Диктиона. Пламя свободы - Лариса Куницына

благом Диктионы не имело значения, каково положение того, кто поставил её под удар.

— Я разочарован, — тихо и твёрдо произнёс Кибелл. Взгляд его стал холодным. — Я не хочу вас больше видеть до тех пор, пока не призову сам. Её величество немедленно вернётся на Зелёное Озеро и будет заботиться о нашей дочери. Надеюсь, что она не вынудит нас своими глупостями ужесточить это наказание. Мне бы этого не хотелось. Леди Кента отправится в войска, и будет помогать лорду Битмору и лорду Хоуру на севере.

— Когда я должна отправиться? — почти спокойно спросила Шила, вставая с кресла.

— Немедленно, — тихо проговорил Кибелл. — Я разрешаю тебе задержаться лишь для того, чтоб проститься с сыном, но ненадолго.

Она склонилась перед ним в поклоне и, резко развернувшись, вышла. Кента отправилась за ней следом. В шатре стало тихо. Кибелл устало опустил голову на руки. Энгас сочувственно смотрел на него, но молчал. Мне было немного неудобно, что я стала свидетельницей этой сцены, к тому же мне хотелось выйти и сказать несколько слов королеве. Конечно, она совершила глупость, которая могла привести, бог знает, к каким последствиям, и всё же… Представляю, как трудно ей будет уехать сейчас, оставив здесь Кибелла и Кирса перед решающей битвой.

— Надеюсь, что она больше не во что не влезет… — пробормотал король, покачав головой, и взглянул на Энгаса: — Как ты? Ночь в седле — это для тебя, всё-таки, слишком.

— Я почти в порядке, — заверил его тот.

— Значит, лучше, чем выглядишь, — Кибелл перевёл взгляд на Реймея. — Как он?

Лекарь мрачно взглянул на Друга короля и откровенно ответил:

— Лежать бы ему ещё недели две.

— Я!.. — возмущённо вскинулся Энгас, но король его остановил.

— Знаю. Но Реймей прав. Две недели покоя, однако, я тебе дать не могу. Ты мне нужен. Но при любой возможности — в постель, И ездить верхом не больше часа. Если поедем дальше, стиснешь зубы и сядешь в повозку. Молчать! — прикрикнул он, пресекая очередное возражение. — Ты ещё перечить будешь! Шилы мне мало…

Энгас покорно смолк, обиженно поблескивая синими глазами из-под тонких белых бровей. Кибелл обернулся ко мне и усмехнулся.

— Как видишь, красавица, и наши дамы бывают излишне инициативны. Представляю, как мается твой супруг.

— Я обязательно передам ему, как ты его понимаешь, — заверила я. — Думаю, что ему сразу полегчает…

Он устало кивнул и тут же поднял голову, прислушиваясь к голосам снаружи. Полог шатра отлетел в сторону, и вместе с клочьями тумана внутрь ворвались Кирс и Тахо. Принц сердито взглянул на отца.

— Я видел мать. Ты отослал её на Зелёное Озеро! — обвиняющим тоном воскликнул он.

— И что? — Кибелл как ни в чём не бывало взял с блюда жареную тушку птицы и отломил у неё крыло. Передав его Энгасу, он посмотрел на насупившегося сына. — Она сказала, что сделала?

— Да, но её можно понять.

— Понять да, но простить — нет. Если моя семья перестанет выполнять мою волю, что ждать от других? Не говоря уж о том, что она могла погибнуть или, ещё хуже, попасть им в руки. Чтоб мы тогда делали?

— И всё же, — Кирс с расстроенным видом сел за стол напротив отца, — она огорчена.

— Я тоже, — кивнул король. — Но, по крайней мере, теперь я спокоен хотя бы за неё. Ешь и в постель… — он какое-то время приглядывался к сыну, а потом поморщился: — От тебя несёт землей и листьями как от ежа.

— Мы спали на земле, — проворчал Кирс, нерешительно глядя на птицу, — и не успели помыться и переодеться,

— А есть очень хочется, — проникновенно добавил Тахо.

— Ладно, сперва поешьте, а потом будете себя в порядок приводить, — разрешил Кибелл.

Принц потянулся за тушкой и вдруг король резко поднялся и схватил его за руку.

— Ты же разрешил! — испуганно воскликнул юноша и замер, удивленно глядя на отца.

Кибелл отогнул его рукав и рассматривал тяжёлый браслет чеканного золота, надетый на запястье.

— Откуда у тебя это? — наконец, спросил он с волненьем в голосе.

— Купил, — пожал плечами Кирс. Он тут же снял браслет и передал отцу. — Эта вещица мне сразу понравилась, и орнамент очень похож на наш герб, верно?

Кибелл снова сел, рассматривая браслет, а Кирс, добравшись, наконец, до блюда, начал разламывать тушку, настороженно поглядывая на отца.

— Ты не знаешь, откуда она? — спросил король.

— Тот парень сказал, что с мёртвой планеты Беллдонна, а что?

По лицу короля пронеслась тень. Он снял со своей руки красивый браслет с гербом, украшенный самоцветами и положил перед сыном.

— Возьми, а этот я возьму себе.

— Зачем? — смутился Кирс. — Если он тебе нравится, можешь и так его забрать. В чём дело? — принц тревожно смотрел на отца, лицо которого стало бледным.

— Запомни, никогда ничего с этой планеты не должно попасть на Диктиону, — произнёс король. — Эта планета мертва, потому что её бросили. Там нет погибших при катастрофе, потому что катастрофа была тщательно подготовлена, чтоб сделать эту планету непригодной для жизни. Любая мелочь там может быть опасна для тела и души.

— О какой планете ты говоришь? — подался вперед Энгас.

— Об Аматесу, — прошептал Кибелл, глядя на браслет, который сжимал в своих руках.

— Этот браслет с Аматесу? — Реймей медленно поднялся с места и замер. — Дай взглянуть!

Кибелл покачал головой.

— Ни тебе, никому другому, — наконец, произнёс он, — Это не реликвия. Это то, что было брошено и забыто. Я передам его Хэрлану, Пусть Орден решает, что с этим делать.

— Но это просто браслет! — воскликнул Кирс. — Я носил его несколько месяцев и со мной ничего не случилось.

— Я тоже носила вещи с Беллдонны, — вспомнила я, — Белое воздушное платье и костюм из чёрной ткани, похожей на змеиную кожу с чешуей.

Кибелл обернулся ко мне.

— Значит, вещи оттуда расползаются по всей галактике?

— Боюсь, что так. Видишь ли, когда эту планету нашли, то все были просто поражены. Там не было атмосферы и, тем не менее, вся планета была застроена прекрасными сооружениями: мосты, замки, дворцы, амфитеатры, и внутри вещи удивительной красоты, которые прекрасно сохранились, многие из ценных и очень редких минералов и металлов. Планету закрыли для проведения исследований, но туда зачастили грабители сокровищ. Они постоянно что-то вывозят оттуда и продают на чёрном рынке. Одежду, посуду, украшения, изделия прикладного искусства, даже статуи…

— О, светлые боги… — пробормотал король. — Что за день! Одно за другим! — он резко поднялся, и прошёлся по шатру, глядя на браслет.

— А в чём дело? — недоуменно спросил Тахо. — У моего дяди действительно были наряды