Призрак прошлого (СИ) - Королева Людмила Александровна

— Похоже, у них уже заложено в генах влюбиться друг в друга, — хохотнул Андрей, похлопав по плечу Полякова. Я закатила глаза.

— Может, хоть сыну повезет, — печально улыбнулся Макар, а потом зажал зубами сигарету и закурил.

Мы общались, вспоминали свое детство, а потом разошлись по домам. Мама находилась на работе, поэтому мы с Алисой были одни. Щеки у нас раскраснелись от мороза. Переодевала дочку, щекотала ее, а она заливалась смехом.

— Кого мама любит больше всех на свете? — улыбнулась я, целуя щечки. — Конечно же свою принцессу.

Алиса смеялась, хватала меня за волосы. Дурачились с ней. Когда раздался звонок в дверь, подхватила дочь на руки и отправилась открывать. Сердце замерло в груди, увидев в глазок Макса. Дрожащей рукой повернула замок и открыла дверь.

— Впустишь? — спросил он, глядя на нас с Алисой потухшим взглядом.

Мне хотелось захлопнуть у него перед носом дверь, лишь бы больше никогда не видеть, лишь бы не сыпал соль на рану. Однако не могла так поступить, ведь Алиса, увидев папу, радостно завопила, заерзала у меня на руках, пыталась вырваться, чтобы перебраться к нему на руки.

— Проходи, — сухо бросила я, избегая его взгляда. Как мы докатились до такого? Ведь раньше надышаться друг другом не могли, а теперь словно чужие. За пару дней успела соскучится, умирала без него, но стоило взглянуть в его глаза, как начинало тошнить, возникало отторжение. Не могла простить его. С одной стороны до безумия хотелось прижаться к мужу, вдохнуть родной запах, ощутить его сильные руки на своей талии, с жадностью ловить поцелуи, а с другой стороны мечтала огреть его по голове скалкой, чтобы вправить мозги на место. Меня разрывали противоречивые эмоции.

— Папа! — радостно воскликнула Алиса. Макс сел на корточки и дочка обвила ручками его крепкую шею.

— Родная, папа руки помоет и поиграет с тобой, — выдохнул он, поцеловав ее в щеку.

Он играл с ней в зале, а я не знала куда себя деть. Мне было тесно и душно находится с ним в одном помещении. Родной голос будоражил, сводил с ума, взгляд полный боли пробирал меня до костей. Чтобы не думать ни о чем, вошла в спальню и достала документы. Обещала Курсакову подготовить отчет. Решила сделать его пока Максим присматривал за Алисой, таким образом не придется сидеть ночью за ноутбуком.

Как обычно вдвоем искупали дочку. Максим вынес ее из ванной и положил на диван, а я одела ей пижаму. Выключили свет в комнате и, как дома, Алиса легла на диване между нами. Даже в темноте ощущала на себе тяжелый взгляд мужа. Для дочки создали иллюзию семейной жизни. Горечь затопила, ведь осознавала, что у нас больше нет семьи. Теперь я и он — отдельные составляющие.

Дочка быстро уснула, а я поднялась с дивана и вышла из комнаты. Максим сразу же последовал за мной, прикрыл дверь, чтобы никто не нарушил сон принцессы.

Муж достал из кармана конверт и молча положил на комод.

— Что это? — спросила, нахмурившись.

— Моя зарплата. Если мы живем раздельно, это не значит, что оставлю своих девочек без средств существования, — сухо ответил он, стараясь не смотреть мне в глаза.

— Спасибо, — без эмоций сказала я. — Дочь уснула, так что тебе пора уходить, — заявила, умирая от сердечной боли. Как пережить это? Как научиться не реагировать на Макса? Как забыть его? Как вычеркнуть из памяти нашу счастливую жизнь? Как вырвать его из своей души? Как? Если он теперь всю жизнь будет мельтешить перед глазами? Боже! Где взять сил?

— Мне там одиноко, — признался он.

— Так позови к себе Галю, пусть скрасит твое одиночество, заодно и завершите начатое, а то я помешала, влезла в неподходящий момент, — съязвила, сложив руки на груди.

Максим посмотрел на меня так, что буквально пригвоздил к месту.

— Я сказал ей написать заявление на увольнение, так что с завтрашнего дня она больше не будет работать ни в моем отделе, ни в организации в целом, — заявил муж.

