Сезон туманов (сборник) - Евгений Гуляковский

Вода попала за воротник защитного костюма, и Ротанов чувствовал себя так, словно все его тело обложили солеными компрессами.

– Извини. Я должен раздеться и вылить воду.

Она усмехнулась.

– Ничего. Ты же теперь мой муж. Можешь не стесняться.

Он стянул с себя защитный комбинезон. Убедившись, что она все же отвернулась, снял и выжал белье.

Темный рубиновый огонек тлел у него на груди. Камень из диадемы рэнитки стал его постоянным спутником. В трудные минуты его странный живой свет, принесенный неведомо из каких миров, согревал его. Вот и сейчас он снял с шеи цепочку и положил на ладонь трепетную алую искорку и, уже одевшись, заметил, что девушка не отрывает взгляд от его руки. Ее лицо исказило волнение, а губы шептали срывающиеся сбивчивые слова: «Этого не может быть… Не может!» Она едва владела собой.

– Откуда это у тебя, Ротанов? – Она указала на камень дрогнувшей рукой.

– Подарок. Я тебе говорил, что наши колесницы летают на далекие звезды, на одной из них прекрасная принцесса подарила мне этот талисман.

– Перестань разговаривать со мной как с дикаркой и оставь свои шутки. Это слишком серьезно!

– Ну а если серьезно, так в одной из дальних экспедиций я встретился с рэнитами. Так себя называли пришельцы из далекого прошлого, победившие, казалось, само время и жестоко наказанные этим самым временем за свое чрезмерное самомнение. – Он осторожно погладил широкие светлые грани и улыбнулся, вспомнив лицо рэнитки, в диадеме которой некогда сверкал этот камень. – Ее звали Вельда. Это ее подарок. Все, что осталось от рэнитов, кроме развалин на далеких планетах и еще, пожалуй, памяти…

– Ты хоть знаешь, что это такое?

– Я же тебе сказал – талисман. Талисман на счастье.

– Это не талисман, Ротанов. Это ключ от Хронара.

– Ключ от… – И вдруг он осознал то, что она сказала. – Ты знаешь, что такое Хронар?!

– Еще бы мне не знать! Я была его хранительницей целых… Впрочем, это не важно. Так, значит, ты знаком с моим народом?.. Как странно… Иногда мне кажется, что у времени есть своя душа и свой разум. Не зря многие народы строили ему храмы. Иногда в будущем угадываются ростки далекого прошлого. Кто мог подумать, что именно ты знаком с рэнитами? Что именно тебе сделают такой подарок?.. Расскажи мне подробней о вашей экспедиции, – потребовала она. – Как это случилось? Когда?

И он рассказал ей о планете Реане, о своем броске сквозь время, о женщине, что называла его коротко и певуче – Ролано…

– Перед тем как лететь сюда, на Энну, я побывал на Реане еще раз и не нашел там никого. А в комнате, где я жил когда-то, на столе лежал этот камень. Вот, пожалуй, и все. Теперь твоя очередь рассказать все, что ты знаешь о Хронаре.

– Это долгая история, Ротанов. Долгая и печальная.

– Однажды мне уже пришлось выслушать долгую и печальную историю, связанную с Хронаром. Наверное, в глубинной структуре времени скрыты вещи, на изменение которых человек не имеет права.

Она молчала, словно обдумывала услышанное, а может быть, собиралась с духом, и Ротанов не торопил ее.

– Кажется, я знаю, о какой экспедиции ты рассказывал. Наша была значительно позже. В каждой экспедиции, чтобы избежать случайностей, необдуманных поступков, злоупотреблений, наконец, всегда назначалась хранительница Хронара. Как правило, это была женщина. Может быть, потому, что женщины острее чувствуют ответственность за все живое, а использование Хронара всегда сопряжено с опасностью для различных форм жизни. Без согласия хранительницы нельзя воспользоваться Хронаром. Он мог быть включен только таким вот ключом и только в присутствии той, чьи биотоки отпечатаны в структуре этого кристалла. Я уничтожила свой кристалл. Не было другого выхода. – Она надолго замолчала. И он тоже молчал, понимая, что бывают минуты, когда неосторожный вопрос может причинить человеку слишком сильную боль.

Волны с шумом разбивались о камни одна за другой. Казалось, в самом ритме их скрыто все то же время, все тот же огромный маятник, отмеряющий прошлое и будущее, ошибки и заблуждения, дороги и тропинки, несмотря ни на что, ведущий вперед в будущее…

Наконец она продолжила свой рассказ:

– На каждом корабле рэнитов был свой Хронар. Наши корабли летали со скоростью, близкой к скорости света, и время многократно замедлялось во время полета. К далеким мирам мы прилетали в их будущее, на нашей родной планете проходили сотни, тысячи лет, и вот тогда на специально выбранной планете включался Хронар.

