Ветер (СИ) - Сергей Панченко

Через неделю разбора завала, рядом с ним появились несколько сортированных горок. Камни, различное железо, прочие нежелезные остатки человеческой цивилизации. К всеобщей радости был обнаружен вагончик, служивший столовой. Несколько смятых в лепешку кастрюль, и не пробитых камнями, вынули и осторожно распрямили. Теперь лягушек можно было не только жарить, но и приготовить из них бульон.

Все запасы еды, что были обнаружены в вагончике-столовой, были повреждены и уничтожены водой. Зато здесь нашлись ножи и ложки, которые вполне могли пригодиться. Но действительно необходимого для постройки плота все никак не находилось. Терехин уже отчаялся поймать удачу за хвост и всерьез задумался о том, чтобы отправиться к передатчику в одиночку. Положение спас счастливый случай.

Команда разгребала очередную гору камня, наваленного поверх здоровенного бульдозера. Кабину трактора сплющило, но капот и мощная лопата выдержали напор стихии, держа на себе огромный вес камней. Верещагин выдернул из кучи камень, и в образовавшуюся дыру потекла темная маслянистая жидкость. По всем признакам это и было масло. Гору камней раскидали по-быстрому, обнаружив под ней скопление больших пластиковых бочек с моторным маслом, и маслом для гидравлики. Бульдозер прикрыл их собой от убийственной силы ветра и принял на себя часть веса камней.

Несколько бочек в самой глубине кучи были абсолютно целыми. Это могло значить, что проблем с постройкой плота уже не будет. Дабы не портить экологию и не разбазаривать необходимый ресурс, часть прохудившихся бочек запаяли пластмассой и перелили в них масло. Абсолютно целые бочки пустили на поплавки для плота. Плот был собран из панелей вагончиков-бытовок с закрепленными на дне пустыми бочками.

Самодельное судно держалось на воде неплохо. Из подручных материалов сделали небольшую палатку и мангал, для приготовления лягушек, часть которых взяли живьем. Этот случай позволил команде обрести опыт и знание, что из любой ситуации можно найти выход, если действовать активно.

Столько забот не выпадало ни на одну женщину со времен Евы. За этими заботами Джейн не чувствовала течения времени и не впадала в мрачные мысли. Все шло своим чередом. Хозяйство отнимало все время, которое не было посвящено Анне. Сильные морозы и ветра навели Джейн на мысль, что их домик стоит засыпать снегом. Когда девушка сделала это, тепло в нем стало держаться гораздо дольше. Это было весьма кстати. Заготовка дров была настолько тяжелой физически, что лишний повод не заниматься этим, воспринимался, как праздник.

Чем старше становилась Анна, тем больше в ее внешности угадывались гены отца. Девочка стала горластее, требовала к себе больше внимания, любила бывать на улице и ревела, когда возвращалась домой. Джейн смастерила из железок и автомобильного пластика сани, в которых катала закутанную в отцовский шерстяной костюм дочку. Казалась, что маленькая Анна не чувствует холода. Она изматывала мать, лазающую по колено, а где и по пояс, сугробам.

Тяжелый труд и вечные заботы истощили Джейн. Как-то принимая душ, она разглядела себя. Ребра и кости таза, торчали из под натянутой на них кожи. Только полная молока грудь, выглядела на их фоне частью тела, которому достаются все соки. Джейн поняла, что пора заняться собой. Такой работой можно было загнать себя в могилу. Девушка налегла на калорийную пищу и плюнула на долгие покатушки по сугробам. Она приделала жесткую ручку к саням и толкала их взад и вперед, стоя на одном месте. Буквально за месяц кожа сгладилась. Тонкий жирок сравнял рельеф внутренней анатомии.

Когда Анне исполнилось полгода, подул первый ветер, принесший оттепель. Со скал потекли первые ручьи. Ночью их прихватывал мороз и скоро перед домом образовались сосульки от верхнего навеса до земли. В душу Джейн первые отголоски весны принесли какую-то радостную грусть. Было так хорошо оттого, что начинается весна, но не с кем было поделиться этой радостью. Не хватало Игоря, за спиной которого она могла бы наслаждаться весной, не задумываясь об обыденных проблемах.

Полугодовалая Анна уже могла сидеть, если её подпереть со всех сторон валиками. Мать занималась работой по дому, а дочка сидела, в окружении разных ярких вещей, которые Джейн посчитала безопасными для ребенка. Анна, либо мусолила игрушки, либо наблюдала за матерью. Джейн не могла пройти мимо дочери, не оказав ей знака внимания. Она могла «чпокнуть» ртом, показать язык, сделать «бу!». Анна всегда ждала этого и искренне смеялась над одними и теми же шутками. Сейчас Джейн полностью свыклась с мыслью, что она мать, что у нее есть дочь, и обращаясь мыслями к прошлому, не могла представить, что ее у неё когда-то не было.

Серо-коричневый мир оживал. Майские грозы с проливными ливнями быстро растопили весь снег. Уровень воды в заливе поднялся, но незначительно. Памятуя о прошлогоднем цунами, Джейн перенесла часть запасов вверх по горе, соорудив на ее обратной стороне временную палатку. Она помнила, что в прошлом году волна пришла в самом конце мая. Но чтобы не испытывать судьбу Джейн решила, что безопаснее этот месяц прожить в палатке.

Уровень комфорта в ней был минимальный. В ней все делать было неудобно. Самодельная печка дымила, тепло не держалось в тканевых стенках. Готовить пищу приходилось на костре, на улице. Дочку Джейн купала в кастрюле. Но им надо было выдержать этот месяц, чтобы быть уверенными в том, что их не накроет огромная волна.

За время жизни в палатке природа преобразилась. Лягушек развелось много, и если вечером спуститься к воде, можно было поскользнуться на них. Мошкары разной тоже было предостаточно. По вечерам они гудели за стеной палатки, привлекаемые теплом печки. Джейн пришлось сделать для Анны дополнительный будуарчик, потому что настырная мошкара находила щели и проникала в палатку.

С вершины горы было видно, что поверхность залива зеленеет от обилия водорослей разрастающихся с необычайной скоростью в потеплевшей воде. С обратной стороны острова вода по-прежнему была темной. К настоящему времени длинные плоские стебли водорослей стали чуть ли не основным рационом питания. Консервированные продукты подходили к концу. Джейн со страхом представляла тот день, когда они закончатся окончательно и ей придется питаться тем, что дарит ей природа.

Выбор был не велик. Водоросли, мошкара и лягушки. Джейн впервые серьезно задумалась о лягушках. Как биолог, она понимала, что лягушки, это такая же еда, что и курица или говядина. В качестве эксперимента она попробовала сварить суп из лягушек. Она поймала с десяток земноводных, разделала их, немного вымочила в воде, в основном из-за брезгливости. Сложила их в кастрюлю и сварила из них бульон. Получилось наваристо и вполне съедобно. Мысли о голоде исчезли. Этого добра скакало в округе на сто лет вперед ежедневного питания. Джейн попробовала пожарить лягушатину на костре, и тоже вышло неплохо.