Романов. Том 1 и Том 2 (СИ) - Кощеев Владимир

— Ну, Ирина Руслановна, теперь ваш черед говорить, — обратился он к княгине, все еще держа свою руку поверх ее. — Только кратко, прошу.

При этом он так взглянул на супругу, что та окончательно сбилась с гнева на смущение. Даже удивительно, что после стольких лет совместной жизни родители не утратили этой взаимной нежности, несмотря ни на какие споры.

— Дети уже все верно сказали, Алексей. Но я добавлю — Измайловы, если мы ввяжемся в это дело, похоронят любые наши надежды на укрепление связей с Демидовыми. Это вызов моему отцу и роду. А ты знаешь, чем кончаются вызовы против Руслана Александровича.

Князь перевел на меня взгляд и, не отпуская руки матушки, заговорил:

— А теперь спросим непосредственного участника событий, — объявил он. — Что ты думаешь по этому поводу, Дмитрий?

Я вздохнул, отодвигая чашку с недопитым кофе. Бессонная ночь, возможно, сказалась на моей мозговой активности. Или дело в самом предложении Татьяны Игоревны, выбившем меня из колеи. Потому что сейчас я уже понимал то, до чего не додумался в столовой.

— Никто не даст Измайловой пустить нас в Красноярск, — сказал я, поднимая взгляд на князя. — Великое княжество — неприкосновенный запас, который был фактически зарезервирован под разрушение монополии Романовых. И впускать туда наш род — все равно что пригласить лису в курятник.

Отец медленно наклонил голову, лицо Ирины Александровны чуть просветлело. Сергей, быстро обдумав мои слова, коротко кивнул, а Ксения кротко улыбнулась. Этот аргумент еще ни разу не прозвучал за столом, но это обязательно должно было быть сказано.

— Нельзя питать иллюзий, — продолжил я, складывая руки на столешнице. — Татьяна Игоревна не дура, однако ей просто не дали вырасти в серьезного противника. Подозреваю, с самого начала великий князь Красноярский рассчитывал, что от дочери придется избавиться, передав ее в другой род, и потому не занимался ей так, как полагается с наследником.

Князь одобрительно кивнул, и жестом предложил мне продолжать.

— И если мы берем в расчет именно такую ситуацию, то выходит, что Измайлов заранее ожидал какого-то подобного выверта от дочери. Другой вопрос, что после стольких лет род великих князей продолжает осваивать царский бюджет и при этом не был пойман за руку. Слова княжны — это одно, но совет клана Рюриковичей без доказательств не примет ее правоты. А доказательств, насколько я понял, пока что даже не существует в природе.

Сергей хмыкнул, и я повернулся к нему с вопросом во взгляде.

— Прости, — поднял он ладонь, — просто я подумал, что доказательства, которые тебе бы передали, ты в любом случае лично проверить не смог бы. А вот подставиться с клеветой у тебя бы получилось — княжич Романовых, обнаглевших от вседозволенности, пытается выдавить великих князей Красноярских ради залежей, к которым его семье иначе доступа не получить. И фабрикует улики, которых не было на протяжении нескольких десятилетий у самих Рюриковичей. Это ведь не так-то просто — поколениями выжимать из царского бюджета дотации.

Я кивнул.

— Именно, — сказал я. — Я вижу два варианта: либо Татьяну Игоревну грамотно подвели к таким действиям и она просто, уж простите, наивная дурочка, привыкшая получать все на блюде.

Я сделал паузу, когда матушка одобрительно фыркнула.

— Либо сам Измайлов, возможно, в сговоре с другими Рюриковичами, пытается избавить Русское царство от Романовых. И тогда науськанная им дочь станет первой искрой, из-за которой разгорится война между родами. Вот только если против нас выступит весь клан Рюриковичей, даже государю придется дать разрешение на эту бойню.

За столом несколько секунд стояла полная тишина. Наконец, князь пошевелился, развеяв гнетущее молчание.

— Итак, подводим итоги наших обсуждений, — проговорил глава рода. — Предложение принято не будет. В Красноярск мы не суемся. Пока непонятно, какую цель на самом деле преследует род великих князей, для нас все останется, как прежде.

