Дядя Фёдор, пёс и кот. Полное собрание - Успенский Эдуард Николаевич

— Эрик Трофимович, что нам с собакой делать?

— Тяжёлый случай, — говорит профессор Сёмин. — Это, наверное, мания у него такая. Болезнь копательная. Придётся психолога или гипнотизёра звать.

— Придётся, — согласился дядя Фёдор.

А дело было летом, в самый туристический и дачный сезон. Кого хочешь можно было в Простоквашино найти.

— По-моему, — говорит профессор, — у Пелагеи Капустиной какой-то учёный дачу снимает. То ли он зоопсихолог, то ли гипнотизёр, то ли фокусник. Он родственник великого манипулятора Кио. И фамилия у него похожая — Ио.

Нашли этого психолога-гипнотизёра. Это был очень редкий специалист. Он своим суровым взглядом кур усыплял. Сидит, сидит курица или петух на насесте, он как на неё бросит взор… Всё, курица шлёпается, как подкошенная. И имя у него было редкостное: Ион Ионович Ио.

Пелагея его визитку Матроскину дала. На визитке было с сокращением написано:

ИНЖЕНЕР ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ДУШ, ПСИХОЛОГ и по совместительству ЗООПСИХОЛОГ ИО. ИО. ИО

Шарик, как прочёл, сразу сказал:

— Если «о» на «а» поменять, сразу ослик получится.

Этот трижды Ио, инженер человеческих душ, за работу много денег брал. Он сначала брал, а потом к сеансу приступал. Потому что сам никогда не знал — получится у него или не получится. Но вид он имел уверенный, гипнотический. И у него иногда получалось.

Наконец учёный Ио к дому дяди Фёдора пришёл. На Шарика посмотрел и говорит:

— А если ему лапы связать?

— Мы его на цепь сажали, — говорит Матроскин. — Всё без толку.

Гипнотизёр говорит:

— Случай сложный. Поэтому сразу денег брать не буду. Посмотрим, как получится.

— Вы уж нам помогите, — просит дядя Фёдор. — Собаку просто жалко.

— Ладно, — говорит гипнотизёр, — приступим. Мне нужен блестящий полированный предмет в виде кости.

Хорошо, что у дяди Фёдора такой предмет был. Это была гантеля полированная.

И гипнотизёр Ио стал с Шариком работать. Он сел на стул, Шарика перед собой посадил, упёрся в него взглядом и стал крутить гантелей. Он говорит:

— Спи, спи, спи, спи, спи, спи, спи!

А когда он говорил быстро, получалось: пис-пис-пис-пис-пис.

— Смотри, — шепчет Матроскин дяде Фёдору, — сейчас он Шарика уговорит. Он лужу сделает.

Но Шарик и лужу не делал, и всё равно не засыпал. Тогда гипнотизёр стал ему внушать строгим голосом:

— Я не хочу, не хочу копать. Я не хочу, не хочу копать. К чёрту эти ямы. К чёрту эти ямы. Я лучше пойду на охоту, белок стрелять.

И вдруг Шарик говорит:

— Я не хочу, не хочу, не хочу белок стрелять. К чёрту эту охоту. Лучше я пойду ямы копать.

Гипнотизёр даже разозлился и приказывает:

— Спи!

А Шарик не спит.

— Спи.

А Шарик не спит.

— Спи!

А Шарик не спит. Тогда гипнотизёр как закричит:

— Спи, а не то как трахну гантелей!

И Шарик сразу заснул. Гипнотизёр к Матроскину обратился:

— Он теперь будет спать пять суток. Давайте мне мой гонорар — сто рублей или двести.

Но Шарик через полчаса проснулся и немедленно побежал в огород яму копать в матроскинской капусте.

Бывает капуста морская, а бывает матроскинская. Матроскин её очень любил и всё время выращивал для своей коровы Мурки.

Наши друзья совсем расстроились. А тут Печкин подошёл.

— Я, — говорит, — знаю лучшее лекарство против копания.

— Какое? — закричали все.

— Забор.

И действительно, этот забор сразу Шарика вылечил. Как забор поставили, Шарик сразу прекратил копание в огороде.

История четвёртая

Монета

Монета, которую Шарик выкопал, много интересных событий в Простоквашино привела.

