Бот - Максим Кидрук

Результат получился ожидаемый. Реализованный Хортом функционал по обработке макросов заблокировал компиляцию. На информационной панели появился красный восклицательный знак и надпись: COMPILATION FAILED! ERROR 117: INVALID DESCRIPTOR.

— Оно не хочет компилироваться, — стиснув зубы, произнес Тимур.

— Вижу, — помрачнел Алан.

— Что означает эта ошибка? — ткнула пальцем в экран Лаура.

— INVALID DESCRIPTOR — неправильный указатель на функцию или процедуру. Компилятор не может затолкнуть в голову бота функцию SetAutoRun (). Соответственно, остальной код тоже остается не скомпилированным.

— И что теперь? — спросил из-за их спин Хедхантер.

— Только ждать, — сказал программист. — Ждать, пока бот сам не запустит стимулятор. Выбора у нас нет.

Рино Хедхантер встал и покинул лабораторию. Выйдя из здания «EN-2», амбал потряс сигареты в последней пачке. Осталось пять. Больше в этом чертовом лабораторном комплексе не найти ни крошки табака. Вздохнув, Рино достал одну и закурил.

CVI

Подопытного бота переместили в изолятор по настоянию Рино. С помощью камер за ним постоянно следили.

Решили, что для наблюдения за ним кто-то будет постоянно находиться во втором корпусе. Установление дежурства не было простой формальностью. Уцелевшие участники проекта держались вместе, после рассвета перебравшись в жилой корпус. Изредка кто-то мотался в складское помещение, чтобы набрать продуктов, и тут же возвращался назад. Никто не хотел засиживаться в «EN-2». Из опустевших коридоров веяло невидимой опасностью.

Первой наблюдать за ботом осталась Лаура. Через два часа ее сменил Алан. В полдень на пост заступил Хедхантер, которого в два часа дня сменил Штаерман.

Время шло. Субботний день плавно перетекал в вечер. Бот, скрестив ноги по-турецки, сидел на полу изолятора, безразлично уставившись в стену. Его жизненные показатели нормализовались. Давление выровнялось, пульс вырос до 80 ударов в минуту. Иногда он начинал подвывать, но процедуру упорно не запускал…

В 16:00 подошла очередь Тимура отправляться в «EN-2». Штаерману оставалось дежурить считанные минуты. Свои два часа чилиец просидел в одиночестве, ни с кем не разговаривая.

За минуту до того, как пойти в лаборатории программирования, Тимур слонялся по комнате отдыха. В глубине зала разговаривали Алан и Лаура. Неподалеку, положив ноги на столик, похрапывал Рино. Тимур невзначай оказался у окна. Яркий свет из пустыни не несколько секунд ослепил его. Когда глаза адаптировались, Тимур от удивления открыл рот:

— Куда он идет?! Смотрите! — громко сказал он. — Это Штаерман! Он в пустыне!

— Что?! Оставил свой пост?! — Хедхантер бросился к окну. Следом подошли американец и француженка.

Ворота напротив жилого корпуса были открыты. Оскар, выйдя за ограду, удалялся в пустыню.

— Идиот, — процедил Хедхантер. — Оставил ворота открытыми.

Безвольно опустив голову и еле переставляя ноги, Штаерман шел по прямой. Руки его безжизненно висели вдоль корпуса.

— Что с ним? — повернулся к Хедхантеру Тимур. — Что он там забыл?

— Лаура, — скомандовал Хедхантер, — остаешься здесь. Остальные за мной.

Взяв ружья, Алан и Тимур поспешили следом за Хедхантером.

Когда Рино прибежал к воротам, силуэт Оскара едва просматривался сквозь дрожащее студенистое марево, которое брезжило над разогретыми песками.

— Он бросил электронный ключ в замке, — удивился Алан.

Магнитная карточка Штаермана торчала в щели электронного замка.

— Что он задумал? — недоумевал Тимур. — Он же не заражен. Мы его проверяли.

— Ничего он не задумал. — Хедхантер вынул из замка карточку и положил ее себе в карман.

— Тогда что он делает? Он ушел, не взяв ключ. Это безумие.

— Вот ты и сам ответил на свой вопрос, — хмыкнул Хедхантер. — Это безумие… Такое случается. Я видел много ребят, которым срывало крышу, и они… просто уходили. Постоянное напряжение, отсутствие нормального сна — не все такое выдерживают. В какой-то момент солдафон ни с того ни с сего поднимается и плетется куда глаза глядят. Иногда прямо под автоматы противника. Было много таких случаев во время вторжения американцев в Ирак.

Штаерман удалялся. Над холмами виднелись только голова и плечи.

— Его надо вернуть, — неуверенно предложил Алан.

— Хочешь отправиться за ним, фелла? — уточнил Хедхантер. — Хорошо. Мы подождем здесь.

Силуэт Оскара сжался в дрожащее пятно. Иногда он исчезал из поля зрения. Алан коснулся лысины и смущенно отвел взгляд. Хедхантер закрыл ворота.

— А если он вернется? — неуверенно спросил Тимур. Догонять Оскара он не собирался. — Он же не сможет зайти.

— Ты не понял, фелла? — покосился на украинца амбал. — Наш франт больше не вернется. У него поехала крыша. Окончательно и бесповоротно.

После этих слов силуэт чилийца слился с пустыней. Больше никто никогда не встречал Оскара Штаермана. Его забрала Атакама.

CVII

В ночь с субботы на воскресенье ничего не случилось. Бот находился в прежнем состоянии.

Лаура и мужчины на скорую руку позавтракали, стараясь не смотреть друг другу в глаза, каждый сам по себе борясь с отчаянием.

В этот день Тимур и Лаура решили изменить тактику. В 9:30 бота перевели назад в лабораторию программирования. Прикрепив на голову электроды, ему искусственно стимулировали центр удовольствия, после чего Тимур заново компилировал на мозговые платы свою программу. Таким образом до «малыша» пытались донести, что, активируя модуль, он сможет возбуждать сам себя.

К сожалению, эти попытки ни к чему не привели. Бот отказывался запускать скомпилированную программу. В конце концов его забрали из изолятора и перевели в «ясли». Тимур надеялся, что в более спокойных условиях бот все же надумает активировать процедуру или же стимулятор скопирует и запустит из своей головы какой-нибудь другой, более любопытный и менее боязливый «малыш».

Все напрасно. Большая стрелка часов продолжала наматывать круги, а результатов не было никаких. Нужно было придумывать что-то новое. И очень быстро. Тимур пытался, однако, как только он начинал концентрироваться, мысли разлетались, как осколки после взрыва.

Просидев вторую ночь без нормального сна, Тимур чувствовал, что начинает сходить с ума. Уход Оскара Штаермана больше не казался ему киношным жестом.

CVIII

Воскресенье, 30 августа, 18:20 (UTC –4)

«DW», жилой корпус

Напрасное ожидание во втором инженерном корпусе быстро надоело. Тимур перебрался в жилое здание, поднялся в зал совещаний. Тимур включил переговорное устройство, через которое они общались с психосуществом. Передатчик отозвался мерным гудением, а на экране всплыло подтверждение того, что связь установлена.