Базил Хвостолом - Кристофер Раули

– Лагдален из Тарчо, помощница леди.

– И больше никого? – Зеленая дракониха была явно разочарована.

– Нет, Несси, я не знаю, где Марко Вели. Боюсь, он был схвачен вместе с остальными.

– Что с нами случилось? Что это была за проклятая штуковина? – спросил Базил.

Релкин крепко обнял громадное толстокожее тело.

– Леди называла его Хого – это все, что я знаю.

– Дурачок, тебе не надо было сюда приходить.

– Я лез по стене и услышал драконьи голоса. Я сразу понял, что это вы.

– Расскажи мне все, что тебе известно, ты ведь был там, снаружи. И что такое Хого?

– Такая зверюга, созданная Роком, очень вредная тварь.

– Она так воняла, что мы все попадали.

– Да.

– Как же они делают таких странных созданий?

Релкин пожал плечами.

– Каким-то чудовищным способом.

– Что там снаружи?

– Высокая стена. Вы сейчас в главной башне города на среднем этаже. Вокруг башни стена, за стеной – город; он очень большой и очень бедный. Я в нем был, там просто ужасно.

– Где все остальные? – прошипела Несесситас.

– Не знаю, у меня не было времени их искать. Я должен вернуться к леди.

– Что ж, тогда прощай, паренек – завтра мы умрем.

Релкин, пораженный, посмотрел на дракона.

– Откуда ты знаешь?

– Нам сказали, что завтра мы будем драться на арене.

Релкин с тревогой облизнул губы:

– Что-нибудь придумаем, не горюй. Леди нас не покинет.

Базил хмыкнул:

– Рад слышать – мне это поможет заснуть.

Несесситас оскалилась в драконьей улыбке, улыбка была безрадостной. Но Релкин настаивал.

– Я говорю серьезно. – Голос его стал резким. – Мы их остановим, вот увидите. Будьте готовы к сигналу. Мне пора идти.

Он вскарабкался по стене, протиснулся в окно и исчез.

– Дурачок, – прорычал Базил.

Они с Несесситас мрачно переглянулись.

– По крайней мере, он жив, – ответила она.

      Глава 49    

же в третий раз принцессу Беситу приглашали на личную аудиенцию с Роком. Подобные встречи проходили в специальном внутреннем помещении, расположенном над залом Рока, на самом верхнем этаже главной башни.

Бесита была польщена оказанным ей вниманием. Принцессе нравилось возбуждение от такой близости к власти. Там, в Марнери, с ней никто не обращался подобным образом, и отец ее, разумеется, тоже.

Комната для приемов была подобна драгоценной жемчужине: роскошно убранная небольшая ложа, обитая мехом и обставленная мебелью из слоновой кости. Один конец комнаты открывался в трубу, черная пустота которой во все время аудиенции была полностью занята массой Рока.

Ради такого случая пять служанок одели Беситу в прекрасный костюм из черного шелка с белой серебряной фурнитурой; голову принцессы увенчивал простой круглый шлем, тоже серебряный.

Бесита почувствовала себя какой-нибудь королевой варваров, увидев в зеркале свое отражение с расклешенными шелковыми панталонами и блестящими серебряными пряжками и застежками.

С тех пор, как она приехала в Туммуз Оргмеин, с ней действительно обращались как с королевой. Даже Трембоуд стал с ней вполне почтительным, низко кланялся и предлагал помощь, вместо того чтобы отдавать приказания. Он даже принимал приказания от нее!

Бесита находила все это весьма приятным. И поскольку тело ее словно родилось заново благодаря месяцам тяжелого путешествия, она чувствовала себя более бодрой, чем когда-либо за всю свою взрослую жизнь.

К тому же она была не где-нибудь, а в Туммуз Оргмеине, настоящем столичном городе. Марнери по сравнению с ним казался тесным, провинциальным и скучным. Здесь были широкие улицы, застроенные виллами знати, изящные площади и ротонды и чудесный подъездной путь, вьющийся по склону Большого Пальца. Во многих отношениях Туммуз Оргмеин размерами и великолепием соперничал даже с Кадейном.

Были здесь еще торговые кварталы старого города, бурлящие жизнью, заполненные толпами, привлеченными сюда со всех концов света. В Туммуз Оргмеине встречались люди из разных отдаленных земель, и каких только диковин они с собой ни привозили. И говорили они о таких интересных вещах, о торговле с Дружественными островами или с далекими странами и городами Палазии. А самое замечательное – всюду ее принимали! Всем хотелось послушать о приключениях в долине Ган.

Мужчины на обедах и званых приемах были корректны и восхитительны. Их женщины были умны, проницательны и относились к Бесите с редким почтением, всегда называя ее принцессой.

А вот сейчас ее принимал сам Рок. Он вовсе не был каким-то жутким чудовищем, как она полагала раньше; Рок оказался вполне обаятельной «личностью», у него было столько дел и забот, что оставалось лишь посочувствовать. Но был ли камень одушевленным? Бесита по-прежнему не могла до конца уяснить, как это простой камень мог проявлять такую симпатию и такое понимание человека с его жизненными проблемами.

Рок был некоторым образом сиротой, и уже одно это рождало жалость. Его создали и оставили в одиночестве, повелев трудиться до скончания времен, дабы укрепить мир в регионе и положить конец воинственной экспансии городов Аргоната. Следовало только посочувствовать бедняге.

Бесита сидела в удобном кресле, сделанном из костей недавно вымерших мамонтов Хазога, на подушках из набитых чучел лис и куниц. На ногах ее были чудесные туфли из кожи ящериц, украшенные крыльями бабочек, приклеенных прозрачным лаком.

Огромный камень заполнял одну стену комнаты, и красное пятно светилось у него спереди.

Три клетки, задрапированные черным бархатом, чтобы скрыть их обитателей, висели рядом с одной стороны. Все, что можно было заметить, – это глаза, блестевшие сквозь прорези в бархате центральной клетки.

Бесита уже свыклась с присутствием невидимых обитателей клеток, и почти не воспринимала их как человеческие существа. Она сосредоточилась на красном пятне – по словам Рока оно представляло собой «активный узел», где «он» и был расположен в данный момент.

Аудиенция началась, как и две предыдущие, длинным монологом Рока. На этот раз темой была затяжная война с Аргонатом.

Рок посвящал ее в свои тайны. Принцесса была очень важна для ближайшего будущего всего региона. Ей и Року вместе придется разделить бремя управления и положить конец войне.

Чрезвычайно лестно, когда к вам обращаются подобным образом.

– Понимаешь, – бормотал рот, – нельзя позволить, чтобы сохранялось настоящее положение. Вся эта кровь, все эти разрушения – результат имперских претензий и замыслов. Ты, моя дорогая, и являешься решением этого вопроса. Ты будешь величайшей королевой в истории, и если ты того пожелаешь, Трембоуд станет твоим консортом.