Сила любви - Нора Хесс

— Конечно, Джонти, иди пройдись, — Мария улыбнулась ей. — Тебе надо побыть на свежем воздухе. В последнее время ты как-то осунулась.

Джонти вышла на улицу, остановилась и глубоко вдохнула наполненный сосновым ароматом воздух. Потом она шагнула на расчищенную к конюшне тропинку. Джонти раскрыла половинку большой двойной двери, и Красотка радостно заржала, как только девушка шагнула внутрь.

— Привет, моя красавица, — заворковала Джонти, почесывая за темными ушами лошади. — Ты тоже соскучилась по нашим ковбоям, да? — она провела рукой по округлившимся бокам кобылы. — Ты просто поправляешься, или тебя достал Ронайд? Тебе надо быть поосторожней, малышка, он так похож на своего хозяина, — Джонти еще несколько минут провозилась с лошадью, потом вернулась на улицу.

Пока Джонти запирала за собой дверь, она заметила какое-то движение на небольшом холме позади сарая. Ее заинтересовало, что делали там Корд и Ред, но вскоре она рассмотрела, что они пытались вытащить жеребенка из снежного завала.

Жеребенок был напуган и изо всех сил сопротивлялся. В конце концов, жеребенок сбил Реда с ног, и тот полетел, размахивая в воздухе руками, как ветряная мельница. Джонти разразилась хохотом и громко крикнула:

— Давай, так их, ковбой!

Корд, напуганный неожиданным громким криком, повернулся и, поскользнувшись, потерял равновесие и, не удержавшись на ногах, упал и, жутко ругаясь, кубарем покатился с холма и, наконец, приземлился у ног Джонти. Она смотрела на него, изо всех сил сдерживая смех. Полностью покрытый снегом, он лежал, распластавшись на спине и раскинув руки и ноги, напоминал ей огромного снеговика.

— Джонти, — предостерегающе проворчал Корд с какой-то странной хрипотой в голосе. — Не смей смеяться.

Джонти кусала губы, но все это было бесполезно.

— Я не могу сдержаться, — с трудом подавляя смех, сказала она и, откинув голову, засмеялась так, что взрыв смеха отдавался в горах.

Ей не пришлось долго веселиться — тонкие пальцы вцепились ей в колено и дернули ее. Не успела она и глазом моргнуть, как оказалась на земле, а над ней дышал Корд. Она беспомощно уставилась на него, перестав смеяться.

Нежно глядя на нее, он простонал:

— Джонти, давай прекратим эту борьбу. Я схожу с ума от того, что ты не обращаешь внимания на меня.

Когда Джонти посмотрела на него в замешательстве, он поспешно добавил:

— Я не прошу со мной спать, Джонти, если тебе этого не хочется. Просто поговори со мной, я чувствую себя ужасно одиноким.

— Я не знаю, Корд, — Джонти рассеянно смахнула снег с его волос. — Тина всегда…

— Джонти, не начинай все сначала, — нетерпеливо перебил ее Корд. — Я уже тебе говорил, что девушка для меня ничего не значит и никогда не будет значить.

Джонти вспомнила все, что говорила ей мексиканка, весь ужас признания в том, что она и Корд были любовниками, их объятия и его уходы по вечерам из дома.

Должно быть, Корд лгал. Она закрыла глаза от этой печальной мысли. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы его слова были правдой. Ее нервы были напряжены от холодности их отношений. Если бы они хотя бы разговаривали друг с другом — это бы скоротало длинные зимние вечера. Для Коти тоже было бы лучше, если бы он видел, как мама и папа разговаривают друг с другом.

Джонти решила дать Корду шанс, но если она еще раз улучит его во лжи, то ее доверие и вера, в него будут разрушены на всю оставшуюся жизнь.

Она открыла глаза и увидела перед собой взволнованное, лицо Корда.

— Хорошо, — сказала Джонти. — Я хочу попытаться держаться в рамках приличия.

Корд тихо и с облегчением рассмеялся.

— Ты никогда об этом не пожалеешь, Джонти. Я клянусь тебе, — искренне сказал он. Корд быстро поцеловал ее, потом вскочил на ноги и подал руку, чтобы помочь ей подняться.

Едва Джонти встала рядом с Кордом, как увидела Тину, прислонившуюся к загону. Джонти вздрогнула, заметив жестокий взгляд ее черных глаз.

— Готов поспорить, что ты замерзла, — Корд обнял ее за плечи, прижимая к себе. — Пойдем в дом, согреемся.

К удивлению Джонти, он даже не взглянул на Тину, которая злобно смотрела на него.

Остаток февраля на ранчо прошел спокойно, так как Джонти и Корд следовали своему соглашению, и между ними не было холодной молчаливости. Теперь они завтракали вместе со своим сыном, который с каждым днем запоминал все больше слов. Мария учила его испанскому и, может быть, потому что это был новый язык для него, он стал меньше ругаться.

Корд как-то смеясь, сказал, что маленький чертенок думает, что произносит непристойные слова на новом языке.

Единственное, что нарушало спокойствие Джонти, так это угрожающее присутствие Тины, которая вертелась вокруг да около. Угрожающим она считала его потому, что Тина бросала красноречивые взгляды на Корда всякий раз, когда он приказывал ей налить кофе, особенно для своей жены.

Теперь приятно было проводить вечера. Во-первых, потому что не было Тины, но в основном потому, что они уютно сидели у камина, вытянув ноги к теплу. Джонти и Корд разговаривали. Корд рассказывал о своей молодости, о том, как погиб его отец в войну, о том, какие работы он сменил, прежде чем начать ловить диких мустангов.

Были и другие вечера, когда они могли обмолвиться лишь несколькими словами, но это были спокойные, теплые вечера, проведенные в приятном общении друг с другом.

Джонти нервничала, когда ей приходилось вставать и желать спокойной ночи. Дымчатые серые глаза смотрели на нее с тоской и мольбой.

Но все же она относилась с недоверием к этому изменившемуся Корду. Чтобы снова в него поверить, ей потребуется гораздо больше, чем несколько недель. Он так жестоко обижал ее, причем много раз. Ее раны еще не зажили до конца.

Один раз в разговоре Корд в своей обычной манере выражать голосом больше, чем словами, дал ей понять, что он очень раскаивается в том, что он так с ней обращался.

— Ты взрослая не по годам, Джонти, — сказал он как-то между прочим, после того, как она высказала свое мнение о том, почему некоторые люди ведут себя непонятным образом в определенных ситуациях.

Она пожала плечами и улыбнулась.

— Дядя Джим считает, что женщина рано старится от печальных событий в ее жизни.

Корд после долгого молчания сказал с сожалением и каким-то напряженным голосом:

— Один Бог знает, сколько ты страдала за свою недолгую жизнь.

Джонти продолжала смотреть в огонь, не осмеливаясь взглянуть на Корда. Она знала, что увидит в его глазах: вину, мольбу о прощении, желание. И она сдастся. Ей становилось все труднее и труднее сдерживать себя. Каждый раз, как только она входила в комнату, его глаза поглощали ее всю с нескрываемым желанием. Корд постепенно закрадывался в ее сердце и Душу.