Сталин. Наваждение России - Леонид Млечин

Другое верно: в свой смертный час вождь был совершенно один. Он ни в ком не нуждался. Даже детей не хотел видеть. Дочь и сын подолгу не могли попасть к отцу. А ведь не так уж Сталин был занят. Время для полуночных застолий с подчиненными у него находилось. Несмотря на кавказское происхождение, он был бесконечно холодным и бессердечным человеком. И эта черта с годами в нем только усилилась. Даже трудно сказать, любил ли он кого-нибудь?

«В последний раз я видел Сталина вблизи 21 января 1953 года, — вспоминал Михаил Халдеев, — на торжественном заседании, посвященном 29-й годовщине со дня смерти В. И. Ленина, в Большом театре…

Затылок Сталина был уже явно склеротический, весь в красных прожилках, волос мало, они отдавали рыжеватым цветом. Когда он оборачивался, то просматривались и оспины на лице. Помню, меня удивил его низкий лоб — совсем не такой, как изображали на портретах. В правой руке он держал карманные часы и каждые семь-восемь минут подзывал к себе Маленкова, чтобы спросить, как долго будет продолжаться доклад. И всякий раз Маленков заверял Сталина, что ровно полчаса, не больше. Видно было, что Сталин плохо себя чувствует, ему тяжело дается пребывание на людях».

В последний раз Сталин побывал в Кремле 17 февраля, когда принимал индийского посла. 27 февраля вождь в последний раз покинул дачу — в Большом театре посмотрел «Лебединое озеро».

Последние недели он практически не работал. Хрущев рассказал, как они с Берией проходили мимо двери столовой и Лаврентий Павлович показал на стол, заваленный горою нераспечатанных красных пакетов. Это были документы, которые продолжали поступать Сталину. Видно было, что к ним никто не притрагивался.

— Вот тут, наверное, и твои лежат, — сказал Берия.

Уже после смерти Сталина Хрущев поинтересовался, как поступали с бумагами, ежедневно присылаемыми вождю. Начальник охраны признался:

— У нас был специальный человек, который потом вскрывал их, и мы отсылали содержимое обратно тем, кто присылал.

28 февраля вечером Сталин пригласил к себе Маленкова, Хрущева, Берию и Булганина. Они вместе поужинали. Сталин находился в прекрасном расположении духа, выпил больше обычного. Гости разъехались после пяти утра.

Эта веселая вечеринка оказалась последней в его жизни.

Сталин всегда вставал очень поздно. На следующий день, 1 марта, Сталин вообще не вышел из комнаты. Охранники долго не решались его побеспокоить. Потом один из них с почтой в руках все-таки заглянул в комнату и увидел вождя лежащим на полу. Он был без сознания и хрипел. Было уже одиннадцать часов вечера.

Видимо, после отъезда членов президиума Сталин удалился в библиотеку. Здесь у него произошло кровоизлияние в мозг. Он потерял речь. Правая половина тела была парализована. Сталин потерял сознание и упал на пол у дивана. Так он и лежал без медицинской помощи. Из-за его собственных маниакальных страхов охрана и прислуга не смели войти к нему в комнату, не решались по собственной инициативе вызвать врачей.

Авторы всех версий утверждают, что охрана сразу доложила о случившемся Берии. На самом деле охранники, следуя инструкции, позвонили своему начальнику министру госбезопасности Семену Денисовичу Игнатьеву. Он испугался и сказал охранникам:

— Звоните Берии или Маленкову.

Дозвонились до Маленкова. Георгий Максимилианович был как бы старшим среди членов президиума ЦК. В два часа ночи он приехал на дачу, взяв с собой Берию. Один не решился. Охранники доложили, что нашли Сталина на полу, подняли его и положили на диван. Теперь он вроде как спит. Маленков с Берией не вошли в его комнату: вдруг Сталин проснется и увидит, что они застали его в таком положении.

Все члены президиума ЦК боялись Сталина. Хрущев вспоминал, как во время одного из последних приездов на дачу Сталина он присел за стол с краю. Его закрывала кипа бумаг, и вождь не видел его глаза. Он сказал Хрущеву:

— Ты что прячешься? Я пока тебя не собираюсь арестовывать. Подвинь бумаги и сядь ближе…

Утром сотрудники охраны доложили, что товарищ Сталин так и не пришел в себя. Тогда приехали втроем — Маленков, Берия и Хрущев. Но только вечером 2 марта у постели Сталина появились врачи. Все это были новые люди, потому что лечившие Сталина врачи почти все были арестованы. Эти медики ехали к вождю с дрожью в коленках — тоже не были уверены, что благополучно вернутся домой.

Первый подошедший к Сталину доктор страшился взять больного за руку. Приехал министр госбезопасности и боялся войти в дом уже умирающего Сталина. Вождь был на волосок от смерти, а они все еще трепетали перед ним. Никто не смог бы поднять на него руку. Сталин убил себя сам. Он создал вокруг себя такую атмосферу страха, что его собственные помощники и охранники не решились помочь ему в смертный час.

Детей, Светлану и Василия, привезли на ближнюю дачу 2 марта.

«В доме было не как обычно, — вспоминала Светлана, — вместо привычной тишины, глубокой тишины, кто-то бегал и суетился…

В большом зале, где лежал отец, толпилась масса народу. Незнакомые врачи, впервые увидевшие больного (академик В. Н. Виноградов, много лет наблюдавший отца, сидел в тюрьме), ужасно суетились вокруг. Ставили пиявки на затылок и шею, снимали кардиограммы, делали рентген легких, медсестра беспрестанно делала какие-то уколы, один из врачей беспрерывно записывал в журнал ход болезни. Все делалось как надо. Все суетились, спасая жизнь, которую уже нельзя было спасти».

У вождя был инсульт. Он потерял речь. Правая половина тела была парализована. Несколько раз он открывал глаза, все бросались к нему, но неизвестно, узнавал ли он кого-то.

Василий Сталин был сильно пьян. Он ушел в помещение охраны, еще выпил и кричал, что «отца убили».

Так думал не он один.

В стране ходили зловещие слухи. Одни говорили, что Сталина сразил инфаркт, другие — что его разбил паралич, третьи были уверены, что Сталина отравили. Министерство государственной безопасности в те мартовские дни составляло отчеты о настроениях в связи с болезнью Сталина. Отчет о настроениях в вооруженных силах, датированный 5 марта 1953 года, рассекречен:

«В тяжелой болезни т. Сталина виновны те же врачи-убийцы. Они дали т. Сталину отравляющие лекарства замедленного действия».

«У т. Сталина повышенное давление, а его враги направляли на юг лечиться. Это тоже, видимо, делали врачи».

«Возможно, т. Сталин тоже отравлен. Настала тяжелая жизнь, всех травят, а правду сказать нельзя. Если не выздоровеет т. Сталин, то нам надо пойти на Израиль и громить евреев».

Впрочем, нашлись и тогда люди, которые говорили: «Туда ему и дорога». Этих людей было дано указание арестовывать.