История кавалерии. - Джордж Денисон

В то же время немецкая кавалерия действовала так великолепно, что доказала свои огромные возможности и пользу, которую она может принести в ходе боевых действий, несмотря на весьма существенное улучшение качеств огнестрельного оружия. Хотя шансы на успех для кавалерии на поле боя во многом снижались, все же сохранялись широкие возможности для ее использования, что немцы и делали, и весьма искусно.

Немецкая кавалерия спешила опередить основной корпус пехоты на один или два перехода, постоянно держа противника в поле зрения, и, распространившись далеко и широко на большое расстояние, образовывала непроходимый занавес или завесу, скрывавшую движения основной армии, позволявшую последней быть в спокойствии относительно возможных нападений противника. Она была уверена в том, что таким образом надежно прикрыта. Все эти обязанности выполнялись самым замечательным образом, храбро, энергично и искусно, показывая, какие огромные преимущества дают превосходящие численно и грамотно организованные конные войска.

В то время когда в армиях большинства стран начали уменьшать численность кавалерии, придя к выводу, что она стала не столь нужной, в прусской (и северогерманской) армии ее, напротив, укрепляли, а не уменьшали, постоянно помня об огромной ценности конницы.

Выдвинутые далеко вперед части и подразделения конников практически скрыли для французских генералов все сведения о позициях и намерениях пруссаков. Разъезды улан и гусар появлялись повсюду, и под их завесой было невозможно обнаружить, из-за какой части двигающейся завесы из конников появятся главные силы.

Немецкие корпуса шли в 20–30 милях (32–48 км) позади своих кавалерийских частей в безопасности, как во время движения, так и во время привалов и на биваках. Тем временем немецкие конники продвинулись вперед, оттеснили Мак-Магона на юг от Меца, наводнили всю территорию между войсками Мак-Магона и Базена и вскоре достигли Мозеля.

Они добрались до Нанси, главного города Лотарингии, и 12 августа город был сдан 6 уланским полкам, к которым вскоре присоединилось большее количество других конных частей. Скоро прусская кавалерия заняла всю линию Мозеля, распространившись вплоть до укреплений Меца. Именно благодаря дерзким и лихим действиям немецких конников подкрепления Мак-Магона не смогли присоединиться к основным силам французской армии.

Затем немцы пересекли Мозель у Понт-а-Мусона, и вся огромная масса кавалерии продвинулась на север, чтобы охватить правый фланг французской армии у Меца. К тому времени стало ясно, что французы намереваются отступать к Вердену, и было важно помешать, если возможно, их продвижению.

Главные силы немцев по-прежнему находились далеко позади, хотя и шли форсированным маршем. Выдвинувшаяся кавалерия должна была удерживать противника до подхода пехотных корпусов. Утром 15 августа германские передовые конные части нанесли удар по дороге Мец – Верден и смогли задержать отступление французов почти на 24 часа.

Кавалерийская дивизия генерала Фортона, образовывавшая передовой отряд французской армии, в этом переходе натолкнулась на бригаду Редерна из 5-й прусской кавалерийской дивизии, имевшую батарею конной артиллерии. Этот небольшой отряд прусских конников храбро сражался и артиллерийским огнем задержал движение всей южной колонны французской армии.

Необходимо отметить неэффективность и безынициативность ответных действий со стороны французских конников, поскольку генерал Фортон обладал значительным числом кавалеристов и мог легко отбросить с пути небольшую прусскую бригаду Редерна, обеспечив тем самым продолжение движения. Однако вместо того, чтобы продвинуться вперед, он отступил к Вионвилю, и этим судьба армии Базена была практически решена.

На следующий день после тяжелого марша дивизии немецкой пехоты начали подходить одна за другой, попытки французов возобновить движение на Верден привели к сражению при Марс-ла-Туре и Вионвиле, которое окончилось для французов неудачно. Французы отступили на Гравелоту, где и произошла решающая битва. Она привела к тому, что Базена окружили в Меце, где он наконец сдался.

В самый разгар сражения 16 августа в Вионвиле был критический момент, когда 6-й французский корпус под командованием маршала Канробера, численно вначале превосходивший пруссаков, с огромной силой давил и угрожал решительной атакой утомленным войскам Эльфенслебена и Флавиньи.

Не имея в резерве ни пехоты, ни артиллерии, Эльфенслебен решил, что его единственной надеждой было устроить решительную атаку всей своей кавалерии, что и было сделано. По общему признанию, она казалась чем-то вроде последнего средства спасения, поскольку было понятно, что все солдаты будут принесены в жертву.

