Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны - Уильям Блум

Объявление об отъезде Уильямсона было, возможно, ускорено тем фактом, что несколькими днями ранее подкомитет по межамериканским делам палаты представителей США провел брифинг для детального изучения вопроса. Но конгрессмены не собирались никого разоблачать. После заслушивания свидетельств обоих представителей Госдепартамента комитет объявил, что все это было большим недоразумением из-за «личностных конфликтов» в посольстве, «последствия» которых вышли за пределы стен, как и «сверх-усердные действия» некоторых американских чиновников — имена остались закрытыми, как и все услышанное на этом брифинге [4].

В тот же день «Майами геральд» в редакционной статье писала: «Предельно ясно… что в такой небольшой стране, как Коста-Рика, посольство Соединенных Штатов имеет серьезную власть и влияние. Любое посольство, которое даже тихо роняет слово о том, что оно против правительства, может стимулировать оппозицию и, возможно, даже вдохновить ее на свержение этого правительства. Открытая антипатия практически запрашивает свержение» [5].

39. Ирак, 1972-1975. НЕ ПУТАЙТЕ СЕКРЕТНУЮ ОПЕРАЦИЮ С МИССИОНЕРСКОЙ РАБОТОЙ

Длинная рука ЦРУ достигла земли древней Месопотамии, и курдские народы в горных массивах Загрос и Тавр, которые еще несколько десятилетий назад вели жизнь кочевников, присоединились к списку клиентов Управления.

В мае 1972 года президент Ричард Никсон и его советник по вопросам национальной безопасности Генри Киссинджер отправились в Советский Союз на встречу со своими российскими коллегами. Позже на пресс-конференции в Москве Киссинджер заявил, что две страны согласились попытаться разрядить напряженные отношения на Ближнем Востоке «и сделать все возможное для достижения всеобщего урегулирования… Такое урегулирование также способствовало бы ослаблению гонки вооружений в той области… С нашей стороны, — добавил он, — я могу сказать, что мы попытаемся осуществить эти принципы в духе, в котором они были провозглашены» [1].

Киссинджер и Никсон были движимы этим «духом» на протяжении, возможно, 24 часов. По пути домой они остановились в Тегеране, чтобы навестить своего друга — иранского шаха. Казалось, Иран и Ирак возобновили свою постоянную вражду — разногласия в отношении границы и т. п., — и шах попросил у своего приятеля Ричарда оказать ему небольшую услугу. Не мог бы он помочь вооружить борющихся за автономию курдов в Ираке? Накалить ситуацию, чтобы истощить иракские ресурсы и отвлечь их от Ирана? [2]

«Все, что угодно, для друга и преданного союзника», — говорил Ричард Никсон за две недели до Уотергейтского скандала, пока еще на вершине благополучия.

Шах вполне мог вооружить курдов самостоятельно, что он фактически и делал в некоторой степени, но курды не доверяли ему. Они доверяли Соединенным Штатам и хотели быть вооружены ими. Несколько лет спустя комитет Конгресса, известный как Комитет Пайка, расследовавший секретные операции ЦРУ (Pike Committee; названный по имени председателя, Комитет конгрессмена Пайка был в палате представителей эквивалентом Комитета сенатора Черча в Сенате США. — Прим. ред.), установил: «СШАдействовали как гарант того, что курды не будут в скором порядке брошены шахом» [3].

ЦРУ полезло на свои склады, и вскоре советское и китайское стрелковое оружие и винтовки с миллионами патронов отправились в руки курдских мятежников. Коммунистическое происхождение оружия служило стандартным средством стандартного принципа «убедительного опровержения» (plausible denial). В конечном счете, военная помощь составила приблизительно 16 миллионов долларов.

Курды — обособленная этническая группа, мусульмане, но, в отличие от большинства других иракцев, не арабы. Проживали они в основном в Турции, Иране, Ираке и Сирии. В течение многих десятилетий иракские курды периодически вели боевые действия против правительства за «автономию» — понятие, которое было не очень четко ими определено и, возможно, несколько не дотягивало до понятия независимого государства.

Политическая история иракских курдов в их недалеком прошлом являла собой сложную мозаику. Десятью годами ранее они были в союзе с иракской коммунистической партией, настолько близком, что, когда правящая партия «Баас» начала преследовать коммунистов, они нашли убежище среди курдов. Курдский лидер Мустафа аль-Барзани прожил дюжину из своих семидесяти лет в Советском Союзе и владел русским языком. Но теперь, в 1972 году, коммунисты были союзниками «Баас» в стремлении подавить «империалистического агента Барзани», а курдская пропаганда делала акцент на военной поддержке иракского правительства Советским Союзом, также утверждая, что русские бомбили курдов. В то же время курды позиционировали себя как социал-демократы европейского типа и дошли до того, что обратились с просьбой о приеме в Социалистический интернационал [4]. Тем не менее Барзани часто повторял, что он «не доверяет никакой другой власти», кроме власти Соединенных Штатов, и утверждал, что если дело пойдет успешно, то курды «станут 51-м штатом США» [5]. Все это вдобавок к стремлению установить мусульманское общество.

