Грешник (ЛП) - Тессье Шантель

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

У некоторых это может вызвать триггеры из-за графического содержания.

БОНУСНАЯ ГЛАВА

СИН

Я еду по двухполосной дороге, дворники на лобовом стекле работают сверх своих сил, чтобы успеть за грозой, которая решила обрушиться на нас сегодня из ниоткуда. Мое левое запястье небрежно лежит на руле, а правая рука на коленях моей жены, в то время как машину заполняет «Battle Born» группы Five Finger Death Punch.

Бросив на Элли быстрый взгляд, я вижу, что она сидит на пассажирском сиденье, смотрит прямо перед собой и нервно покусывает нижнюю губу.

— Поговори со мной, — говорю я, нежно сжимая ее руку.

Она вздыхает и убирает свою руку с моей, садясь прямее.

— Я не понимаю, почему они хотят тебя видеть.

— Ничего серьезного, — пытаюсь преуменьшить я.

— Очевидно, так и есть, иначе они бы просто позвонили тебе, — возражает Элли.

— Эй, — я снова хватаю ее руку и подношу к губам, не отрывая взгляда от дороги, и целую ее обручальное кольцо. — Я бы не взял тебя с собой, если бы думал, что ты в опасности.

Она фыркает, выдергивая свою ладонь из моей и скрещивая руки на груди.

— Я беспокоюсь не о себе, Син.

Устраиваясь поудобнее на водительском сиденье, я сбавляю скорость, добравшись до подъездной дорожки. Останавливаюсь перед коваными воротами и опускаю стекло, дождь мгновенно пропитывает меня и сиденье, пока я ввожу код. Ворота распахиваются, позволяя мне войти, и мы подъезжаем к «Бойне». Пока мы были в отпуске, мне пришло сообщение.

НЕИЗВЕСТНЫЙ: Нам нужно поговорить.

Я откладывал разговор с братьями Пик до тех пор, пока не получил еще одно сообщение о том, что мы должны быть здесь — моя жена и я.

Припарковав машину, я натягиваю капюшон, чтобы не промокнуть, и выхожу из машины. Элли уже выбирается к тому времени, когда я подхожу к ней. Я хватаю ее за руку и тащу вверх по лестнице к двойным дверям, где сбрасываю толстовку, а она откидывает капюшон со своих сухих волос.

— У меня от этого места мурашки по коже, — шепчет Элли, бросая взгляд на лестницу, а затем на балкон. — Здесь пахнет смертью.

— Мистер и миссис Синнетт. Пожалуйста, следуйте за мной, — в большое фойе входит дворецкий.

— Син…

— Мы в порядке, Элли, — прерываю ее я, тяну за собой и следую за дворецким по коридору к лифту.

Когда один из них появился на нашей кухне в ту ночь, когда я спас Элли от Ченса и Холланда, мне дали слово, что ее не тронут. В противном случае я бы заставил ее остаться дома с отцом.

Следуя за ним, мы поднимаемся на шестой этаж. Дворецкий ведет нас к кабинету, который, как я помню, был их офисом, когда я впервые пришел сюда с Тайсоном. Он открывает дверь, и я кладу руку на поясницу Элли, приглашая войти.

— Братья Пик сейчас подойдут, — говорит парень, отступая и закрывая дверь.

Элли оглядывается по сторонам и подходит к столу, стоящему перед панорамными окнами, из которых виден ливень. Я плюхаюсь на кожаный диван, не сводя глаз с жены. Что бы они ни захотели, лучше бы это было выгодно, потому что я планировал провести этот день с женой в постели.

Элли берет фотографию в рамке с угла стола и хмурится, рассматривая ее.

— Что это? — спрашиваю я.

— Я…

Двери со скрипом открываются, она кладет рамку на место и смотрит, как трое братьев входят в комнату. Я встаю.

— Син, — тот, что с татуировками в виде змей, кивает мне, а тот, что с татуировкой монахини, ухмыляется. Третий с кольцом в носу пялится на мою жену. Я все еще не знаю их имен, и мне на них насрать. Это неважно.

— Что мы здесь делаем? — перехожу я к делу.

Я знаю, что они не занимаются херней, и могу придумать, чем еще занять свое время.

— У нас… проблема, — говорит чувак со змеей, скрещивая руки на груди.

— Не уверена, что что-то, связанное с вами троими, может иметь отношение к «нам», — говорит Элли.

