Кардинал Ришелье - Петр Черкасов

Оценив возможности испанцев и используя свои преимущества в маневрировании, Тромп 21 октября нанес сокрушительный удар по испанскому флоту. Из 70 кораблей лишь семи с большим трудом удалось вырваться из блокады и укрыться в Дюнкерке. На дне моря оказался и почти весь 10-тысячный десант, предназначавшийся в помощь кардиналу-инфанту, которому теперь до конца войны придется рассчитывать только на свои силы.

В один день Испания перестала быть хозяйкой Атлантики. Отныне здесь безраздельно господствовали англичане, голландцы и французы. Воображение Ришелье рисует заманчивую картину полного и окончательного уничтожения морской мощи Испании. Он поручил французскому послу в Гааге выяснить возможности организации совместных франко-голландских морских экспедиций к берегам Испании, Северной Африки и даже далекой Америки с целью уничтожения или захвата всех кораблей, плавающих под испанским флагом. Однако голландцы не дают вовлечь себя в столь обширные планы, посчитав их несвоевременными.

Положение на фронте в испанских Нидерландах характеризовалось растущим напором со стороны французской армии, командовать которой в 1639 году был назначен родственник Ришелье по материнской линии Шарль де Л а Порт, маркиз де Ламейре. Главным событием на этом участке стала осада хорошо укрепленной испанцами крепости Эден, к западу от Арраса. В начале июня сюда прибывает сам Людовик XIII, пожелавший принять участие во взятии Эдена. Он доволен тем, как ведется осада, о чем сообщает Ришелье: «Я не могу выразить Вам то удовлетворение, которое вызывает у меня месье де Ламейре… равно как и те, кто служит под его командованием. Я побывал уже в нескольких траншеях и посетил три редута…»

Ришелье тоже доволен своим родственником, о чем и пишет Шавиньи: «Эден осажден, и я уверен в благополучном исходе. Месье де Ламейре получил мушкетную пулю, которая, к счастью, застряла в его колете из буйволовой кожи…» Далеко не все родственники кардинала, вознесенные им на высокие посты в армии и гражданской администрации, оправдали его доверие. Но Ламейре не был в их числе. Он хорошо показал себя и под Эденом, и в последующих сражениях.

27 июня 1639 г. французам удалось сделать подкоп под крепостную стену Эдена и заложить мощный заряд, который пробил в ней брешь. Через два дня город был взят. Теперь открывался прямой путь через Сент-Омер во Фландрию, по которому французская армия двинется в недалеком будущем. Здесь же, в Эдене, Ламейре из рук короля получит маршальский жезл.

Победа в Эдене несколько сгладила горечь от поражения принца Конде в Руссильоне. У Конде была прекрасно оснащенная армия. Казалось, успех наступления обеспечен. Конде, по-видимому, и сам ожидал легкой и быстрой победы. По его сведениям, силы испанцев в Руссильоне были незначительны.

Поначалу все шло, как и было задумано. 19 июля 1639 г. армия Конде овладела городом Сальс, в нескольких десятках километров от столицы Руссильона — Перпиньяна. Однако по мере приближения к желанной цели Конде встречал все более сильное сопротивление. На ближних подступах к Перпиньяну он был остановлен войсками под командованием маркиза Спинолы-младшего, который сумел даже перейти в контрнаступление. Конде попятился назад, сдавая одну за другой захваченные ранее позиции. 8 ноября он оставил Сальс, на взятие которого ему потребовалось 40 дней. К концу года положение стабилизировалось на прежних рубежах. На остальных направлениях сохранялось относительное спокойствие, изредка прерываемое боями местного значения, не влиявшими на общую расстановку сил.

Продолжение войны неизбежно сопровождалось усилением налогового бремени. Расширение масштаба военных действий, формирование все новых и новых армий, постоянная финансовая помощь союзникам — все это вело к росту военных расходов и в конечном счете к еще большему ухудшению положения беднейших и даже средних слоев населения.

Выражением растущего недовольства стала новая волна народных восстаний, поднявшаяся летом 1639 года в Нижней Нормандии. Восставшие называли себя «босоногими» (vanu-pieds). Под названием «восстание босоногих» оно и вошло в историю Франции.

Восстание, начавшееся в Авранше, быстро распространилось на другие города Нижней Нормандии (Кан, Байе, Руан и т. д.). К осени 1639 года численность восставших достигла 20 тысяч. Они были организованы в так называемую «армию страдания», во главе которой встал полулегендарный Жан Босоногий. Под этим именем скрывался сельский кюре Жан Морель по кличке Мондрен. Он объявил об отмене выплаты всех налогов, а причастных к их взиманию приказал сурово преследовать, вплоть до предания смертной казни. Восставшие пытались установить связь с аналогичными движениями в Бретани и Пуату. Осенью вся территория Нормандии, по существу, оказалась под контролем «босоногих», что потребовало от правительства принятия срочных мер.

Ришелье, как уже говорилось, не был сторонником введения дополнительных налогов, считая этот путь решения финансовых проблем малоэффективным и даже, как бы мы сейчас сказали, социально опасным. Он хорошо знал о всех злоупотреблениях откупщиков и финансовой администрации и при случае наказывал зарвавшихся лихоимцев, но в конечном счете был бессилен принять в этом отношении радикальные меры. Война постоянно требовала все новых и новых денежных поступлений.

Конечно же, первый министр не мог бездействовать перед открытым неповиновением власти, которую он олицетворял. Бунт должен быть подавлен самым решительным образом. Для этого он отзывает с театра военных действий отборные войска под командованием маршала Гассиона. Карательные войска были укомплектованы главным образом иностранными наемниками, проявлявшими особую жестокость в отношении восставших. Города, которые они занимали, подвергались безжалостному разграблению, против чего вынужден был — увы, тщетно — протестовать даже архиепископ Руанский Франсуа д'Арле. К началу 1640 года все районы и города, охваченные восстанием, перешли под контроль правительственных войск. Последним — 2 января 1640 г. — был взят Руан, столица Нормандии. Сюда и прибыл с чрезвычайными полномочиями чинить суд и расправу сам канцлер Сегье, «примерно» наказавший мятежную провинцию. Нормандия лишилась парламента, а Руан — муниципалитета. Все налоги, вызвавшие возмущение, были восстановлены, население провинции обязывалось кормить и содержать за свой счет войска в течение всего периода их пребывания. Руан был приговорен к выплате в казну более миллиона ливров штрафа, несколько меньшие суммы должны были заплатить остальные «мятежные» города — Авранш, Кан, Байе…