Матушка с облегчением выдохнула, будто у нее до сих пор оставались сомнения в решении отца.

— Но это не отменяет того факта, что предложение было озвучено, — произнес Алексей Александрович. — И мы обязаны реагировать. На данном этапе у нас есть запись диалога Дмитрия и Татьяны Игоревны.

Он обвел нас внимательным взглядом, особо задержавшись на Ксении.

— Ни при каких обстоятельствах не должно всплыть, что мы знаем, о чем шла речь, — продолжил князь. — Однако мы не можем исключить вариант, при котором великую княжну использует ее отец, уже списавший Татьяну Игоревну со счетов. В таком случае можно допустить, что он знает, о чем был разговор его дочери с Дмитрием.

Взяв короткую паузу, чтобы сделать глоток чая, отец несколько секунд помолчал, прежде чем заговорить дальше.

— Фактически Татьяна Игоревна подбивает княжича Романова к заговору против клана Рюриковичей. И если она не совсем уж глупая избалованная девчонка, то наверняка тоже записывала ваш диалог, сын, — Алексей Александрович взглянул на меня, и я кивнул в ответ, признавая его правоту.

Будь у меня при себе интерфейс, подключенный даже к текущей версии «Оракула», я бы смог точно определить, идет запись у великой княжны или можно не беспокоиться по этому поводу. Однако теперь придется исходить из того, что диктофон у нее был под рукой. Да и эта ее показная уверенность, что она обязательно добьется своего, намекала, что средства повлиять на нас у нее найдутся. Почему бы и не шантаж с помощью записи?

— И эта запись, — продолжил князь, — так или иначе, окажется в руках главы рода Измайловых. И тогда он не преминет ее использовать, чтобы доказать, что мы причастны к заговору. Поэтому я передам эту запись царице, и пусть уже государыня разбирается, кто прав, а кто нет в семье Измайловых. Романовы, как вы все знаете, заключили сделку, по которой обязаны соблюдать нейтралитет в конфликтах Рюриковичей. Единственный наш способ защититься от возможной агрессии — передать запись с предложением участия княжича Романова в заговоре против великого князя Красноярского.

Глава рода обвел нас взглядом и вздохнул.

— Приближается прием Ксении, и нам не стоит раздувать скандала, — произнес он. — А это значит, что отказывать ей мы не станем. Ксения, это тебя в первую очередь касается.

— Я понимаю, отец, — склонив голову, ответила сестра.

— Хорошо. Ирина, — обернулся отец к матушке. — С твоей стороны я рассчитываю на поддержку Волковой во время приема. Василиса Святославовна должна быть обласкана матерью своего будущего жениха и дочерью Руслана Александровича.

Княгиня приоткрыла рот, но князь поднял руку, обозначая, что не договорил.

— Не так сейчас важно, станет ли она в будущем княжной Романовой, — сказал он, прежде чем матушка не сдержалась от комментариев. — Пока Ксения будет оказывать великой княжне все положенное ей уважение, ты, Ирина, покажешь всем гостям, кому на самом деле рады в нашей семье. Это немного сбавит накал страстей вокруг слов Татьяны Игоревны, которые она так поспешно высказывала в Университете и о которых уже сплетничают в газетах.

— Я в любом случае так поступила бы, — заявила княгиня, улыбнувшись. — Но я тебя поняла, Алексей, и прослежу, чтобы все прошло так, как нужно нашему роду.

Князь кивнул и повернулся ко мне.

— Дмитрий, тебе будет поручена самая важная задача, — объявил он. — Не начиная раздора с Татьяной Игоревной, тебе придется оказывать знаки внимания демидовской девушке. Подумай, как это правильно сделать. Никаких конфликтов на приеме возникнуть не должно.

Я склонил голову.

— Сделаю, отец.

Глава рода перевел взгляд на моего брата. Но в отличие от остальных, у наследника и так было полно задач по обеспечению будущего Романовых. Так что князь был краток:

— Сергей, тебе придется взять на себя роль хозяина, пока я буду разбираться с делами.

— Я все сделаю, отец, — ответил тот.

Князь поднялся и, еще раз оглядев членов своей семьи, вздохнул.