История Мародеров - cygne

- Я тоже рада видеть тебя, Туни, - с убийственной иронией в голосе произнесла она.

- Девочки, не ссорьтесь, пожалуйста, вы же сестры! - попыталась урегулировать ситуацию миссис Эванс.

Петунья презрительно фыркнула и смерила родственников недовольным взглядом.

- Могли бы хоть одеться нормально! - буркнула она, с выражением омерзения на лице разглядывая их повседневные черные мантии.

Джеймс приподнял бровь и в упор посмотрел ей прямо в глаза. Петунья слегка побледнела и отступила назад.

- Дорогая, что случилось? - в гостиную вошел здоровенный толстяк с крайне неприятным лицом.

- Ничего, дорогой, - процедила Петунья, бросив на мать недовольный взгляд. - Просто мама решила пригласить мою сестру с мужем!

Джеймс же, увидев их рядом, - тощую как палку Петунью и толстого как воздушный шарик Дурсля - не выдержал и фыркнул. К тому же и в одежде они, похоже, придерживались противоположных вкусов: Петунья в светло-розовом платье с рюшами, а ее супруг - в простом строгом костюме.

- Джим! - укоризненно прошептала Лили, сделав большие глаза, но сама при этом едва сдерживала улыбку.

Джеймс тут же состроил торжественное выражение лица и протянул Дурслю руку:

- Приятно познакомиться. Джеймс Поттер.

Тот издал непонятный звук, больше всего похожий на хрюканье, но протянутую руку все-таки пожал, пробормотав:

- Вернон Дурсль.

Правда при этом у него было такое лицо, словно он боялся, что Джеймс его укусит, и, едва прикоснувшись к его ладони, сразу отдернул руку. Миссис Эванс облегченно вздохнула, решив, что конфликта удалось избежать. По крайней мере, пока.

- Вижу, вы уже познакомились! - в комнату вошел мистер Эванс.

- Можно сказать и так, - пробормотала Лили, но тихонько, чтобы отец не услышал.

- Туни, не принесешь всем чаю? - попросила миссис Эванс.

Петунья скривилась - она явно не рвалась проявлять к сестре гостеприимство, но под давлением родителей сдалась. В ее отсутствие Дурсль решил установить контакт с родственниками и принялся рассказывать про свою фирму, выпускавшую сверла, которой он очень гордился. У Лили сразу сделалось неимоверно тоскливое лицо и Джеймс улыбнулся ей и подмигнул. Из речи Вернона он не понял и половины, впрочем, он не очень-то и слушал. Вместо этого он тихонько прошептал Лили:

- Надо было взять с собой Бродягу.

Она прыснула в кулак, но тут же сделала серьезное лицо и метнула в него укоризненный взгляд. Зато она заметно повеселела, видимо, представив, что мог бы устроить Сириус, если его довести до смертной скуки речами Дурсля. Этот последний глянул на нее подозрительно и вдруг спросил:

- А вы где работаете?

- Мы еще не работаем, - ответил Джеймс. - Лили учится на целителя…

- На кого?!

- На врача, - быстро пояснила Лили.

- А-а, - похоже, данная профессия Дурсля не слишком впечатлила.

- А я на… хм… - Джеймс бросил на жену беспомощный взгляд.

- На агента Интеллидженс сервис, - вставила Лили, весело сверкнув глазами.

Ее родители поперхнулись, похоже, из последних сил стараясь не рассмеяться, а у Дурсля вытянулось лицо, и Джеймс озадачился вопросом, что же такое она сказала. В этот момент вернулась Петунья с подносом в руках, который тут же водрузила на стол все с той же недовольной миной на лице.

Когда все устроились, Дурсль вернулся к прерванному разговору:

- Если вы оба не работаете, на что же вы живете?

- Род Поттеров весьма состоятелен, - невинно вставила Лили, с удовольствием наблюдая, как в глазах Дурсля мелькнула зависть.

- Золотая молодежь! - презрительно фыркнула Петунья. - Вместо того чтобы делать что-то полезное, они под крылышком родителей их денежки проедают!

Джеймс вздрогнул - напоминание о родителях все еще было болезненно для него - и Лили быстро сжала его руку, успокаивая. Мистер и миссис Эванс, испуганно посмотрели на него, кажется, собираясь приструнить старшую дочь, но Лили отреагировала первая.

- Родители Джеймса погибли в прошлом году, - с нажимом произнесла она, сверля Петунью неприязненным взглядом. - И я бы была тебе очень благодарна, дорогая сестра, если бы ты умерила свой сарказм.

У Петуньи хватило совести смутиться, но извиняться она не стала.

В общем, общение проходило в «дружеской» обстановке и Джеймс вздохнул с облегчением, когда они, наконец, покинули дом Эвансов, и понадеялся, что ему больше не придется встречаться с четой Дурсль.

Однако еще один раз встретиться пришлось. В конце августа Лили получила письмо от Петуньи, в котором та сообщала, что их родители погибли в автокатастрофе.

