Гиртам. Последний в своём роде. Трилогия (СИ) - Бор Жорж

– Идём тогда. Старый Асачи, таки тоже имеет шо вам сказать, молодой человек, – ответил архивариус и тонко захихикал, как будто сказал что‑то смешное.

Рассказ Хоака не занял много времени. Все его новости были не особо весёлыми и спутник лишь качал головой, никак не комментирую слова гвардейца. Лишь в самом конце, при упоминании вероятного заговора в рядах гвардии, старик не выдержал и, сплюнув в сторону, проворчал:

– Совсем Миар нюх потерял. Уже и прайд в разнос пустил.

Хоак не знал, что ответить и поэтому промолчал. До владений архивариуса им пришлось добираться почти час. Сухое тело старика большую часть времени просто висело на руке молодого спутника. На самом деле гвардейцу было значительно проще просто донести сородича до нужного места, но высказать подобное предложение он не решился.

В окружении пыльных архивов господин Асачи почувствовал себя значительно бодрее и даже отпустил руку спутника, самостоятельно добравшись до своего рабочего места.

– Садись, не стой столбом, – недовольно сказал он и Хоак не посмел ослушаться. Осторожно убрав с единственного стула гору бумаг, он присел на самый край и изобразил на лице внимание.

– Чего пришёл? – спросил архивариус.

– Эмм… – растерялся гвардеец.

– Да не мычи ты, – недовольно сказал Асачи, – Если дело есть, то говори, а если нет, то дверь вон там.

– Я пожалуй действительно пойду, – неуверенно ответил Хоак.

– Иди, коли сказать нечего, – проворчал старик и углубился в чтение какого‑то документа.

Гвардеец сделал пару шагов к выходу, но был остановлен архивариусом.

– Погоди. На вот, – сказал тот, протягивая в сторону Хоака пухлую папку, – Почитай на досуге.

– Спасибо, господин Асачи, – ответил клык, забирая папку.

– Да, и еще, – щёлкнув пальцами, как‑будто вспомнил что‑то важное, добавил старик, – Вожаку скажи при случае, что за столицу пусть не беспокоится. Я тут за всем присмотрю.

– Хорошо, господин Асачи, – потрясенно кивнул Хоак.

– Всё. Иди уже! Утомил ты меня и работать мешаешь, – замахал руками архивариус и гвардеец счёл за лучшее немедленно покинуть владения господина Асачи.

Когда за молодым гиртамом закрылась дверь, Асачи откинулся на спинку кресла и уставился в потолок. Каша заварилась знатная, но к тому все и шло. Миар слишком ослабил контроль над стаей и это немедленно сказалось.

Нужно было хорошенько подготовиться к грядущим событиям и просмотреть много документов. Несмотря на идеальную память, иногда все же приходилось использовать старые методы. Все‑таки информация имеет свойство устаревать со временем.

Старик поднялся и направился в глубины своих владений. Где лежат нужные ему материалы он знал точно и через несколько минут уже был на месте, высматривая нужную коробку на одной из верхних полок. Найдя искомое, он тяжело вздохнул. Тащиться за стремянкой ему было лень, а верхняя полка находилась под самым пятиметровым потолком.

Возникшие из тощей спины старика голубоватые энергетические щупальцы, легко зацепились за окружающие стеллажи и подняли его тело вверх.

– Попались, – весело выкрикнул старик, хватая ящик и спускаясь вниз. Его смех странно прозвучал в тишине архива.

Глава 23

Сознание постепенно угасало. Я смутно слышал многоногий топот дронов и ждал неприятный свист воздуха. Скорее всего это будет последний звук в моей жизни.

«Таваль точно расстроится,» – не к месту подумал я, делая вялую попытку перевернуться и встать.

– Сигнал тревоги потребует 102 % оставшегося запаса энергии, – произнёс модуль.

«Не надо сигнал,» – медленно подумал я, – «Направь остатки на регенерацию».

– Самые тяжёлые повреждения вне зоны доступа доспеха, – виновато ответил артефакт.

«Тогда просто помолчи,» – попросил я. Встать вышло с огромным трудом. Мой разговор с доспехом занял достаточно много времени, а новые стрелы так пока и не прилетели.

