Наследница чужой жизни (СИ) - Лисицына Татьяна Юрьевна

Думай!

У экстрасенса при себе был целый чемоданчик с лекарствами. На лбу у Алисы выступил пот. Она подняла руку, чтоб вытереть его и тут заметила на левой руке на сгибе след от укола. Вот откуда у неё это странное состояние сонливости. Этот экстрасенс. Михаил. Да-да. Его звали Михаил. Так вот этот Михаил вероятно сделал Алле тот же самый укол, который потом сделал и себе. Он был в курсе, а, может, и сам разработал это путешествие. Алисе всё же легче было думать, что это придумал мужчина.

И вот откуда этот грустный взгляд. Когда Алиса пришла в себя, он мог подумать, что это всё ещё его любимая. Может, он, наоборот, был против этой авантюры и надеялся, что ничего не выйдет?

Ну как бы там ни было, ей хотелось бы надеяться, что у них получится быть вместе. Она вдруг подумала о Стасе и её охватила такая нежность, что она чуть не побежала в палату, чтобы сказать, как любит его. И как же здорово, что они вместе.

Куда делся этот врач с письмом?

Алиса дошла до конца коридора и повернулась. Врач шёл к ней навстречу.

– Возьмите ваше письмо и делайте с ним, что хотите. Утром я подготовлю все документы для выписки. Надеюсь, больше не увижу вас. У меня будет много неприятностей из-за вашего … экстрасенса.

– Его зовут Михаил, я вспомнила, – сказала Алиса.

– Думаете мне это поможет? – спросил врач. – Если вспомните ещё что-нибудь дайте мне знать, – он развернулся и зашагал прочь.

Алиса разорвала конверт.

Дорогой Стасик. Когда ты будешь читать это письмо…

Руки у неё опустились, а сердце ухнуло куда-то вниз, и она не смогла читать дальше. По иронии судьбы это письмо, хоть и написано её рукой, не имеет к ней отношения. Дорогой Стасик. Какое эта Алла имела право так обращаться к моему любимому?

Алиса почувствовала, как глаза наполнились слезами, а чувство любви, которое только совсем недавно переливалось через край, исчезло, опустошив её.

Девушка свернула письмо и засунула в конверт. Не нужно было распечатывать. Врач сказал, что это её письмо. Но откуда ему знать, что написано оно совершенно другим человеком. Алиса ещё раз вытащила письмо и опять уставилась на первые слова.

Дорогой Стасик. Когда ты будешь читать это письмо…

Это был совершенно не её почерк с наклоном влево, это был очень красивый почерк, выписывающий каждую букву, словно в прописях. Почерк человека, который знает, что хочет от жизни и который хочет быть красивым во всём.

Внезапно Алиса чувствовала, что засыпает. Наверно, этот Михаил и ей вколол коктейль из нейролептиков, чтобы душа Аллы могла выйти. Только вот она так была счастлива, что ничего не чувствовала. Но это письмо её добило. Дорогой Стасик. Алиса погрозила сопернице кулачком: это только мой Стасик и моё тело. Только попробуй снова сунуться! Но от резкого движения её качнуло, и она еле удержалась на ногах. Только не хватало ещё грохнуться прямо здесь. Алиса добралась до палаты, держась за стенку. Стас спал. Она вложила письмо в его руку и рухнула на соседнюю кровать.

Эпилог

В том письме, которое они вместе прочитали со Стасом, Алла поведала, что квартира является компенсацией за причинённые неудобства, украденную жизнь и пользование телом. К квартире ещё прилагался солидный счёт в банке.

Эта Алла та еще была стерва. Попросила передать ей, чтобы Алиса не валяла дурака и считала себя красивой. Письмо было написано с насмешкой над ней, Алисой.

Внутри Алисы всё кипело, она даже запальчиво крикнула, что ей не нужна эта квартира. Стас обнял её за плечи и сказал:

– Ты можешь и должна делать то, что считаешь нужным. Я всегда тебя поддержу. Я пытаюсь понять, что ты чувствуешь, снова вернувшись в своё тело, в котором до тебя жила чужая душа, которая изменила твою жизнь. Не знаю, как бы я себя повёл. Скорей всего бы так же злился, как и ты. И ты можешь не принимать от неё подарки. Например, продать квартиру и отдать в какой-нибудь фонд.