– Чтобы уничтожить этот мир в настоящем, отбросить его в далекое прошлое!

– Значит, ты знаешь и это… Мы выбирали безжизненную планету.

– Так не бывает, не бывает полностью безжизненных планет! Вы не могли знать, какие формы жизни зародились бы на них в последующие тысячелетия!

– Да, ты прав. Но в данном случае мы выбрали планету, которой в недалеком будущем грозила гибель. Наши ученые рассчитали, что Эпсилону грозит гравитационная смерть, вместе со звездой должна была погибнуть и Энна. Я дала согласие на включение Хронара… Тогда мы еще не знали, что области «черных дыр» соприкасаются с иной Вселенной. И что время в таких районах относительно, иногда мнимо…

– Что значит «мнимо»?

– Сейчас ты поймешь… Экспедиция еще не выполнила своей основной задачи… Наши ученые, да и не только они – весь народ рэнитов не мог оставаться безучастным к тому, в чьи руки попадет наследство рэнитской цивилизации. Ученые знали, что развитие любого народа имеет конец и начало. Рэниты уже клонились к закату, а на одной из планет в окраинном рукаве Галактики разведчики, улетавшие в далекое будущее, обнаружили ростки новой жизни, обещавшие дать в будущем обильные и разумные всходы. Время нашей экспедиции было рассчитано так, чтобы можно было убедиться в том, справедливы ли надежды. Но это не главное. В том, что жизнь на этой планете развивалась так, как мы рассчитывали, мы убедились сразу же, перед нами стояла еще одна задача, гораздо более важная. Мы хотели помочь молодой цивилизации в ее развитии… Хотели ускорить и облегчить ей путь вперед, постараться выпрямить зигзаги истории. Вывести эту расу на ровную и верную дорогу. Здесь очень велика вероятность ошибки, никакие расчеты не могли бы дать правильного ответа. Нужен был социальный эксперимент.

Ротанову показалось, что он ослышался:

– Социальный эксперимент? Как это понимать?

– Брались несколько особей разных племен, помещались в изолированные тепличные условия, и на них проверялись воздействия различных факторов, как положительных, так и отрицательных.

– Это людей вы называли «особями»? На них проверяли воздействие отрицательных факторов?

– Не спеши, Ротанов, не все так просто. Мы еще только подходим к понятию «мнимое время». Представь теперь, что такой эксперимент проводится на планете, которая затем, после получения всех ответов, отбрасывается назад, в прошлое. Как по-твоему, что произойдет с участниками эксперимента?

– Ну, те, что были подопытными кроликами, вероятно, попросту будут уничтожены.

– Нет, Ротанов, они вернутся в свое начальное состояние, поскольку к прошлому этой планеты они отношения не имеют, все время, проведенное здесь, будет для них мнимым, иными словами, как бы не существовавшим.

– А горе, а боль утрат, а потеря близких, наконец, просто обыкновенные физические страдания, они что, тоже были мнимыми?

– Конечно. Ведь даже памяти об этом не остается в сознании тех, кто участвовал в эксперименте.

– А в тот момент, когда вы проводили этот свой «эксперимент», они что, ничего не чувствовали, были куклами, роботами?!

– Ни одной секунды времени не должно было исчезнуть в их настоящей жизни на родной планете. Как только включался Хронар, они возвращались в то самое мгновение, из которого были изъяты. И не было для них никакого эксперимента, не было, понимаешь?!

– Зачем же ты кричишь?

– Извини. У тебя какой-то странный взгляд на вещи. Как будто средства важнее цели. Мы хотели создать счастливую жизнь целого мира, для всех народов, его населявших.

– Где-то я уже слышал нечто подобное, несколько в другой формулировке: «Цель оправдывает средства». Правда, потом оказалось, что счастливое общество невозможно построить грязными руками. И кто вообще дал вам право вмешиваться в развитие чужой цивилизации? Тоже мне «боги», носители «лучшей доли». Следили бы лучше за своей собственной планетой! Знаешь ты хоть, во что превратилась в конце концов ваша собственная Гидра?

– Что такое Гидра?

– Так люди назвали вашу Лаолу. Чудовищные, искаженные остатки вашей научной деятельности дошли до нашего времени.

– Не наша в том вина… Мы искали бессмертия, победы над временем. Придет пора, и ваша собственная цивилизация займется этими же проблемами. Ты судишь нас слишком строго.

– Возможно, ты и права. Слишком много развалин остается после неудавшихся экспериментов, слишком много они приносят с собой людям самого обыкновенного горя.