Перед глазами все качалось и двоилось. Возможно именно поэтому передо мной, буквально в десяти метрах, стояла целая шеренга дронов. Я тряхнул головой и попытался сфокуссировать зрение. Механизмы никуда не делись. Махание головой не прошло бесследно и меня неудержимо повело в сторону. Два десятка пневматических орудий чутко проводили меня стволами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дроны стояли на невидимой границе и не двигались. Не знаю чем вызвана эта заминка, но ей обязательно нужно воспользоваться. Медленно развернувшись в сторону ветхих деревянных строений, я побрел к ближайшему оранжевому огоньку. Если я не поем, то просто умру от потери крови, которая медленно текла из пробитого бока и лап.

Оранжевый огонёк шевельнулся и двинулся мне навстречу. Лёгким этот бой не будет.

«Подготовить энерго выстрел,» – тяжело подумал я.

– Действие потребует 93 % оставшегося запаса энергии, – ответил модуль, – Велик риск полной деактивации.

Удивил.

«Делай»

– Принято.

Ещё несколько шагов вперёд, силы окончательно покинули меня и я упал, неприятно стукнувшись челюстью о землю. Неожиданно приятные звуки разнеслись по деревне. Оранжевый огонёк чужого разума был уже совсем близко, но сил для атаки не осталось. Я закрыл глаза и расслабился. Надеюсь меня добьют быстро.

Двуногий, не переставая петь, подошёл ко мне вплотную. В голове не осталось ничего, кроме приятных звуков его голоса. О чем поёт разумный я не понимал, но слушать его было приятно.

Сильные руки схватили меня за голову и подняли её вверх, открывая уязвимую шею. В распахнутую пасть полилось что‑то горячее и я, чтобы не захлебнуться, начал судорожно глотать тёплую жидкость. По телу разлилась приятная теплота. Если это был яд, то не самый плохой.

Теплота переросла в мощный взрыв энергии. Я дернулся всем телом и открыл глаза.

– Запас энергии восполнен, – сообщил артефакт, – Начат процесс регенерации.

Передо мной стоял на коленях крупный двуногий. Все его тело покрывали странные рисунки, напомнившие мне письмена из зала станции связи. Разумный растянулся на земле, но петь не переставал. Теперь я немного понимал слова песни, хоть и звучали они странно и непривычно.

– Приветствую тень господина, – произнёс разумный, увидев что я сел и стал с интересом его рассматривать, – Я ждал вашего прихода.

Происходящее сильно меня озадачило. Организм стремительно восстанавливался и боль от ран быстро проходила. В руке двуногий сжимал маленький флакончик с каплей красной жидкости на дне. Таал! Лучшего средства, чтобы привести меня в норму, и придумать было нельзя. Поведение разумного было непонятным и от этого казалось опасным.

– Я провожу вас в обитель стражей, – поднимаясь, пропел человек. Он взмахнул рукой и за моей спиной раздались тяжёлые шаги. Дроны синхронно развернулись и растворились в джунглях. Какое‑то время ещё слышался топот, но он быстро стих.

Двигался я уже вполне свободно и лишь немного хромал на одну из лап. Если разумный хотел меня убить, то это нужно было делать раньше, но человек развернулся и неторопливо пошёл к самому большому строения в деревне. Немного подумав, я последовал за ним.

За хрупкими стенами окружающих домов двигались оранжевые тени. Ауры местных жителей были очень насыщенными и постоянно притягивали мой взгляд. Посёлок был небольшим, всего пара десятков строений. Мы почти прошли его насквозь, когда внезапно распахнулась дверь крайнего дома и на улицу выбежал чумазый детёныш. Следом выбежала самка и накрыла ребёнка своим телом. Я замер в нерешительности, не зная как себя вести.

– Помилуйте их, – падая на колени, запел мой проводник, – Дитя не ведает преград. Если есть нужда, то возьмите мою жизнь взамен.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я глухо зарычал и мотнул головой в сторону дома. Самка правильно поняла мой жест и вползла в жилище, захлопнув за собой дверь. Изнутри донеслись неразборчивые слова и громкий хлопок. Раздался обиженный детский рев.

– Ваше великодушие не знает границ, – произнёс местный житель, сбившись на обычную речь, – Мы можем продолжить наш путь.