Цвет предательства - Michael Mael

— И что же?

Лесана покачала головой.

— Пока не могу сказать, извини. Знай только, что это было для меня очень важно — именно поэтому я и согласилась на ее условия. Поверила родной матери, в кои-то веки.

— И она тебя обманула?

— Представь себе — нет. Не успела, я думаю. А, может, даже и не собиралась: все-таки я ей была нужна, как принцесса. — Девушка глубоко вздохнула и поставила пустой бокал на ковер.

— Дело в том, что остальные родственнички — те, кого отец все это время приближал к себе, — почувствовали угрозу своему положению и ополчились на меня всем скопом. Ясное дело, родная дочка снова у короля в милости, поэтому всякие двоюродные племянники могут сразу же и забыть о своих притязаниях на наследство.

Тим согласно кивнул и поерзал на диване, пытаясь незаметно придвинуться поближе к девушке. Та, казалось, не замечала этого, увлеченная своим рассказом. Щеки у нее зарумянились, голос звенел от возбуждения. И еще от Лесаны ощутимо пахло джином.

— Начали нашептывать отцу, что мы с матерью, мол, планируем отстранить его от власти. Абсурд, конечно, но папаше с его паранойей многого и не надо. Возненавидел меня пуще прежнего, и принялся искать пути окончательного избавления от неугодной доченьки. Хорошо, у меня были друзья в его канцелярии: в один прекрасный день я узнала о том, что на столе короля уже лежит приказ о заключении меня под стражу. Обвинение в государственной измене, сговоре с целью свержения монарха и узурпации власти… полный набор, в общем, — криво усмехнулась девушка.

— И что же ты предприняла? — Тим неловко попытался тронуть ее за колено, но Лесана тут же отодвинулась.

— А что мне еще оставалось? Сбежала я. Покинула Сантуриан в ту же ночь, не дожидаясь ареста. Отправилась к одному другу, офицеру разведки — он мне уже давно симпатизировал — и убедила его бежать вместе. Этот человек, Роланд, тоже успел настроить против себя как моих родственничков, так и папашу-короля. В основном тем, что постоянно выступал за признание моих прав и защищал меня от нападок этой своры. Если бы полетела моя голова — ему бы тем более не поздоровилось.

Лесана смотрела невидящим взглядом куда-то сквозь Тима. Казалось, сейчас она вновь переживала события той судьбоносной ночи.

— Короче, уговорила я его бежать. Еще до рассвета мы собрали самое необходимое, и вышли в море на его акватифе, — она кивнула на окно, за которым покачивался на волнах пришвартованный катер.

— Вы, значит, вдвоем бежали? А как же твоя мать? — спросил Тим.

— Мать? Ты думаешь, я должна была взять ее с собой?

— Да нет, конечно же, просто…

— Ну предупредила я ее, ясное дело, — отрезала девушка, — а дальше каждый за себя. Той ночью наши пути разошлись окончательно. Уже потом, через несколько месяцев, я узнала о том, что с ней произошло. Как-нибудь расскажу, — она подняла руку, жестом упреждая вопрос юноши. — Сейчас неважно.

— Мы с Роном отправились прямиком сюда. Этот дом раньше принадлежал ему.

Лесана внезапно умолкла, прислушиваясь к чему-то невидимому за окном. Тим навострил уши, но ничего, кроме глухого шума прибоя, так и не уловил.

— Лесана, — нарушил он затянувшееся молчание, — а почему у него здесь дом? Прямо в океане? Если я правильно понимаю, то отсюда до вашего континента — несколько тысяч миль, верно?

Девушка коротко кивнула.

— Все правильно понимаешь. Между нами и вами — примерно пять тысяч миль океанского пространства.

— Сколько же вы?…

— Примерно сутки, — усмехнулась девушка. Ты же у нас математик, да? Вот и рассчитай среднюю скорость акватифа.

— Не может быть, — засомневался Тим, — двести миль в час, да ты что? Под водой?

— Именно, — с победоносным видом кивнула Лесана. — Двести двадцать узлов. А ты как думал, это же секретная разработка. Второго такого в природе не существует.

— Слушай, но что это вообще за дом? Почему именно здесь, прямо в открытом море, да еще и на территории Архипелага?

— Знаешь что? — решительно проговорила девушка. — Я, пожалуй, возьму и сделаю себе еще мартини. Ты будешь?

Лесана поднялась на ноги, быстрым движением одернула платье и подняла с пола свой бокал — при этом ее слегка качнуло.

— Нет, мне, наверное, достаточно, — ответил Тим.

«Ей, вообще-то, уже тоже.»

Он проследил взглядом за девушкой, с удовольствием наблюдая за изгибами стройного тела, обтянутого узким платьем. Потом вспомнил, как украдкой подсматривал за Лесаной на своем острове, когда она сидела там на камнях, обнаженная по пояс, и поспешно закинул ногу за ногу, чтобы не выдать девушке охватившее его жгучее желание.

Вернувшись со своим напитком, Лесана изучающе посмотрела на юношу и снова уселась в свое кресло. Ее фиолетовые глаза излучали довольство — как будто бы девушка знала, что с ним происходит, и в глубине души наслаждалась этим. По крайней мере, Тиму так казалось.

Его мысли зацепились за непонятное слово, которое она произнесла, когда упоминала про своего отца.

— Лесана, послушай, а что такое «полнолуние»?

Девушка немного замялась, явно обдумывая ответ. Всего на пару мгновений, но этого было достаточно, чтобы заметить ее замешательство.

— Ну просто у нас… другие светила, понимаешь? С той стороны земного шара ваши пять сфер не видны.

Тим кивнул — он уже и раньше догадывался о том, что второе полушарие планеты должны освещать какие-то другие сферы. Иначе тот «континент» был бы постоянно погружен в темноту.

— Так вот, а полнолуние — это бывает раз в месяц, когда наше ночное светило сияет в полную силу.

— А сколько же у вас всего светил?

— У нас только два, — с непонятным ему раздражением ответила Лесана, — одно дневное и одно ночное. Впрочем, давай сейчас не будем об этом, мы уходим от темы.

— Хорошо, конечно, — поспешно согласился юноша.

— Теперь расскажу тебе про дом. И про Роланда.

На ее лицо снова набежала грустная тень, голос зазвучал глуше.

— Ты, конечно, не знаешь о том, что ваши власти осведомлены о существовании Цедонии. Мало того, наши страны поддерживают тайные дипломатические отношения. Само собой, это известно только высшим военным кругам, а также магистрам Академии. Простые люди, ну типа тебя, — они не в курсе.

— Ага, — подтвердил Тим, проглотив сравнение с «простыми людьми», — у нас все считают, что земля плоская, словно блин. И что, помимо Архипелага, в мире больше не существует никаких обитаемых территорий, а тем более — стран.

— Ну, вот видишь. Что касается Цедонии, то, хотя ваше существование и не является секретом, но из-за огромного расстояния и недоступности Архипелаг официально считается страной отсталой и малоинтересной. Поскольку генерал-император не