

Велел Пини принести пару свечей и два зеркала. Свечи зажгли, как просила Наоми, по обе стороны на уровне ее головы, позади каждой поместили зеркало. Наоми сидела молча, крайне сосредоточенная, уставившись в темноту за окном. Дыханье ее становилось все реже и, вдруг, она без чувств повалилась на постель.

Пини с криком рванулась к ней, я тоже поспешил на помощь, досадуя, что позволил вовлечь себя в дурацкий оккультный опыт. То, что Наоми не вполне соображает, что делает, к сожалению, стало очевидным. Пришлось повозиться, пока я привел ее в чувство, хотя это и оказалось гораздо легче, чем возвращать ее к жизни накануне. Температура тела у нее упала, пульс стал нитевидным. Когда она очнулась, я тактично объяснил, что чего бы ни хотела она добиться своими странными экспериментами, они ей сейчас не под силу. Наоми согласно прикрыла веки.

– Не получилось. Не достаю.

И, после паузы:

– Позовите Гордея.

Когда тот вошел, Наоми заговорила уверенней.

– Друг мой… Как вы это сделаете, не знаю, но это необходимо.

– Слово Великого Чистильщика – закон.

Она мягко спросила:

– В самом деле, веришь, что я – Тойво?

– Может – верю, может – нет. Но ты нам подходишь.

– Хорошо. Собери самых отчаянных. Проберитесь на Северную заставу. Убейте Арни.

Большой игломет оказался слишком тяжел для рук Тонки.

– Положи, – сказал Вага.

Он полулежал, полусидел на груде подушек лицом к двери. Правая рука уже достаточно слушалась, и он время от времени ощупывал в кармане халата согретую теплом ладони рукоятку револьвера.

С исчезновением Бренды и Джено система охраны Гнезда разладилась совершенно. Часть бойцов испарилась неведомо куда, остальные, хмурые и злые, тоже разрывались между долгом и желанием «сделать ноги». Во всяком случае, вход в покои первого адмирала больше никто не охранял. Тонка сама задвинула тяжелую дверь и закрыла на внутренний замок. Верная девочка еще оставалась с ним. Да Дина, готовившая еду. Но сегодня она с утра не показывалась.

В городе рос страх, Тонка сказала, что видела, как Большая бухта вся забита судами, спешащими отойти от берега. Свершилось. Пылающий местью Арни, обманув противостоящих ему плоскоголовых стратегов Габа и Джено, готовился занять Вагнок.

– Положи игломет, дурочка моя хорошая… – Вага попытался встать, но мешала сильная слабость.

– Они могут ворваться в Гнездо!

– И ты одна его защитишь… Спасибо тебе. За меня не бойся – я прожил жизнь, как хотел и ни о чем не жалею.

Длинная фраза его утомила, он прикрыл глаза, и в темноте перед ним медленно завращались огненные круги. Он не видел, как Тонка тихо положила игломет у расстеленного на полу матраса – все последние дни она чутко спала здесь рядом со своим первым мужчиной. Сняла простыню и, намотав на руку, подошла к узкой высокой дверце в стене. Отворила ее. Там не было ничего похожего на потайной выход, лишь тянулся свитый из стальных нитей сдвоенный вертикальный трос.

Тонка с усилием вцепилась в него, стягивая вниз, при этом парная нить троса потянулась наверх. Через минуту в темный проем спустилось смятое от скольжения в тесной трубе черно-желтое полотнище. Тонка, ломая ногти, пыталась разжать удерживающие его металлические кольца, а потом просто обрезала ткань своим острым маленьким стилетом. После развернула простыню и стала прилаживать ее вместо распростертого на полу флага Ваги.

– Если ветер переменится – облако накроет нас самих, – Дерек нервничал. – Дыхательных масок всем не хватит.

– Главные силы отводим за холмы, пусть поджидают Габа, он вот-вот нас настигнет. А остальным – черт не брат. Мы же с тобой не боимся умереть?

– Так-то оно так…

Дереку претила мысль о том, что завтра они (если повезет) покончат с Вагноком. Отравить газом сто тысяч человек, именно столько их осталось на сегодня в столице Острова – не шутка. Зато Гана наложит свою сильную руку на Остров, а обеспечить это – задача Дерека. Так сказал Совет. И потому завтра он со своим сумасшедшим другом будет наблюдать, как желто-зеленое облако окутает город. Может, кто из жителей и отсидится в подвалах… Вага настоящий идиот, что собрал столько химии в одном месте – Арни захватил ее всю.

Дерек ушел и Арни остался в палатке один. Лампу пригасил, он в темноте видит и так. Упал навзничь на узкую, короткую для него походную койку, руки подложив под голову. Завершив месть, он покончит с собой, давно так решил. Только бы не повторилось снова, как три часа назад, когда тихий, родной голос шепнул совсем близко: «Смирись…» С хриплым стоном Арни поднялся. Хватит! Никого здесь не было, и нет, слова звучали в его мозгу – болезненная, рвущая душу галлюцинация. Отдернул полог, вдохнул душно пахнущий прелой травой воздух. Замер, приглядываясь. Тень на фоне безлунного неба имела очертания человека.

Резко пригнулся, и летящее в грудь лезвие вспороло рубаху на спине. Упал ничком, откатившись в сторону, стрела игломета с силой воткнулась в землю рядом с его головой. Люди, желавшие его убить, тоже видели в темноте. Серия легких ударов: пинк… пинк… – это стрелы рвали ткань палатки. Где… (страшное богохульство) его охрана? Арни хотел крикнуть: «Ко мне!», но на спину ему кто-то прыгнул. Арни извернулся, сбросил врага, револьвер в кармане… достать… Револьвер свой он оставил под одеялом в палатке, а в руке сейчас держал непонятную игрушку, что отдала ему Ханна. Память о Наоми. Только ее крепкие пальчики с обкусанными ногтями знали, как держать это странное оружие. Тело Арни еще помнило маленькие, жесткие ладони…