Монета была старинная, вся зелёная, и на ней можно было рассмотреть круглое лицо с усами. Великий фотограф Шарик её сфотографировал и в своём журнале «Собаки и жизнь» напечатал.

Оказывается, этот журнал многие учёные читали. Они очень этой монетой заинтересовались.

Учёный Юрий Игоревич Бадал из Сыктывкарского университета первым написал письмо:

«Дорогие друзья, я увидел вашу монету в журнале «Собаки и жизнь» и чуть не заплакал — от радости. Это очень ценная монета, это монета ассирийского царя Сарданапала Первого. Этот царь прославился своей жестокостью и строительством городов. Я узнал его по усам.

Наверное, этот динар, эту рупию, этот шекель занесли в Простоквашинск остатки войск Александра Македонского.

Ваша монета — величайшее научное открытие, она проливает много света на загадочные страницы истории. Берегите её, пока я в отпуске. Может быть, с её помощью мы перекроим карты Древнего Востока.

Ваш Юрий Игоревич Бадал».

Дядя Фёдор сразу в учебник истории зарылся и стал исторические карты смотреть.

Из учебника он узнал: что Сыктывкар — это город на востоке от Простоквашинска. Что Ассирия — это такая древняя страна южнее Простоквашинска. И что Сарданапал был жестокий царь, который всё время хотел завоевать Грецию. Короче, дядя Фёдор много нового узнал.

Не успел дядя Фёдор всё это узнать, как пришло другое письмо — от Михаила Петровича Зарипова.

«Дорогие друзья! Я внимательно изучил снимок вашей монеты — «дэнгы» и понял, что она попала к вам из далёкой Швеции вместе с войсками Эрика Свантесона Сурового.

Это говорит о том, что город Простоквашинск входил во владения шведского короля Густава Третьего Красивого. Этот король знаменит тем, что у него были большие усы.

Эта ваша дэнга — не просто дэнга, это переворот в шведоведении. С её помощью мы можем перерисовать все карты древнего мира в нашу пользу.

Я постараюсь в этой пятилетке к вам выбраться, чтобы собственноручно посмотреть вашу диковинку. Потому что до этого я очень занят. Привет вам из далёкой Норвегии».

Дядя Фёдор снова к книге потянулся. Он снова энциклопедию достал и много узнал интересного. Что Швеция — страна, которая находится на севере от Простоквашинска. Что Густав Красивый всюду посылал Эрика Сурового в военные походы, а сам всё время делал разные причёски и маникюры. И что это именно он впервые придумал маникюр на ногах.

И как только дядя Фёдор со шведским вариантом разобрался, всё про Эрика Сурового узнал, пришло письмо из далёкой Башкирии от учёного Кириенко Петра Павловича. Он писал:

«Я — потомственный башкир. Много лет занимаюсь научными работами. Ваша монета меня потрясла. Я давно не видел таких интересных денежных символов.

Это монета Золотой Орды примерно четырнадцатого-пятнадцатого веков из города Караван-Сарай. На русский язык «Караван-Сарай» переводится как «Отдыхай-Верблюд».

По-башкирски этот город называется Паллад-Бюль-Бюль. А переводится так же.

Из-за вашей монеты получается, что Простоквашинск входил в ареал монгольских владений времён хана Чульпена. Только непонятно, откуда у него усы. У монголов усов практически не бывает. Наверно, это не усы, а пучок боевых стрел за спиной хана. Я к вам скоро приеду».

Дядя Фёдор опять принялся за энциклопедию. И узнал, что город Караван-Сарай — это город Казань. А хан Чульпен — это третий сын хана Батыя от пятнадцатой жены Ульчи-Чу.

У дяди Фёдора от таких писем ум за разум зашёл, и он папу с мамой по телефону вызвал. Он им эсемеску послал:

«Приезжайте, мои дорогие родители, вы здесь как никогда нужны. Потому что мы клад нашли. Очень научный».

— Опять клад, — сказала мама.

Но всё-таки твёрдо решила ехать:

— Может быть, там украшения будут.

А вообще-то папа и мама давно собирались приехать. Только у них сил не было, так они на работе уставали. Еле-еле им сил хватало телевизор включить.