— Мне плевать, работает она еще с тобой или уволилась. Можешь мне не звонить, трубку все равно не возьму. Если есть вопросы, касательно Алисы, то пиши сообщения. Хочу, чтобы ты знал, что твое присутствие в доме терплю только ради дочери. Если бы не она, на порог бы не пустила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вика, если тебе станет легче ударь меня, накричи, только не ищи мне замену. Макар так и вьется возле тебя. Я с ума схожу от ревности, — проговорил и судорожно сглотнул.

Я открыла входную дверь, говоря о том, что ему пора уходить. Муж тяжело вздохнул и ушел, а я сползла по стеночке и разрыдалась. Уткнулась лбом в колени, прикусывала кулак, чтобы не выть от боли.

Дальше дни были похожи между собой. Утром мы с Алисой садились в машину и ехали на занятия, оттуда заезжали к Курсакову, чтобы отдать отчет и взять новые документы, потом отправлялись домой. Пока Алиса спала в обед, я работала за ноутбуком. После ее сна вместе готовили ужин, и шли на вечернюю прогулку, где встречали Максима. Вместе гуляли, поднимались домой, а после того, как Алиса засыпала, я выпроваживала мужа из квартиры.

Спустя некоторое время гуляла в парке с дочкой. Мы кормили голубей. Алиса с восторгом смотрела на то, как птицы налетели на свежий хлеб. Она хотела поймать хоть одного, но голуби разлетались в разные стороны. Дочка смешно надувала губы и топала ножкой, как бы призывая птиц вернуться обратно.

— Виктория, — услышала я незнакомый голос и обернулась. У меня душа ушла в пятки, а сердце оборвалось, когда увидела ту самую блондинку. — Мы можем поговорить? — спросила она, переминаясь с ноги на ногу. Обратила внимание на страшный шрам на ее шее и поежилась. Видимо сильно ей досталось от бывшего парня. Как только он ее не зарезал? Было бы ее жаль, если бы она не разрушила мою семью.

— Нам не о чем разговаривать, — сухо бросила я и отвернулась, протянула дочке хлеб, чтобы она кормила птиц. Вот только Алиса сперва решила сама подкрепится, начала мусолить корку хлеба, а голуби смотрели на мою дочь выжидающе, надеялись, наверное, урвать хоть крошечку.

— Виктория, пожалуйста, простите меня. Я влюбилась в вашего мужа, как только не пыталась обратить на себя его внимание, но он не поддавался. У меня с ним ничего не было. Жизнью клянусь. Я никогда не встречала таких мужчин как он… Максим любит вас. Если бы я не была такой назойливой, не воспользовалась моментом, он бы никогда первым не начал. Только не говорите Максиму, что я приходила. Он обещал мне шею свернуть, если появлюсь поблизости. Мне правда жаль. Хотела заполучить его любым способом, было все равно есть у него жена или нет, — призналась она. Я нахмурилась, смотрела на Галю и ничего не чувствовала. Глухо как в танке.

— Вы разрушили нашу семью. Ждете прощения? Я бы на вашем месте замаливала грехи в церкви, потому что жизнь устроена так, что все возвращается бумерангом. Сегодня вы посягнули на чужое, а завтра кто-нибудь у вас отнимет то, что дорого вам. Хотели заполучить Максима, так идите и берите. Он теперь свободен. Вы же этого добивались? — ледяным тоном проговорила я, мечтая поскорее скрыться от этой особы. Подхватила Алису на руки, отряхнула ее от крошек. Кнопка моя все же съела весь кусок хлеба, не поделилась с птичками.

— Он вас любит, я ему не нужна, — обреченно проговорила она.

— Всего доброго, Галина, — спокойно сказала, бросив на нее безразличный взгляд и быстрым шагом направилась к машине. Пристегнула Алису, села за руль и выдохнула. На тот момент было все равно, спал муж с этой Галей или нет. Сам факт того, что он все же поддался соблазну, больно скручивало внутренности. Верила ли я словам блондинки? Нет. Я больше никому не доверяла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Максима я игнорировала. Отвечала на его сообщения только в том случае, если они касались Алисы. Когда он приходил к нам домой, делала вид, что вообще не замечаю его. Все попытки мужа поговорить по душам, пресекала. Закрылась от него толстой непробиваемой стеной. Знала, что он страдал. Его друзья по очереди мне названивали и просили простить Макса. Жаловались на то, что он вечерами напивался в хлам, много курил и стал нелюдим.