Очерки Петербургской мифологии, или Мы и городской фольклор - Наум Синдаловский

Вы знаете Рабиновича, который жил напротив «Большого дома»? Так вот, теперь он живет напротив.

«Что выше – ОГПУ или Исаакиевский собор?» – «Конечно ОГПУ. С Исаакиевского собора виден Кронштадт, а из ОГПУ – Соловки и Сибирь».

Напомним, что ОГПУ – аббревиатура Объединенного Государственного Политического Управления, в функции которого в советские времена входила охрана государственной безопасности, в народе расшифровывалась: «О Господи, Помоги Убежать». И наоборот: «Убежишь – Поймают, Голову Оторвут».

Ленинградцы со знанием дела уточняли: «С Исаакиевского собора виден Кронштадт, хотя до него 30 километров, а из подвалов „Большого дома“ видны Соловки, хотя до них – 300».

Говорят, первоначально подвалы «Большого дома» были разделены на три отсека, в одном из которых и производились расстрелы. Сейчас он будто бы замурован. Правда, среди сотрудников самого «Большого дома» ходят легенды о том, что в «Большом доме» будто бы велись только допросы, а расстрелы якобы производились в «Крестах» на противоположном берегу Невы. Действительно, есть легенда, согласно которой между «Большим домом» и «Крестами» существовал подземный ход. Сохранились легенды и о самих допросах. Будто бы в кабинетах следователей стояли большие книжные шкафы, которые на самом деле были пустыми внутри и служили для изощренных пыток над заключенными.

По воспоминаниям ленинградцев, во время блокады в городе рассказывали о том, что даже в то жуткое время в секретных подвалах «Большого дома» днем и ночью не прекращалась работа специальной электрической мельницы по перемалыванию тел замученных и расстрелянных узников сталинского режима. Ее жернова прерывали свою страшную работу, только когда электричества не хватало даже для освещения кабинетов Смольного. Но и тогда, утверждает легенда, не прекращалось исполнение расстрельных приговоров «шпалерных троек». Трупы казненных просто сбрасывали в Неву.

Для удобства энкаведешников из подвалов «Большого дома» была проложена специальная сливная труба, по которой кровь замученных и казненных стекала прямо в Неву С тех пор ленинградцы уверены, что именно поэтому цвет воды в Неве напротив «Большого дома» навсегда приобрел красновато-кирпичный оттенок. Убедить их в том, что необычная окраска воды в этом месте Невы зависит от природной особенности донного грунта, невозможно.

Известно, что за все время блокады в дом на Литейном не попала ни одна немецкая бомба и ни один вражеский снаряд. Легенды утверждают, что немецкие летчики и артиллеристы знали о живом щите, устроенном советскими чекистами. В верхнем этаже «Большого дома» якобы содержались пленные гитлеровские офицеры. И немецкие летчики будто бы знали об этом. Подозрительная осведомленность фашистов вызывала у блокадников странное ощущение. Они были уверены, что утечка информации была намеренной. До сих пор жива и другая легенда. Согласно ей, в башенках над крышей «Большого дома», которые на самом деле предназначались для соляриев, будто бы во время войны были размещены зенитные орудия, направленные в сторону Литейного моста. Так гэпэушники собирались отражать возможное нападение немцев со стороны Финляндского вокзала.

На фоне этих кошмаров родилась легенда о том, что жизнь большинства строителей этого одиозного дома трагически оборвалась в его пыточных камерах. Новые хозяева, утверждает легенда, позаботились о том, чтобы тайна бесчисленных секретных застенков НКВД была навеки сохранена теми, кто о них знал.

Петербургский фольклор до сих пор обращается к зловещей деятельности одного из самых страшных учреждений советской власти, которая сумела вовлечь в безумную пляску смерти, наряду с откровенными противниками режима, ее верноподданных апологетов и просто законопослушных граждан. Не нам с вами, с высоты наших знаний и информированности, судить или осуждать их. Фольклор этим не занимается. Он просто констатирует. И каждый, даже самый ничтожный штрих той жизни, сохраненный для нас, важен как бесценное свидетельство очевидцев и участников событий нашей истории:

Надпись на дверях «Большого дома»: «Посторонним вход воспрещен». Двое останавливаются. Читают. «А если бы было разрешено, ты бы сам вошел?»

Объявление у входа в «Большой дом»: «Звонок не работает.

Стучать по телефону».

Еще одно объявление: «Прием граждан круглосуточно».

Такая была жизнь. Она добросовестно отражалась в зеркале фольклора.

В заключение интересно напомнить, что еще в начале XX века на Литейном проспекте, перед зданием «Арсенала» стоял целый ряд старинных пушек. Они украшали старинное здание, построенное специально для промышленного производства этих боевых орудий. Дула пушек смотрели на противоположную сторону проспекта, где высилось здание Окружного суда. Петербургские умники того времени злословили: «Пушки направлены на правосудие». Затем на месте Окружного суда появился «Большой дом», и пушки долгое время были «нацелены» на него. Что при этом говорили ленинградцы, нам неизвестно. Но пушки убрали. Это произошло после смерти Сталина.

С его смертью в Советском Союзе прекратилось и дьявольское безумие государственного террора. Это напоминание тем, кто и сегодня пытается доказать, что в массовых репрессиях против собственного народа виноват кто угодно, только не «лучший друг и любимый учитель всего человечества».

Полководцы Великой Отечественной войны: как они виделись в городском фольклоре

1

Страшные потери, понесенные Красной армией в первые часы, дни, недели и месяцы войны, нельзя объяснить только внезапной, вероломной, без объявления войны агрессией фашистской Германии на миролюбивый Советский Союз, как об этом на протяжении многих десятилетий с упорством, достойным лучшего применения, твердила неутомимая советская пропаганда. Это не так. Войну ждали. К войне готовились. Якобы именно для этого в 1939 году с Германией и был заключен Пакт о ненападении и Договор о дружбе и границе. Это будто бы давало дополнительную возможность Советскому Союзу подготовиться к возможной войне, причем к войне не оборонительной, а наступательной, как об этом объявил сам Сталин в речи перед выпускниками военных академий в мае 1941 года. И действительно, вроде бы готовились. Численность Красной армии возросла с 2,5 миллионов в январе 1939 года до 4,2 миллионов к январю 1941 года. А к 1 июня того же 1941 года она достигла небывалой отметки в 5 миллионов человек. На выпуск военной техники была ориентирована практически вся легкая и тяжелая промышленность огромной индустриальной страны. Втрое увеличились Военно-воздушные силы, стремительно нарастал выпуск танков. Был создан мощный Военно-морской флот.