Меч Лун - Ирина Сыромятникова

— Далеко еще, сэр?

— А пес его знает!

Чужое сознание щекотало разум, поток образов ускорялся — тот, кого я искал, приходил в себя.

Была — не была! Я сформулировал пожелание и надавил, камень, который не был камнем, смялся и лопнул узкой щелью, уводящей влево и вниз.

То, что мы искали, было совсем рядом — обширная гнездовая камера, заполненная переплетением белых занавесей и канатов. Паутина ощутимо вибрировала, Жак выругался и полез вперед. В самом центре камеры копошилось что-то действительно большое, гутла почуяла нас и ползла навстречу, в отчаянной решимости защитить гнездо.

Из всех обитателей парящих скал Ткачи — наиболее безобидные, хотя при взгляде на это многоногое чудо так не скажешь. Я отобрал у Стража меч и подсек несколько силовых канатов. Лопнувшие нити отшвырнули шипящую и плюющуюся гутлу в самую гущу паутины.

— Быстро! Надо его освободить!

В паутине запутались маленькие ссохшиеся трупики: личинки гутлы, вынутые из уютных коконов, рассеченные почти надвое и выброшенные прочь — тому, кто это сделал, не нужна была пища. Хозяйка гнезда жила, плела тенета, сохраняла стабильность родовой камеры, будучи не в силах понять, что ее выводка уже не существует. Перед нами были две жертвы, и от этого преступление казалось еще отвратительней.

Жак пытался счистить с бесчувственного тела налипшую паутину.

— Оставь так. Уходим отсюда!

В любой момент гутла могла пуститься за нами в погоню, и у меня не осталось бы другого выбора, кроме как убить ее. Мы поволокли спасенного к пробитому мною каналу, уже оплывающему по краям. Мне не составило труда закрыть за собой проход.

Псевдокамни пронизывала глубинная вибрация — отчаянный вопль гутлы, потерявшей детеныша.

— Вот гад!

— Она, — и, поскольку Жак ничего не понял, добавил. — Это не он, а она. Она не хотела причинить вреда. Она решила, что он — ее детеныш.

Я не стал вдаваться в подробности, это вообще трудно было объяснить. Не знаю, как Темные Силы обнаружили этот эффект. У размножения в условиях Хаоса есть свои тонкости, а зарождающаяся жизнь так хрупка и уязвима… Гутлы заботливо пестуют бесформенные комки плоти, пока те не превратятся в их подобие, как такой процесс действует на человека, словами не расскажешь. Беда в том, что Ткачи слепы, а мир Хаоса не содержит запаха, опознать личинку родители могут только по эфирным вибрациям и положению в паутине. Полная свобода для манипуляции… Не мудрено, что в окрестностях Замка гутл почти не осталось.

Очищенный от остатков паутины, человек действительно оказался Вильямом. Этот парень — настоящий везунчик. Выглядел он скверно, отчасти от нервного потрясения, отчасти из-за того, что твари заклинаниями придали ему отдаленное сходство с Ткачем. Оставалось надеяться, что эффект рассеется, когда мы вернемся в свой мир, но до этого было еще далеко. Я выждал пару минут, пока Жак приводил товарища в чувства, отпаивая его рябиновым бальзамом. Жидкость, сохранившая структуру родного мира, подействовала на Стража почти магически: взгляд его прояснился и сосредоточился на мне.

— Лорд Дэвид… Что вы здесь делаете?

Он может говорить — это добрый знак.

— Где я?

Я опустился на колени, взял его за руку и постарался окружить себя облаком уверенности и здравомыслия.

— Мы в Царстве Хаоса, недалеко от сосредоточия враждебной мощи. Мы пришли с великой миссией, наша цель — поразить Тьму в самое сердце. Ты готов идти и сражаться?

— Да!!

Он резко встал, в его движениях еще сохранилось что-то от порывистости гутлы.

Однако чем больше он действует, тем быстрее вернуться навыки. Быть может, он так и не успеет прийти в форму: шансов, что мы останемся здесь навсегда, больше, чем достаточно.

— Теперь слушайте внимательно. Я буду объяснять все, что делаю, на тот случай, если со мной что-нибудь случиться и я не смогу вами руководить.

Оба Стража превратились в слух.

— Наша цель и наш единственный шанс вернуться домой — Пространственный Ключ, с помощью него открывают Врата отсюда в наш мир. Никто из людей даже приблизительно не знает, как эта штука выглядит. Чисто теоретически, в ней должно присутствовать некое подобие нашей вселенной, но внешне это может никак не проявляться. Самое простое решение — пробраться в их Замок и найти начало всех Троп. Кстати, вернуться домой мы можем только оттуда. Все не так безнадежно: сейчас большая часть их сил перекинута в наш мир. Но уж то, что осталось — самые сливки.

Некоторое время мои спутники переваривали информацию.

— Положительный момент заключается в том, что я чувствую, куда надо идти, отрицательный — не могу использовать свои возможности, если не хочу, чтобы нас обнаружили, так что, врагов придется душить вручную. Помните, ваш разум — ваше оружие, сосредоточенность на ударе важнее, чем усилие.

Пожалуй, Стражи способны понять такую постановку вопроса — на тренировках Жак все время мне это повторял.

— Вопросы есть?

— С кем нам придется иметь дело?

Я задумался.

— Как правило, Дети Тьмы — размером примерно с человека и быстро движутся. Это принципиальное отличие — коренные обитатели Хаоса велики и довольно медлительны.

Как только увидите быстро перемещающееся существо, особенно если у него есть глаза и руки — немедленно атакуйте.

Я не стал добавлять, что, скорее всего, мы будем атакованы первыми. У непрерывного говорения был и другой положительный эффект — я не успевал сосредоточиться на собственных страхах. Память Герхарда услужливо рисовала мне ужасы из далекого прошлого, а я подозревал, что с тех пор Темные Силы ушли далеко вперед. Стоит только вообразить какой-нибудь кошмар, и в Хаосе он непременно сбудется.

— Раз они притащили тебя сюда, поблизости должен остаться проход их логову. Все это, — я обвел рукой трехгранные стены коридора, покрытые многоцветными наплывами и натеками. — Имеет естественное происхождение, так происходит взаимопроникновение двух масс. Мы должны отыскать нечто неестественное, слишком правильной формы или имеющее углы, близкие к прямым.

Мы пошли в обход гнезда гутлы, внимательно глядя по сторонам. Не знаю, что искали они, но я обнаружил остатки прохода довольно быстро.

— Вот, — я торжествующе указал на складку в стене туннеля. Жак скептически поджал губы. — Канал затянулся, но видно, что он практически перпендикулярен коридору. В Хаосе все, что имеет форму, имеет назначение.

Идти по уже пробитому каналу было значительно проще, чем делать его самому. Он вел нас через толщу псевдокамня несколько беспорядочно, словно тот, кто его открывал, был сильно пьян. Возможно, все дело было в смещении масс — скалы медленно проплывали сквозь друг друга. Локальные сгущения материи рождали все оттенки цвета от лилового до пурпурного. К счастью, скалы были слишком велики, чтобы раздробиться на части — на что это похоже в Хаосе, лучше не смотреть.