В октябре 1973 года, когда произошла атака на Израиль в дни праздника Йом-Кипур, Ирак был в роли союзника Египта и Сирии. Курды были готовы пойти в наступление по предложению Израиля — наступление, выгодное для них самих и для Израиля, поскольку отвлекало от него силы иракской армии. Но Киссинджер не позволил курдам двигаться в этом направлении. 16 октября по его распоряжению ЦРУ послало им телеграмму: «Мы не считаем целесообразным для вас предпринимать наступательные военные действия, которые вам предложил Израиль». Курды повиновались [6].

В отчете Комитета Пайка этот инцидент расценивался как пример очевидной политики «без победителей», которую проводили Соединенные Штаты и Иран. Комитет заявил:

«Прогрессивно ухудшающееся положение курдов отразило факт, что ни одна из стран, которые помогали им, не хотела, чтобы они претворили в жизнь свою цель достижения автономного государства. Записка ЦРУ от 22 марта 1974 года четко отражает позицию Ирана и Соединенных Штатов: «Мы считаем, что Иран не одобрит установление формализованного автономного правительства. Иран, как и мы, видит преимущество в патовости ситуации… в которой Ирак будет ослаблен отказом курдов оставить [их] полуавтономию. Ни Иран, ни мы не хотим разрешения данного вопроса каким бы то ни было образом» [7].

«Эта политика, — сказано в отчете, — не была раскрыта нашим клиентам, которым было рекомендовано продолжать борьбу. Даже в контексте секретной операции с нашей стороны это было циничным предприятием» [8].

На следующий день после отправки упомянутой выше служебной записки ЦРУ, 23 марта 1974 года, советский министр обороны Андрей Гречко, который подружился с Барзани, когда тот жил в Советском Союзе, прибыл в Ирак, чтобы помочь правительству урегулировать ситуацию с курдами. Однако по совету Ирана и Соединенных Штатов Барзани отказался от любых соглашений [9]. Ранее в том же месяце иракское правительство фактически приняло закон, предлагающий курдам ограниченную автономию, но они отклонили это — по просьбе «союзников» или нет, неизвестно.

Комитет Конгресса обнаружил, что «ЦРУ заранее располагало информацией, согласно которой шах собирался бросить курдов, как только он придет к соглашению с Ираком по пограничным спорам». В документах Управления отражалось отношение шаха к курдам как к «разменной карте» в этом споре с Ираком, а служебная записка ЦРУ характеризовала курдов как «уникально полезный инструмент для ослабления потенциала Ирака в международных авантюрах» [10].

Под последним обвинением, вероятно, имелось в виду решение Ирака подписать договор о дружбе и сотрудничестве с Советским Союзом в апреле 1972 года, согласно которому Ирак получал военную помощь и предоставлял советскому военно-морскому флоту привилегии в порту. Затем, в июне, невероятно богатый нефтью Ирак национализировал западный консорциум «Ирак петролеум компани» (Iraq Petroleum Company), принадлежавший США на 23,75 процента, — жест, который СССР тепло приветствовал и после которого две страны пришли к торговому и экономическому соглашению [11].

Но нефть объединила Иран и Ирак. В 1973 году шах хотел закрепить соглашение Ирана с Организацией стран — экспортеров нефти (ОРЕС), и ключевым стимулом для Ирака и других арабских соседей была готовность Ирана обмануть курдов, многим доставляющих неприятности [12]. Н и одна из арабских стран не хотела, чтобы их собственные национальные меньшинства заразились какими-либо ненужными идеями в случае успеха курдской идеи.

Только в марте 1975 года шах был готов начать действовать. События развивались стремительно. Шах встретился с вице-президентом Ирака, после чего Иран прервал все поставки курдам, включая американские. На следующий день иракцы развязали свое самое мощное наступление. Несколько дней спустя ошеломленные курды направили полное отчаяния сообщение в ЦРУ: «Беспорядок и тревога царят среди наших людей и сил. Судьбы наших людей в беспрецедентной опасности. Полное разрушение нависло над нашей головой. Этому нет никакого объяснения. Мы обращаемся к вам и правительству Соединенных Штатов с просьбой вмешаться, согласно данным вами обещаниям» [13].