Миклухо-Маклай. Две жизни «белого папуаса» - Даниил Тумаркин

Значительное внимание во время путешествия на «Сэди Ф. Коллер» Миклухо-Маклай уделял подготовке к печати материалов своей последней экспедиции на Новую Гвинею и других сообщений. Например, 28 дней, проведенных на рифе Ронкадор, были посвящены «письменной работе» ввиду недоступности объектов наблюдения. Ученый работал над рукописями и во время длительных морских переходов. На борту шхуны он завершил две статьи о втором пребывании на Берегу Маклая, написал письмо-отчет в РГО о своей деятельности в Австралии, три сообщения о сексуальных обычаях австралийских аборигенов для журнала, издаваемого Вирховым, и некоторые другие тексты. Эти рукописи удалось отослать с оказией в Европу.

Уже в Нумеа, куда шхуна пришла прямо из Сиднея, Миклухо-Маклай столкнулся с ужасами работорговли. Оказалось, что в этой пенитенциарной колонии не только жестоко эксплуатировалось и истреблялось коренное население, но и возник центр торговли «законтрактованными рабочими», на что закрывали глаза подкупленные французские чиновники. «Самые скандальные сцены пришлось видеть г-ну Маклаю в Нумеа, где черные продавались буквально с молотка, — писал в 1882 году известный французский историк и публицист Г. Моно со слов русского путешественника. — Легко представить себе, к какой безнравственности приводит это возрождение торговли черными, прикрытое покровом ханжества. Колонист, желающий иметь в услужении красивую негритянку (меланезийку. — Д. Г.), должен только обратиться к капитану одной из шхун, участвующих в этом торге, и заказ будет аккуратно выполнен. Однажды г-н Маклай, посетив одну из таких шхун на рейде Нумеи, увидел группу негритят в возрасте от десяти до пятнадцати лет. Он спросил капитана, а потом государственного комиссара, как случилось, что были завербованы мальчики, слишком юные для того, чтобы с пользой трудиться. Оба отвечали: "Видите ли, о вкусах не спорят"»[696].

Не все европейцы, живущие в Нумеа, одобряли эти бесчинства. Николай Николаевич прочитал 9 апреля 1879 года в местной газете письмо некоего К. Коффа, в котором автор рекомендовал властям ввести две или три тысячи белых женщин: «Они заменят новогебридцев в домах Нумеа и на фермах внутренних районов. <…> В городах Мертвого моря, уничтоженных небесным огнем, возможно, совершалось меньше мерзостей, чем безнаказанно совершается почти что при свете дня в нашей несчастной колонии. Ах, если бы были изучены болезни, от которых умирают новогебридцы!» Миклухо-Маклай так прокомментировал письмо Коффа: «К сожалению, должен сказать, что это заявление подтверждается фактами»[697].

На Новых Гебридах — основном районе «охоты на черных дроздов» — Миклухо-Маклай изучил методы, применяемые при захвате островитян, их жестокую эксплуатацию на борту европейских и американских судов, формы торговли «живым товаром», тяжкую участь большинства тех захваченных работорговцами меланезийцев, которым позднее удалось вернуться в родные места, отрицательное влияние этого торга на традиционное общество архипелага. Дополнительные факты ученый собрал на острове Симбо, в группах Ниниго и Хермит. К концу путешествия у него сложилось ясное представление о всей системе захвата островитян в неволю и последующей их продажи и перепродажи. «Самое поверхностное и беспристрастное наблюдение, — сообщал он в 1881 году в РГО, — открывает вереницу злоупотреблений, сопровождающих вывоз туземцев Меланезии на плантации в Австралию, Новую Каледонию, Фиджи, Самоа. Это весьма редко без обмана, иногда с помощью насилия обходящееся добывание темнокожих рабочих на плантации прикрывается в английских колониях эпитетом "free labour trade", так как название "slave trade"[698], хотя и более приближается к истине, не особенно благозвучно и должно быть избегнуто. <…> Собранные факты по этому вопросу <…> я считаю долгом довести до сведения лиц, имеющих возможность, если захотят, облегчить участь пострадавших и отчасти, хотя в незначительной степени, предупредить повторение постоянно повторяющихся злоупотреблений белых на островах Тихого океана»[699].

Отвратительные сцены ученому приходилось наблюдать и на самой «Сэди Ф. Коллер», на борту которой находилось 40 — 50 нещадно эксплуатируемых островитян, завербованных для добычи трепанга. Миклухо-Маклай неоднократно заступался за этих несчастных, конфликтуя со шкипером и его помощниками. В сентябре — октябре 1879 года «Сэди Ф. Коллер» находилась недалеко от северо-восточного побережья Новой Гвинеи. По условиям соглашения, заключенного со шкипером, ученый мог настаивать на посещении шхуной Берега Маклая. И хотя ему было очень важно узнать, что там происходит, он сам освободил шкипера от выполнения этого обязательства: «<…> К сожалению, — объяснил он в том же сообщении, посланном в РГО, — мое мнение о личностях, находившихся на шхуне, было таково, что я не захотел подвергнуть моих черных друзей риску этого знакомства»[700].

Загадочная «желтая раса»

В январе 1880 года Миклухо-Маклай высадился с ненавистной ему «Сэди Ф. Коллер» на острове Базилаки в архипелаге Луизиада — россыпи островов, расположенных у юго-восточной оконечности Новой Гвинеи, так как решил воспользоваться возможностью посетить еще неизвестную ему часть огромного острова, который занял столь важное место в его жизни. На корабельной шлюпке путешественник перебрался на близлежащий остров Варе (Вари), где обосновался христианский тичер, уроженец Лифу, который ожидал прихода маленького парохода «Элленгоуэн», принадлежащего Лондонскому миссионерскому обществу[701]. Не теряя времени, Николай Николаевич принялся изучать язык и культуру местных жителей, сделал несколько рисунков.

Но на третий день, 21 января, к Варе подошло суденышко водоизмещением 36 тонн, с паровым двигателем, питавшимся дровами. На «Элленгоуэне» находились два миссионера — Джеймс Чалмерс и Томас Безвик. Они собирались совершить путешествие вдоль юго-восточного побережья Новой Гвинеи с частыми остановками для встреч с подконтрольными им ти-черами и для заготовки дров. Такой маршрут очень устраивал Миклухо-Маклая, и он с благодарностью принял предложение старшего миссионера Чалмерса сопутствовать им в этом плавании. За два с половиной месяца пароходик посетил около десятка деревень (Самараи, Суру, Маупа, Керепуна, Кало и др.). В Суоу, где был построен домик для Чалмерса, Николай Николаевич получил три письма из Европы, оставленные для него командиром английской канонерской лодки «Бигль», одно из них — от его сестры Ольги, которая ответила, наконец, на его отчаянные призывы не забывать брата.