Библиотека Первых царей - Валерия Назаренко

души умерших. Чародеи, люди, неважно. Каждая смерть питает источник Чистой энергией. Пару тысяч лет назад, на территории Роменклава стали появляться источники магии. Их происхождение было неясно. Животные напитывались из них и появился ритуал, как сделать чародея ещё сильнее.

— Деванты.

— Да. Боги создали Колыбель, чтобы остановить Санкааров, но резерв источника не безграничен. Раньше боги постоянно подпитывались им. Сыновья Рода и Леаны тоже черпали силы из него. Но Род забрал у своих сыновей бессмертие, ограничил доступ к Колыбели. Боги покинули свой народ, оставили только четырёх царей, чьи дети защищают Роменклав и по сей день. А источник последние три тысячи лет только пополняется. Мы с твоим отцом искали способ, как решить эту проблему. Я пришёл в твой дом, к тебе, потому что Николай сказал, что ты будешь знать, где Колыбель, если он её найдёт, но не успеет сообщить из-за внезапной кончины.

Михаил остановился перед Драганой, заворожённо слушавшей его.

— Ты фантастический лжец! ― не сдержав эмоций, Драгана сорвалась и ударила его.

Сил у неё практически не осталось на подобные импульсивные выпады. Голова Михаила немного дёрнулась. Взгляд стальных глаз прожигал, пока она думала куда бежать.

— Где мой брат?

Сердце заныло. Михаил отвернулся, скрывая стыд.

— Скажи мне правду.

— В Совете.

— Приведи его.

— Не могу. ― Михаил сделал новую попытку подойти. ― Клянусь, никто не причинит ему вреда.

— Приведи его.

— Нет. Я всё тебе расскажу, и ты должна меня выслушать.

— Как я могу тебе верить?

Михаил молчал и это разрывало сознание, Драгана пошатнулась, вцепилась в край стола. Она знала, что никому нельзя верить, позволять пускать дальше положенной черты. Большая ошибка, и она снова её совершила, совершенно не подумав о последствиях. Забылась, поверила в лучший исход.

Драгана подошла к столу и взяла в руки красную папку. Какая-то часть неё уже всё поняла, но другая сопротивлялась, потому что этого просто не могло быть.

— Что ты такое?

Он отшатнулся от неё, как от пламени, пожирающего всё на своём пути; понурил плечи, будто сдерживать усталость больше невозможно. Рассеянно обведя кабинет взглядом кабинет, он зачесал выпавшие пряди и поджал губы, собираясь с мыслями.

Чародей покрутил серебряный перстень на пальце, размышляя о дальнейшем и сделал несколько смелых шагов к Драгане, но остановился на расстоянии вытянутой руки, словно растерял всю уверенность.

— Мой отец довёл её до безумия. Постоянные ссоры, психологическое давление, всё это сказывалось на здоровье моей матери. Применение магии. Он не давал ей залечивать синяки и раны, не выпускал на улицу, запирал в подполе, пока она надрывала голос, моля выпустить. У моей матери развилась тяжёлая форма агорафобии и тогда моему отцу пришла новая идея, как её помучить. ― Михаил рассказывал очень спокойно, но серебро в глазах плавилось и горело сверхъестественным светом. ― В конечном счёте отец начал бросать её среди поля и смотреть, как она мечется в агонии пока силы, совсем не покидали хрупкое и измождённое тело.

Драгана застыла в ужасе. Её картина мира абсолютна противоположна. Николай до беспамятства любил Марию. Делал всё, что в его силах, чтобы любимая женщина ни в чём не нуждалась. И от этого слушать историю Михаила было так отвратительно.

— Я долго не мог понять, почему она не использовала свои способности, почему не отвечала ему. Ответ пришёл в разгар очередного насилия, когда в её глазах гнев перешёл все границы. Я видел, она была готова использовать магию, но мой отец, пригрозил, что с неё он перейдёт на меня, и тогда моя мать опустила руки. Страх за меня, лишил её возможности сопротивляться.

— Почему вы не бежали? ― тихо спросила Драгана, нечто заставляло сопереживать ему, когда она не должна была и вовсе слушать.

— А здесь, тебе следует знать предысторию.

Михаил сделал ещё один шаг к ней. Она закрыла глаза, челюсть сжала до боли, будто это спасёт от услышанного и эмоции не сожрут её, перестанут раскурочивать воображение, вжалась в стол. От него исходила такая сильная и ужасающая энергия, что тело бросило в дрожь. Заставив себя успокоиться, Драгана посмотрела на него.

— Мои родители встретились за четыре года до моего рождения. Первый год встречались, потом женились и два года всё было прекрасно, пока мой отец не отправился по работе в столицу. Мы жили на побережье моря Звёзд. Когда он вернулся, изменилось абсолютно всё. Как рассказывала мама, пока не потеряла последнюю частичку себя, он стал холоднее к ней относиться. Когда она забеременела, отец вроде стал прежним, но вскоре после моего дня рождения он начал сильно и быстро меняться. И когда мне не исполнилось ещё пяти лет, моя мама не выдержала его отношения, собрала вещи, и мы покинули Кемпер. Отец выследил нас очень скоро и приволок домой. И стало ещё хуже. Мы сбегали ещё три раза. Последний раз добрались до острова Безмолвия, но отец и там нас нашёл. Обычно наш побег длился не дольше двух-пяти дней.

Драгана проглотила подкативший к горлу ком, осознавая к чему клонил Михаил.

— Да, мой отец был девантом. ― Он произнёс это таким тоном, что кровь сделалась холодной, замерла в венах и обратилась осколками, лишая тело возможности двигаться. ― Его отъезд в столицу был долгим и вернулся он уже другим. После моего рождения отец терял рассудок. Постепенно, но с изяществом маниакального помешательства. Поэтому я могу открывать порталы, поэтому я сильнее любого чародея в разы. Потому что в моих венах течёт кровь деванта. Всё что ты успела прочесть в этой злополучной папке правда. Конечно, я не могу знать наверняка, но уверен это всё близко к правде.

Бежать ― первая реакция. Драгана сделал шаг в сторону, но Михаил перегородил ей дорогу. Он возвышался над ней, и она ощутила себя в ловушке. Запертая в его доме, где никого больше нет.

— Но тот девант там, на Десятом Луче, ― её голос дрожал, как никогда прежде. ― Он сказал, что ты не один из них.

— Это потому что в моей груди бьётся одно сердце, и деванты чувствуют своих.

Драгана обняла себя за плечи, стараясь закрыться от него, делая едва заметный шаг в сторону. Лучше бы ей не знать правды. Никогда. Она стала злиться на саму себя, за подобную реакцию.

— Ты боишься меня? ― вопрос застал врасплох. Она дёрнулась, и Михаил схватил её за плечи удерживая на месте. Кожа горела под его ладонями. В его глазах плескалось страдание вкупе с сожалением, что пришлось рассказать правду о себе. Видя её реакцию, на его лице отразилось отчаяние. ― Драгана я никогда не