Он игнорирует Элли, что еще больше ее злит.

— Ну, мы здесь, так что введи нас в курс дела.

Последнее, что я хочу сделать, это поставить ее в ситуацию, из которой мне придется выходить с помощью убийства.

— Мы должны показать вам, — говорит брат и идет к дверям.

Я смотрю на свою жену, которая прожигает его взглядом, и жду, когда она подойдет ко мне. Положив руку ей на поясницу, я вывожу Элли из дверей в коридор, становясь между ней и братьями.

— Веди, — жестом указываю перед собой.

Мы все молчим, пока братья ведут нас по коридору к лифту и подвалу. Элли прижимается к моему боку, пальцами впиваясь мне в руку через толстовку. Я не уверен, боится она или злится. Возможно, и то, и другое. Я слышу ее тяжелое дыхание в тесном пространстве.

Мы останавливаемся и входим в большую прямоугольную комнату со стеклянной стеной. Она напоминает мне помещение для опознания выстроенных в ряд подозреваемых.

— Взгляните, — тот, у кого татуировки на шее, указывает на стекло.

Элли подходит к стеклу первой, а я встаю за ней, снова оказываясь между ними. Я смотрю в то, что, как я предполагаю, является двусторонним зеркалом, и вижу ее мать, лежащую на чем-то, похожем на больничную койку. Ее руки опущены вдоль тела, запястья обхватывают кожаные наручники. Ее ноги также широко расставлены, на лодыжках кожаные манжеты. Она мечется в кровати, дергая за ремни. Видно, как двигается от криков ее рот, но мы ее не слышим. Лора одета в полностью черный комбинезон, застегивающийся спереди. На ее лице кровь из глубокой раны над глазом, а губа кровоточит. Ее волосы спутанные и грязные. Очевидно, Лора не мылась бог знает сколько времени.

— Почему мы здесь? — спрашивает Элли, отходя в сторону и поворачиваясь лицом к братьям, стоящим позади нас. Я делаю то же самое. — Хочешь, чтобы я пожалела ее или что-то в этом роде?

— Вовсе нет, — качает головой брат. — Но мы хотели дать тебе выбор.

— Выбор чего? — на этот раз говорю я.

Прислонившись спиной к дальней стене, он скрещивает руки на груди. Парень с татуировкой монахини засовывает руки в карманы своих рваных джинсов, отводя плечи назад. Другой, с кольцом в носу, просто стоит рядом — всегда нужно беспокоиться о тихонях.

— В настоящее время она в той же ситуации, что и твоя жена. — Его глаза опускаются на ее толстовку, и мне не нравится, как изгибаются его губы. Как и то, что он вообще что-то знает о моей жене.

Элли прижимается ко мне.

— Что ты имеешь в виду под ситуацией? — тихо спрашивает она.

— Нет, — я качаю головой. — Невозможно.

Я точно знаю, что братья имеют в виду, и они ошибаются.

Он склоняет голову набок.

— Что заставляет тебя думать, что ты знаешь лучше нас?

— Мой отец… — я останавливаюсь на полуслове, думая о том, как чертовски глупо это звучит после всего, о чем этот ублюдок мне лгал.

Взглянув на Элли, я вздыхаю.

— В какой мере? — спрашиваю я.

— Не знаю точно. Хотели поговорить с тобой о том, как действовать дальше.

— О чем, черт возьми, вы, ребята, говорите? — рявкает Элли, шагнув ко мне, глядя на меня своими красивыми голубыми глазами.

— Твоя мать беременна, — объявляю я. Затем я смотрю на братьев. — Мне сказали, что после рождения Элли ей сделали гистерэктомию. Как вы об этом узнали?

Я даже не собираюсь спрашивать, откуда они узнали, что моя жена беременна. Ведь Лорд должен размножаться, так что вполне логично, что я должен обрюхатить свою жену как можно скорее.

— У нас тут все по-своему. — Его взгляд падает на мою грудь, и я понимаю, что он имеет в виду их процесс инициации. — Мужчины и женщины не так уж далеки друг от друга, но женщины должны пройти гистерэктомию.

— Вы же не серьезно! — рявкает Элли.

Брат смотрит на нее.

— «Бойня» — не место для ребенка. — Он говорит так, как будто знает это на собственном опыте. — Мы не убиваем невинных, но принимаем меры предосторожности, чтобы предотвратить беременность.