Ниточка к сердцу - Эрик Фрэнк Рассел

были семьи, связанные с местной разновидностью полтергейста. Поэтому почва для россказней о Юстасах была солидно подготовлена. Лиминг лишь вспахал ее, разбросал семена и снял урожай. Когда жертва верит в два вида незримых сущностей, не слишком трудно заставить ее поверить и в третий.

Но когда Федерация пришлет ответ и надо будет пошевеливаться, чешуйчатые могут зло и остервенело вырвать из своего сознания веру в этот третий тип. Исторгнуть, как полупереваренную пищу. Единственный выход — запутать их сознание в нужную ему сторону. Наплести им такого, что ответ Федерации не покажется им громом среди ясного неба. Это надо делать быстро, невероятно быстро. Весь вопрос — что именно делать?

Лиминг опять гонял мозг на бешеных скоростях, когда в его камеру вдруг явились охранники и повели к коменданту. Комендант был не один, но вместо Паллама в его кабинете сидела дюжина чешуйчатых в гражданском. Они с любопытством разглядывали Лиминга. Двенадцать. Вместе с комендантом получается чертова дюжина. Весьма подходящее число, чтобы отправить его под расстрел.

Ощущая себя центром внимания, словно шестихвостый вомбат[8] в зоопарке, Лиминг сел. И сейчас же четверо гражданских чешуйчатых накинулись на него с расспросами, передавая друг другу эстафету. Всех их интересовало только одно — нитонисеи. Похоже, эти спецы часами забавлялись с его проволочными штучками и не достигли ничего, кроме прогулки по лабиринтам идиотизма.

У Лиминга голова гудела от их вопросов. Каков принцип действия нитонисея? Собирают ли нитонисеи «волны» сознания в узкий пучок, чтобы передавать их Юстасам? На каком расстоянии находился его Юстас, если для вызова понадобился нитонисей? Почему нитонисей требует пространственной ориентации? Означает ли это обстоятельство, что петля подобна антенне направленного действия? В каком возрасте Лиминг впервые научился делать нитонисеев?

— Я не в состоянии объяснить, — разводил руками Лиминг. — А кто и в каком возрасте учит птицу вить гнездо? Я считаю эти знания инстинктивными. Я научился вызывать Юстаса с тех самых пор, когда мои руки научились сгибать проволоку в петлю.

— Для петли подходит любая проволока?

— Главное условие — она должна быть из цветного металла.

— Имеют ли все нитонисеи одинаковые размеры и конструкцию?

— Нет. И то и другое зависит от личности и характера каждого человека.

Лимингу каким-то образом удалось отбить все их вопросы. Его лоб пылал, а в желудке ощущался ледяной холод. Затем в разговор включился комендант.

— Федерация отказалась принимать пленных землян раньше остальных рас. Федерация также отказалась производить обмен из расчета два к одному и вообще больше не намерена обсуждать эту тему. Они обвинили Зангасту в недобросовестности. Что ты скажешь по этому поводу?

Призвав на помощь все свое самообладание, Лиминг заставит себя улыбнуться и сказал:

— Увы, в чем-то все разумные расы удивительно похожи. В ваш альянс входит двадцать семь рас, и самые могущественные из них сегодня — латианцы и зэбы. Если бы Федерация сама предложила обмен пленными и назвала расу, чьи пленные будут обменены первыми, как это восприняли бы остальные расы? Думаете, охотно согласились? Сомневаюсь. Допустим, Федерация предложила бы первыми обменивать пленных танзитов. Неужели латианцы и зэбы с готовностью проголосовали бы за такой обмен?

Лиминга перебил высокий, властного вида чешуйчатый:

— Меня зовут Даверд. Я — личный помощник Зангасты. Он придерживается такого же мнения, что и ты. Он считает, что при голосовании земляне остались в меньшинстве. Зангаста направил меня сюда, чтобы задать тебе один вопрос.

— Я слушаю.

— Союзники землян по Федерации знают о Юстасах?

— Нет.

— Вам удается скрывать такие факты от них?

— Речь вовсе не о сокрытии фактов. Мы бы и рады им рассказать, но относительно наших друзей Юстасы себя никак не проявляют. Какую репутацию мы заработали бы среди союзников, не имеющих своих Юстасов, если бы начали рассказывать им о подобных вещах? С врагами дело обстоит иначе. Там действия Юстасов становятся очевидными, и их уже не скроешь.

— Убедительно. — Даверд встал и приблизился к Лимингу. Остальные сидели и внимательно наблюдали. — Эту войну начали латианцы. Потом к ним в качестве союзников примкнули зэбы. Все остальные расы по тем или иным причинам были просто втянуты в войну. Не спорю, латианцы — могущественная раса. Однако они не желают отвечать за свои действия.

— А мне-то что от этого? — с напускным равнодушием спросил Лиминг.

— Каждая из остальных двадцати пяти рас уступает латианцам и зэбам по численности и могуществу. Однако все вместе мы достаточно сильны, чтобы выйти из войны и заявить о своем нейтралитете. Зангаста уже совещался с представителями других рас.

Вот тебе и безделушка из нескольких футов луженой проволоки!

— Сегодня Зангаста получил их ответы, — продолжал Даверд. — Остальные расы, как и наша, полны решимости выйти из войны при условии, что Федерация признает их нейтралитет и согласится на обмен пленными.

— Такое внезапное единодушие говорит мне кое о каких приятных событиях, — сказал довольный Лиминг.

— О каких же?

— Скорее всего, силы Федерации недавно одержали крупную победу. И кому-то здорово влепили.

Даверд не стал ни подтверждать, ни отрицать слова Лиминга.

— В настоящее время ты — единственный землянин, находящийся в плену на этой планете. Зангаста считает, что ты заслуживаешь пощады.

— Как это понимать?

— Зангаста решил отпустить тебя с посланием к Федерации. Твоя задача — убедить Федерацию принять наши планы. Если не сумеешь — двести тысяч пленных будут обречены на дальнейшие страдания.

— За что Федерация может вам отомстить, — напомнил Лиминг.

— Они не узнают. Здесь больше нет ни землян, ни Юстасов, чтобы тайно предупредить силы Федерации. Землян мы держим в другом месте. Чтобы действовать, надо знать, куда направлять свои действия. А Федерация об этом даже не догадывается.

— Вы правы, — согласился Лиминг. — Чтобы действовать, надо знать, куда направлять свои действия.

Лиминг вылетел на легком истребителе, экипаж которого состоял из десяти лучших воинов личного батальона Зангасты. Их путь лежал к одной из небольших планет вблизи зоны боевых действий. Планета являлась латианским форпостом, но могущественных и самоуверенных латианцев ничуть не интересовали дела и планы их более слабых союзников. Экипаж Зангасты заявил, что им необходимо поменять изоляцию сопел. Пока длился этот вымышленный ремонт, Лиминга посадили в одноместный латианский корабль-разведчик. Воины Зангасты пожелали ему удачи и…

Сбылось то, о чем он мечтал в каменном мешке камеры. Он был свободен, он летел к своим. Однако теперь Лиминга подстерегали трудности иного свойства. Никогда еще ему не было так худо при старте. Кресло пилота, сделанное в расчете на латианца, совершенно не годилось землянину. Вскоре у Лиминга заломило спину. Все приборы и рычаги управления размещались совсем не так