Ступени к Храму - Светлана Графная

Но увы, мало кто это видел: в городе люди редко поднимают голову вверх - куда больше их интересует то, что внизу: залезть в лужу или конское… удобрение - удовольствие маленькое.

Дверь трактира широко распахнулась, пахнув незабвеным ароматом вечного перегара, папиросного дыма и помоев. Из гостеприимного помещения толпой повалили завсегдатаи. Кого-то выносили на руках, кого-то выбрасывали с раскачкой, кого-то пинали, кто-то и сам выползал… Сторож Марын был как раз из последних. Пусть ноги заплетались, то и дело по привычке снова разворачиваясь к трактиру. Пусть он оставил в оном всю свою месячную зарплату, пусть ему завтра за это будет такой нагоняй от жены, что костей не собрать, но он гордо шел сам, трепетно прижимая к груди бутыль мутного самогона. Единственную радость жизни…

Рассвет занялся незаметно: тихонько поднялась с крыши луна, медленно истаяв на полпути к горизонту, солнышко выбелило отблесками уже по-осеннему холодных лучей край неба, не слишком торопясь подниматься полностью.

Утро выдалось тяжелым: голова трещала, ноги подкашивались, мутило. То и дело мелькающий мимо люд тоже не добавлял настроения: то и дело норовили отдавить ногу, обсчитать с въездной пошлиной, обругать наглым зарвавшимся стариканом.

– Куда?! - в который раз заревел оскорбленным медведем Марын на всадника, попытавшегося проехать без уплаты налога. - А платить?

– Сколько? - послушно достал кошель всадник.

"Эге", - подумал Марын, - "да ведь с этакого кварта можно и в три шкуры содрать. Ну на бутылку - так точно!". Но увы, коварное похмелье сильно подкосило счетоводные способности и без того не блиставшего математическими талантами Марына, так что процесс сложения затянулся.

– Ну скоро ты там сообразишь, сколько в казну отдать, а сколько - прикарманить? - вдруг раздался тихий женский голос прямо над ухом. Чисто бы кто рядом стоял!

Мартын затравленно огляделся по сторонам. Никого. Всадник, устало побрякивающий монетами в развязанном кошеле. "Всё треклятая жара!" - поморщился Марын, опять принимаясь за тяжкое дело подсчетов.

– Ну скоро там? - зевнул всадник. - А то надоело уже!

– Сейчас-сейчас, господин! - поклонился Марын, напряженно хмуря лоб.

– "Сейчас-сейчас", "господин"! - язвительно прошипел настырный голосок несколько другой тональности. - Ишь ты, как залебезил! Открывай ворота давай, надоел уже!

Марын осоловело затряс головой, безуспешно пытаясь вытряхнуть из неё глюки.

– Чего ты трясешься как эпилептик? - брезгливо фыркнул кто-то третий в голове. - Хватит человека мучить - пропускай давай!

– Эй, ну долго ты там ещё? - недовольно поморщился всадник.

– Н-н-нет, гос-с-сподин, - испуганно залепетал Марын. - В-в-вы это, езж-ж-жайте так, ага?

– С чего бы это?

– Пр-р-риятное человеку сделать захотелось! - нервно облизывая губы, сглотнул Марын. - Езжайте себе с Хранящими.

Голоса в голове фыркнули, словно подавившись смешком.

Всадник проехал, ворота чуть подзадержались, прежде чем вновь закрыться - руку Марына мазнул невидимый конский хвост.

– Ой, спасите Хранящие!!! - осоловело закрестился мужик.

– Отстань! - брезгливо фыркнуло в голове.

– Ага, - тупо согласился Марын, глядя в пустоту.

– Вот и умница, - похвалили три голоса в унисон.

Марын, затряс головой, затопал ногами и, увидев родную бутыль самогона, разбил её вдребезги.

– Больше - ни капли!!! - зарекся пятидесятилетний алкоголик…

– Умница… - прошелестело где-то далеко, замерев над дорогой.

Восьмая ступень

Некромантия как образ жизни

Огнегривое солнце блаженно расплескало по небу золотистые пряди лучей, над яркими полевыми цветами колыхалось праздничное марево, то и дело пыхая радостными крупинками пыльцы на полупрозрачных крыльях. Вемили плелись нога за ногу, то и дело нагибая шею за особо аппетитной головкой клевера или косясь в сторону бессердечных хозяек, заставляющих несчастненьких кобылок работать в такой чудесный летний день.

Лично я ничего особо чудесного в этом самом дне не находила: Светодарская жара - не моя стихия. Мне бы что-нибудь попрохладней… Плододарь, например. Только не в Окейне…

– Ещё немного - и мы будем на месте, - сверившись с картой, бодро оповестила Тая уснувшую в седлах общественность.

Общественность ненадолго встряхнулась, недовольно поморщилась и вновь погрузилась в апатию. Третий день на вемили, встречных всадников нет, деревень не встречалось, призраки на огонек не залетали. Просто возмутительно скучное времяпрепровождение!

– И на каком же это месте? - вяло поинтересовалась я, тщетно пытаясь совладать с зевотой.

– На месте привала! - удивленно ответила ведьма. - Иньярра, ты чего, последние мозги отказали?

– Расплавились, - лениво ответила я, не горя желанием вступать в перепалки.

– Оно и видно, - усмехнулась неприлично бодрая подруга и вновь принялась меня тормошить. - Ну чего ты такая кислая?!

– На жаре скисла, - отмахнулась я.

– Оно и видно! Хватит сидеть, как поп на священном порохе!

– Вот только про попов не надо! - недовольно поморщилась я. - А то и так уже достали!

– Я вот только так и не понимаю, какого кв… почему, - тут же поправилась она, поймав мой восторженно-удивленный взгляд, - ты не захотела проучить этих "посланничков Хранящих"? Кто тебе мешал? Ну, повыли бы на улице, устроили шоу спецэффектов и иллюзий, объявили бы себя - в смысле, чуть не сожженных ведьм - святыми мученицами, завещали поклоняться следам всех мимопроходящих колдунов и магов - и ушли бы! Кому от этого хуже?

Три дня прошло, а она все никак не уймется! Ну, не захотела я ещё раз светиться в городе - проехала, невидимая, насквозь, только чуточку поиздевавшись над стражником у ворот - ну и что? Неужели, если ведьма не захотела делать пакость - это уже ненормально? Хотя… Ведь и вправду ненормально!

– Во-первых, Тай, среди "мимопроходящих" до квор… много, - мы обменялись лучезарными улыбками, - проходящих проходимцев, порочащих и без того не до тошноты доброе имя мага. А во-вторых, ведьма - выше мести. По крайней мере такой мелочной. Останься в живых поп - тогда да, я бы просто так оттуда не ушла. А так… Только ауру зазря тратить!

– Ну надо же, жадина какая! - фыркнула Тая. И, опасно перегнувшись через голову кобылки заглянула за меня. - Лий, ты там умерла?

– Расплавилась, - буркнула та.

– Где-то я это уже слышала… - с улыбкой протянула я.

Ручей был странным. Настолько странным, что я бы даже ручьём его побоялась называть. Вы когда-нибудь видели ручей, который вытекает из ниоткуда и впадает в никуда? Я конечно понимаю, что рядом с мировым средоточием некромантской силы Древо не может не претерпеть изменений, даже мы, три ведьмы, собравшиеся воедино за два-три часа привала здорово меняли местный микроклимат, что уж говорить о полуторастолетнем некроманте, не меняющем места жительства вот уже век?