Бригадой, состоявшей из 3 эскадронов 7-го кирасирского и трех из 16-го уланского полка, командовал генерал Бредов. Он построил их в одну линию, но из-за задержки в развертывании 16-го уланского полка атака началась уступами. Под сильным огнем артиллерии они устремились вперед, вскоре добрались до орудий, изрубили палашами и саблями артиллеристов и на полной скорости устремились дальше на линии пехоты, находившиеся в тылу. Она встретила атакующий эскадрон залпами из ружей.

Тем не менее линии пехоты были прорваны, палаши, сабли и пики произвели смертельный эффект, было захвачено несколько митральез. Возбужденные успехом, уносимые горячей яростью атаки, немцы уже не могли ни сплотиться, ни перестроиться. И тут на этих конников, находившихся в беспорядке, внезапно набросились французские кирасиры 7-го кирасирского полка вместе с уланами и спагисами. В своем поспешном отступлении были плохо организованы и понесли огромные потери, однако жертва была должным образом принесена, поскольку смогла задержать атаку французов, которая в противном случае оказалась бы фатальной. Это была храбрейшая атака войны, единственная в своем роде и в определенной степени успешная.

Произведенная позже в тот же день, чтобы помочь пехотной бригаде Веделя, атака 1-го полка прусских гвардейцев-драгун не была успешной, огонь нерасстроенной французской пехоты отбросил их назад с тяжелыми потерями. Вскоре после этого генерал фон Барби с 6 полками кавалерии прусского левого фланга атаковал 10 полков французской кавалерии под руководством генерала Клерамбо, который, как это ни покажется странным, встретил нападение, открыв огонь из карабинов на открытой равнине. Пруссаки, презирая этот огонь, атаковали холодным оружием, и вскоре начался короткий рукопашный бой, закончившийся в пользу немцев, чьи превосходство и мастерство явно доминировали над их противником.

В конце сражения, когда уже стемнело, была произведена атака 6-й прусской кавалерийской дивизии, когда бригада гусар под руководством Рауха прорвала несколько каре французской пехоты. Это случилось благодаря темноте, скрывшей приближение конников, и они смогли подойти на близкое расстояние. Яростный огонь, обрушенный на них из всех каре, привел к быстрому отступлению дивизии.

В сражении при Гравелот – Сен-Прива участвовали почти только пехота и артиллерия, поэтому мы на нем не останавливаемся.

В последующих операциях между 18 августа и битвой при Седане контраст между действиями кавалерии двух армий проявился очень отчетливо. По требованию французского правительства Мак-Магон был вынужден начать обходный маневр, чтобы попытаться выручить Базена и соединиться с ним.

План этот мог быть осуществлен только в случае быстрого, искусного и скрытного его проведения. Перед французской кавалерией открывалась реальная возможность не только вернуть себе заслуженную репутацию, но и существенно помочь своей армии. Однако им удивительно последовательно удалось провалиться по всем пунктам, в чем немалая доля вины главнокомандующего.

Самым правильным решением было бы сосредоточение всей конницы на правом фланге, чтобы, выставив линию постов с поддержками, сделать из нее завесу, за которой армия скрытно выполнила бы свои передвижения. Необнаружение перемещений французов в течение одного или двух дней, бесспорно, прибавило бы им шансы на успех. Вместо этого часть конницы шла в голове колонн, часть – поровну на обоих флангах и часть была распределена по корпусам. Вначале хоть половина резервной конницы была поставлена на правом фланге, но 25 августа она была притянута к Ле-Шену, и, таким образом, правый фланг был оставлен без прикрытия как раз в том направлении, откуда угрожала наибольшая опасность; резервная же дивизия Боннемана все время двигалась на крайнем левом фланге, где никак нельзя было ждать нападения. Таким образом, в течение всего времени дальнейшего движения французская армия была прикрыта только конными частями, приданными к корпусам.

Результат оказался таким, какого и следовало ожидать: немцы вскоре обнаружили перемещения и поняли план французов, после чего вся их армия [93]повернулась направо и устремилась на них. Непроницаемая завеса кавалерии, распространившаяся далеко и широко вокруг, скрыла перемещения немцев. И вскоре огромные массы немецкой пехоты подошли близко к флангу и тылу французских колонн, двигавшихся вслепую, пренебрегая простыми предосторожностями.