– Не принимать? – Алиса свела брови. – Меня так бесит эта Алла, что я даже разум теряю, – призналась Алиса. – И особенно меня возмущает то, что все были от неё в восторге. А она просто воровка. Мы могли быть вместе с тобой ещё тогда. Год назад.

Алиса и Стас начали этот разговор сразу после того, как проснулись в больнице и читали послание, прижавшись к друг другу. Говорили они об этом и по дороге в квартиру Стаса. Казалось, этой теме не будет конца. Прошло несколько дней, прежде чем Алиса предложила Стасу съездить на Котельническую набережную.

Алиса бродила по квартире, пытаясь уложить в мозгу, что может быть здесь хозяйкой.

– Ну как тебе? – Стас обнял Алису за плечи. Они вместе смотрели вниз на раскинувшийся сквер под окнами, на голубую церковь и на видневшиеся вдалеке башни кремля. От окна не хотелось отходить.

Алиса прижалась к Стасу и спросила.

– Люди отсюда кажутся букашками, а машины игрушками, – сказала Алиса, а потом вдруг схватила Стаса за рукав и задала вертевшийся на языке вопрос.

– Из какого окна она это сделала?

Стас вздохнул.

– Зачем это тебе? Она жалела об этом. Ей было семнадцать, её предал любимый человек и она очень страдала из-за своей хромоты.

Алиса вывернулась из-под руки и взглянула в глаза Стасу.

– Я хочу это знать!

В голосе зазвенели стальные нотки, которые удивили её саму.

– Она сделала это из своей комнаты.

Алиса кивнула и направилась в Аллину комнату. На столе всё ещё валялся учебник по французскому, выпущенный из печати в восьмидесятом году.

Взяв его в руки, Алиса опустилась на узкую кровать напротив и попыталась предоставить, как это могло произойти. Ей казалось, что подержав книгу, которая принадлежала Алле, она лучше её поймёт.

Но ничего не произошло. Да и она не была экстрасенсом.

Этот поступок не вписывался в образ, который сложился об Алле. В какое отчаяние нужно прийти, чтобы это сделать?! Как нужно любить?!

Алиса посмотрела на Стаса, а потом медленно подошла к нему.

– Знаешь, я, наверно, недостаточно тебя люблю, – сказала она.

Стас нахмурился, но быстро понял.

– Недостаточно, чтобы прыгнуть?

– Ага, – Алиса усмехнулась. – Даже если ты меня разлюбишь, и мы расстанемся, я буду жить, потому что эта жизнь прекрасна. Особенно в своём теле.

– Я буду только рад, – криво усмехнулся Стас. – Но почему ты заговорила о расставании? Я, кажется, поводов не давал.

– Сама не знаю. Может, квартира навеяла, – Алиса пожала плечами. Она и сама чувствовала странную вещь – квартира меняет её. Она провела здесь не больше часа, а уже чувствовала себя увереннее. Это было так, словно здесь она становилась другой личностью.

После больницы Алиса пыталась привыкнуть к дому Стаса. Модная современная квартира холостяка в серых тонах. Никакого уюта. Алиса выбросила женский крем с полочки, несмотря на то, что её кожа нуждалась в уходе, а крем казался дорогим.

Алиса всё еще была в дурацком камуфляжном платье, к которому начала привыкать. Оглядывая себя в зеркалах, она вдруг осознала, что ноги у неё очень даже ничего. Длинные и стройные. И ещё оказывается за время аренды – ей понравилось это так называть – eё тело потеряло лишние три килограмма. Плюс фигуре.

И когда Алиса, наконец, попала в квартиру, оказалось, что её вещей тут нет вовсе. Так что она выбрала короткую кожаную юбку с поясом, чёрные колготки в крапинку и серый переливающийся свитер под горло, сидевший как перчатка. Раньше Алиса никогда так не одевалась. Но у неё и не было таких вещей, оправдывала она себя.

Увидев её, Стас присвистнул. Алиса осталась довольна. С неё достаточно вчерашнего дня, когда всё восхищение доставалось Алле. Скромницей быть теперь не хотелось.

Алиса прошла в кабинет и уселась в кресло, где до неё сидела Алла, а до этого знаменитый академик, о котором она вчера читала и чьё фото висело напротив письменного стола.

Алиса вытащила из ящиков тетради, исписанные тем же почерком, что и в письме. Судя по всему, эта Алла трудилась достаточно упорно, чтобы узнать физику. В дальнем ящике нашлись записи академика, где он описывал свои идеи о чёрных дырах и возможной телепортации с их помощью.