В тот день у Джеймса, Лили, Марлин и Сириуса выдалось свободное время и они вчетвером устроились в гостиной их дома, обсуждая планы на будущее, шутя и смеясь. Разговор зашел о еде и парни заявили, что они готовят ничуть не хуже девушек, а когда те иронично усомнились, на спор пообещали приготовить пирог.

Девушки как раз делали ставки, когда пришел почтальон.

Вскрыв конверт, Лили сначала не поверила глазам, потом у нее мелькнула безумная мысль, что Петунья просто издевается над ней, и, в конце концов, сухие слова короткого письма отпечатались в сознании: «Мама и папа разбились, когда ехали домой из театра - какой-то грузовик вылетел из-за угла и смял их машину. Похороны состоятся двадцать шестого августа».

Лили побледнела и покачнулась - чтобы не упасть, ей пришлось схватиться за край стола, перед которым она стояла. Из кухни доносились веселые голоса Джеймса и Сириуса, но ей казалось, что эти голоса звучат из другого мира.

- Лили? Что с тобой? - словно сквозь густой туман к ней пробился встревоженный голос Марлин.

Марлин обеспокоено смотрела на подругу, которая, прочитав письмо, будто впала в оцепенение. Она даже не сразу услышала, когда Марлин ее позвала. Наконец, Лили повернулась и несколько мгновений смотрела на нее, словно не совсем осознавая, кого видит перед собой, а потом молча протянула ей листок, исписанный острым почерком. Марлин озадаченно нахмурилась и начала читать. В следующую секунду она тихо вскрикнула и порывисто обняла Лили. Та, все еще в прострации, никак на это не отреагировала.

- Сириус! Джеймс! - отчаянно позвала Марлин парней.

Те примчались сразу же, услышав панику в ее голосе, и при виде бледной, безразличной к окружающему Лили, Джеймс тут же подскочил к ней и, обняв, встревожено спросил, что случилось. Сириус же послал Марлин вопросительный взгляд и она протянула ему письмо. Лили, оказавшись в объятиях Джеймса, перестала напоминать статую, но ожила она только для того чтобы разрыдаться - отчаянно, взахлеб, изо всех сил вцепившись в Джеймса.

- Лили, родная моя, милая, что с тобой?!

Джеймс крепко прижал ее к себе, гладил по голове, пытаясь успокоить, и постепенно она перестала дрожать, притихла в его объятиях и только тихонько всхлипывала. Джеймс вопросительно посмотрел на Марлин и Сириуса и тот, чтобы снова не вызвать у Лили истерику, опять же молча показал ему письмо Петуньи. Джеймс побелел, как недавно Лили, и еще крепче стиснул жену в объятиях. Он как никто понимал, что она сейчас чувствует, слишком свежа еще была память о смерти его собственных родителей. Марлин растерянно посмотрела на Сириуса, взглядом спрашивая, что делать. Но тот только грустно качнул головой и мягко сжал ее ладонь - тут уже ничего не сделаешь.

- Двадцать шестое - это сегодня, - вдруг глухо произнесла Лили и обреченно добавила. - Уверена, она нарочно это сделала.

Джеймс и Сириус переглянулись и хором произнесли:

- Собираемся!

В церковь они успели к самому концу, когда родные и друзья уже прощались с усопшими. Лили, не обращая ни на кого внимания, двинулась прямо к гробу. Марлин же наоборот огляделась по сторонам, пытаясь вычислить Петунью среди огромного количества собравшихся здесь людей. Она много о ней слышала далеко не лестного, но не думала, что можно ненавидеть родную сестру настолько, чтобы не пустить ее на похороны родителей. Сириус, догадавшись, кого она ищет, кивком указал на высокую белобрысую дамочку. Марлин удивленно уставилась на нее - да не может быть, чтобы это была сестра Лили!

Петунья, поджав губы, в свою очередь прожигала их компанию ненавидящим взглядом. Лили же, словно и не видела никого: она замерла рядом с гробом и смотрела на него, не отрываясь. По лицу ее текли слезы. Джеймс обнял ее за плечи и что-то шептал на ухо. Лили, наконец, отмерла и наклонилась, чтобы в последний раз поцеловать родителей. Следом за ней склонился Джеймс.

- Пошли, - Сириус потянул Марлин за собой, чтобы тоже попрощаться с мистером и миссис Эванс.

Склонившись над гробом, Марлин содрогнулась - у женщины была обожжена правая часть лица, а у мужчины длинный глубокий порез шел от лба до самой шеи. Что же должна была почувствовать Лили, увидев своих родителей в таком виде?

Собравшиеся на похороны люди отнеслись к Лили гораздо более тепло и сочувствующе, чем родная сестра. Ее обнимали, говорили какие-то утешающие слова, впрочем, совершенно бесполезные и ненужные. Лили молча кивала, иногда отвечала пару слов, ни на секунду при этом не выпуская руки Джеймса, который и сам был смертельно бледен. Мало того, что он переживал за жену, так к тому же вся обстановка похорон напоминала ему о собственной не такой давней потере. Сириус замер рядом с другом, положив ему руку на плечо. Джеймс только бросил на него мимолетный взгляд, но этого было вполне достаточно, чтобы они поняли друг друга.